Три истории. Повести - Александр Зуев Страница 39

западное: манера одеваться, раскрепощенность в общении, музыка, речь и прочее. Иначе говоря, были эти самые прибалтийские братья какими-то другими. Говорили прибалтийцы с явно выраженным, таким мягким и милым акцентом, который было ни с чем не спутать. Причем, это касалось не только обычных граждан-обывателей, но и представителей эстрадного цеха, актеров, режиссеров – одним словом, творческой элиты. Светловолосые ребята и девчата в смелых сценических костюмах и особой манерой песенного исполнения на сценах концертных залов Москвы, да и не только, демонстрировали нам через песенный жанр легкость и непосредственность поведения и, конечно же, ощущение полной свободы. Кстати, на экранах телевизоров это было еще заметнее. Помним. Фильмы так же были узнаваемы, поскольку практически все актеры подлежали дублированию, поскольку слишком очевиден был акцент. Увы, это время кануло в прошлое. Хорошо это или не очень – теперь не важно. Важно лишь то, что это время знакомства наших героев – Эдвина и Вениамина.

Дело было в Ленинграде. Это еще одна история утерянных названий городов. Теперь вторая культурная столица вовсе не Ленинград, а Санкт-Петербург. Так вот, именно в Ленинграде состоялась Всесоюзная совместная конференция врачей клинического профиля и морфологов. Обсуждались многие животрепещущие темы, доклады были интересными. На одном из заседаний совместной секции выступил Эдвин Роос с докладом, который тесно перекликался с вопросами посмертной диагностики заболеваний сердца. Судебно-медицинская тема. Более того, очень актуальная, т. к. от этой болячки смертность на первом месте. После доклада и окончания заседания они познакомились, представились друг другу. Зашли в местный буфет, за чашкой кофе разговорились. И не только на профессиональные темы. После знакомства оба почувствовали ощущение какой-то легкости и взаимопонимания в общении между ними. Вот так зачастую бывает; ты практически не знаешь человека, впервые видишь его, но обаяние твоего собеседника не может оставить тебя равнодушным. Обменялись адресами, телефонами. С того самого момента и идет отсчет начала их настоящей и крепкой мужской дружбы. Встреча оказалась судьбоносной. Виделись редко, созванивались тоже не так чтоб уж и часто. Всего один раз был Эдвин в гостях у Задонского, еще до начала его теневой жизни. Познакомился с женой. Выпивали немного – оба не любители. Это тоже сближает. А вот Веня частенько гостил у своего эстонского коллеги и друга, когда тот еще жил в обычной трехкомнатной квартире на окраине Таллина. В последний раз он навестил его за год до смерти жены. Супруга Эдвина уже изрядно ослабела, плохо выглядела, особенно после курсов химиотерапии, но старалась держаться бодро и даже шутить. Понимала и осознавала приближение своего скорого конца и сама Марта и таяла буквально на глазах. Друзья много говорили, стараясь отвлечь от грустных мыслей себя и больную женщину. Встреча была уже в известном роскошном особняке. Задонский видел, чего добился его лучший, да нет, пожалуй, не только лучший, а единственный настоящий друг. Никакой зависти не было. Было ощущение силы и упорства в достижении цели. Вот это человек! Расположились в гостиной у камина, в стаканах немного виски со льдом. Долго смотрел на своего друга Задонский, смотрел задумчиво, как бы не решаясь на главное. Эдвин понял, что на душе у Вени не так уж все гладко и спокойно, червяк тревог и сомнений сидит в нем и потихоньку пожирает его изнутри, но не решается он открыться даже ему.

– Слушай, дружище, я ведь не слепой, все вижу, чувствую и понимаю. Давай, Веня, рассказывай, что там у тебя стряслось, – тихо обмолвился Роос.

– Эдвин, не мне тебе напоминать, кто ты для меня есть. Лишнее это. Я хочу признаться в том, о чем не знает даже моя жена. Хотя, логично было бы, наверное, поставить ее в известность о делах моих тайных, но я не решился на это и не сделал Веру своей надежной помощницей и советчиком: не такой она человек и реакция ее была бы непредсказуемой. Полагаю даже, что она оставила бы меня. Да, так вот я о чем… Знакомы мы уже много лет. Ты меня знаешь и, надеюсь, любишь вот таким, тебе известным. Но у меня, друг мой единственный, есть и другая жизнь, так сказать, на теневой ее стороне. Я долго размышлял, терзался сомнениями, все никак не мог найти общий знаменатель: открываться мне тебе, поведать о втором моем «я» или все оставить, как есть. Но потом, намучившись изрядно, решил, что неправильно это и может быть, даже подло скрывать сей факт. Приму любую твою реакцию и любое твое решение в отношении меня, вновь открывшегося и совершенно нового в глазах твоих. Готов ли ты?

– Конечно, Веня, ты говоришь загадками, но кое о чем догадаться можно. Полагаю, ты не совсем в ладах с законом и собираешься мне об этом поведать? – вопрос был задан спокойным уверенным голосом.

– Эх, друг мой сердечный, друг мой закадычный, это сказано уж слишком мягко о моем статусе. Все немного не так, точнее, совсем не так. Уже на протяжении длительного времени я возглавляю очень серьезную, крепко стоящую на ногах, влиятельную криминальную группировку, которая фактически контролирует все сферы жизни довольно значительной территории области. Это многие вопросы, но ключевой из них – это контроль наркотрафика. Так вот, я стою на самой вершине этой пирамиды, если угодно, являюсь главой местной отечественной мафии, ее боссом. Эту организацию по крупинкам и частичкам создавал я, отлаживая из года в год ее эффективность и могущество. Она настолько законспирирована, что выявить ее практически невозможно. Обыватели, ну, и конечно, наши славные правоохранители, знают лишь, что самый главный имеет клички Док, либо Профессор. Хотя термин «клички» не для меня. Скорее, меня так величают те, кто вот уже длительное время пытается установить мою личность, непременно изловить и обезвредить. Ты знаешь, как иногда забавно все это выглядит: я ведь работаю с ними бок о бок, так сказать. Порой они обсуждают мои дела прямо при мне, делятся планами, разрабатывают оперативные ходы. А я все это слышу и действую сообразно. И незаметно для этой следственной братии улыбаюсь. А они даже не подозревают, кто рядом с ними сейчас находится. Нет, Эдвин, правда, забавно все это! Игра! Опасная и захватывающая дух игра! И меня действительно, не без оснований, считают самой могущественной фигурой в криминальной сфере, – этими словами Задонский закончил свой рассказ и замолчал, с волнением глядя на своего собеседника.

Роос выслушал своего друга со спокойным вниманием, ни разу его не перебивая, вертя в руках стакан с виски и временами слегка отхлебывая по глоточку приятный холодный напиток. После того, как