Наталья Солнцева - Иллюзии красного Страница 4

Вален открыл холодильник и поразился – майонезы и кетчупы, тюбики и баночки с горчицей, колбаса, сыр, апельсины. Отделение для овощей заполнено до отказа. Не раздумывая долго, он решил попробовать свое поварское искусство. Когда много хороших продуктов, приготовление пищи, вполне может быть приятной и увлекательной забавой. Как он и ожидал, морозилка оказалась забита мясной вырезкой.

Пока выбранный им кусочек мяса оттаивал под горячей водой, Вален принялся читать газетку, забытую Ником на кухонном столе. Объявления о продаже, услугах, обмене и прочем, его не интересовали, и он сразу перевернул страницу, наткнувшись на небольшую статью «Жертвой слухов стала одинокая старушка…», за которую он и принялся, коротая время.

Старая женщина жила очень нелюдимо и обособленно, в дом к себе никого не впускала, помощь принимала неохотно, отношения с соседями не поддерживала. Местные грибники часто встречали ее в лесу: она собирала дикие травы, из которых потом приготавливала разные подозрительные зелья. Из трубы на крыше ее домика даже летом ежедневно шел дым. Что она там сжигала или варила, никто не знал. В деревне бабку боялись и не любили.

Случилось так, что несколько дней никто не видел дыма над полуразвалившимся домиком, и это показалось подозрительным. Соседи подняли тревогу, вызвали милицию, взломали двери… Старуха, простоволосая, босая, в длинной вышитой крестом домотканой рубахе, лежала посреди комнаты, на выскобленном добела деревянном полу, задушенная обыкновенной бельевой веревкой. В доме все перевернуто вверх дном, даже золу из печи выгребли и по полу рассыпали. Вот такая жуткая история произошла недавно в тихой и неприметной деревне Егорьево Московской области.

Несколько дней подряд опрашивали всех жителей, выясняли, кто что видел, какие слухи ходили о пострадавшей. Никто ничего конкретно сказать не мог, но все без исключения твердили, что бабка была непростая, – колдунья, владела тайнами трав, умела то ли привораживать, то ли порчу наводить, то ли еще что. Иногда, поздними вечерами, к ее дому приезжали на своих машинах хорошо одетые женщины, молча входили, спустя некоторое время так же молча выходили, не поднимая глаз, садились в машины и уезжали. Что за услуги оказывала им покойная, неизвестно. Жители деревни к ней никогда не обращались – ни за лекарственными травами, ни за ворожбой, – так уж повелось исстари. За эти таинственные услуги, якобы, старуха брала плату только золотом – обручальными кольцами, реже перстнями, серьгами и цепочками.

При расследовании эти факты не подтвердились. Бабка была одинокая, замкнутая, можно сказать, странная. Ну и что? Известное дело – возраст, склероз. А то, что люди болтали о ней разное, так и это понятно: старуха возбуждала любопытство своим необычным поведением, нежеланием ни с кем разговаривать, тяжелым, пристальным взглядом. Однако и вреда бабка никому не делала, жила тихо, неприметно…

Убийство взбудоражило жителей Егорьева. Неужели безобидную старушку задушили из-за одних только ничем не подкрепленных слухов про золото, в поисках которого убийцы переломали всю мебель, распороли перину и подушки, перевернули весь чердак?

Единственная бабкина драгоценность – золотой нательный крестик, который многие видели, была похищена. По этому крестику и нашли злодеев, одуревших от водки и безделья местных подростков. Они пытались обменять его на трехлитровую банку самогона, на чем и были пойманы, как говорится, с поличным.

Одинокий дом, в котором никто не пожелал поселиться, стоит теперь, разоренный, на краю деревни. Только старая плакучая береза грустно шелестит ветвями на заброшенном подворье, да ветер завывает в пустых комнатах; скрипят, рассыхаясь, деревянные потолки и стены, наводя страх на одиноких прохожих…

Вален просмотрел газету до конца, ничего интересного больше не нашел, и отложил ее в сторону. Убитая старуха представилась ему почему-то молодой и красивой, с большими черными глазами и крупными золотыми серьгами в ушах, в виде подковок. Как цыганка. Но в статье же не сказано, что она была цыганкой?

Вален удивился: цыгане ему никогда не нравились, с чего это он про них вспомнил? Представление поменялось: теперь он мысленно видел худенькую, маленькую, сморщенную старушку, в потрепанной одежонке и низко повязанном платке. Впрочем, оба эти образа – молодой цыганки и убогой старушки как-то причудливо смешались в его воображении. Не может быть, чтобы слухи совсем не имели оснований! Такого не бывает. Раз люди говорят – что-то да есть. А значит, золото, которое бабка зачем-то копила и прятала, просто не нашли. Скорее всего, оно там, в доме. Он задумался. Волнение нарастало, вызывая легкую нервную дрожь в теле. Надо было отвлечься, успокоиться.

Мясо, наконец, оттаяло. Вален аккуратно порезал его тонкими ломтиками, посыпал молотым перцем, солью, толченым чесноком, сложил в глубокую сковороду и поставил в разогретую духовку запекаться. Он чувствовал себя творцом. Чистя картошку, он размышлял о необыкновенном салате с пикантным вкусом. Среди такого изобилия консервов и овощей невозможно было оставаться экономным, спокойным и рассудительным.

Вален мелко нарезал синюю капусту, побрызгал ее лимонным соком, сложил в салатник, добавил маринованные шампиньоны, копченую курицу, огурчик, немного лука и полил маслом.

Картошка кипела на медленном огне. Мясо благоухало на всю кухню. Вален достал его, густо посыпал тертым сыром, залил майонезом и поставил допекаться.

– Да, Ник неплохо устроился в жизни! Ничего, скоро я буду жить даже лучше, – сказал он сам себе, стараясь поверить в это. Внезапно пришло решение: дом на краю деревни, в котором убили старуху, он проверит.

Выставка-распродажа индийских товаров располагалась в просторном холле кинотеатра «Орион».

С самого утра здесь уже было много людей, в основном женщин. У входа торговали специями в ярких упаковках, душистыми палочками, сувенирами, металлической посудой, покрытой красивым орнаментом, плетеными циновками, корзинами, изделиями из бамбука. Повсюду были развешаны поражающие пестротой и богатством красок прекрасные ткани, золототканая парча, вышитые покрывала, ворсовые ковры, знаменитые кашмирские шали, шарфы, сари[1] всевозможных фасонов и расцветок, сумочки и пояса из кожи с росписью и тиснением. Звучала прихотливая индийская музыка, странная и непривычная для европейского уха, она сплетала и расплетала древние мелодии, создавая из простых, как сама жизнь, мотивов, прекрасные и чарующие узоры. Когда Кришна[2] играл на своей флейте, он бросал своими мелодиями вызов богу любви.

Валерия заслушалась. В гулком пространстве холла ей почудился тихий серебристый и нежный звук колокольчиков.

– Колокольчики, которые звенят на ногах Кришны, – улыбаясь, сказал продавец, выйдя из-за прилавка.

Валерия вздрогнула, словно она подумала о чем-то запретном, а он прочитал ее мысли. Продавец выглядел необычно: он плавно скользил по мраморному полу в длинном, почти до пят, светлом одеянии. Его большая, гладко обритая голова, слегка блестела, насмешливые глаза светились энергией. Крупные, яркие, красиво очерченные губы забавно шевелились, когда он говорил. Он приподнялся на цыпочки и снял с верхней полки целую гирлянду колокольчиков всевозможных размеров и форм.

– Выбирайте! – предложил он Валерии. – Колокольчики Кришны приносят удачу в любви.

Господи, он только предлагает ей товар! Валерия вздохнула с облегчением. А она уж было подумала… Да нет, что за странное настроение навеяли ей все эти индийские штучки!

За спиной продавца висел большой, яркий ковер, изображавший бога мудрости Ганешу с головой слона. На стеклянной витрине перед ним шеренгами стояли изящные статуэтки из бронзы и слоновой кости, нарядно разодетые куклы, храмовые лампы из глазурованной глины, кувшины и вазы, древнеиндийские божки, готовые служить любому, кто их купит. Пары мужчин и женщин, восседающие на коленопреклоненных слонах, склонили друг к другу украшенные цветами головки; фигурки Будды со скрещенными и прижатыми к телу ногами, лениво и равнодушно созерцали шумную толпу посетителей… Изображения четырехрукого Шивы,[3] «Владыки Танца», заключенные в круг, привлекли внимание Валерии. Она остановилась, не в силах пройти мимо.

– Шива Натараджа, – тут же откликнулся продавец, заметив ее интерес. – Он символизирует источник мира. Его танец вечен – ибо вселенная вечно движется, а Шива – ее Сила. В его руках – барабанчик, отбивающий ритмы, и пламя. А вот этот карлик под ногами – демон зла.

Валерия почувствовала легкое головокружение, у нее разбежались глаза. Образы божеств поражали своей фантастичностью, обилием рук, голов, украшений и причудливых поз. Она, словно во сне, протянула руку и взяла одну из статуэток…