Сергей Задонский - Посыльный "серой стаи". Книга 1. Гонец из прошлого Страница 4

…В девять с четвертью старик вышел из дома, и тут мы услышали команду Второго студента, по-видимому, старшего в этой компании: «Всем внимание! Готовность номер один!» — и больше ничего не смогли расслышать: в комнате громко заиграла музыка.

На улице к старику подошел сначала «внук», потом «племянник» — видимо, получили какие-то указания. «Внучок» подошел к «Москвичу», осмотрел двигатель, днище и ходовую часть, завел машину и почтительно открыл дверь. Старик сел за руль и выехал со двора. Из стоявшей рядом «шестерки» «племянник» вынул две спортивные сумки и одну из них отдал «внуку».

Еще раз осмотревшись, «родственники»-телохранители разошлись по двору и расселись по скамейкам.

Глава 4

…Здание посольства произвело на Сергея удручающее впечатление.

Во-первых, вокруг него, точнее, вокруг здания, где размещались четыре посольства, включая российское, в качестве охраны бродили люди, очень похожие на тех, кого Сергей встретил у трапа самолета. Одеты, кто во что горазд; на всех были черные вязаные спортивные шапочки, вооружены автоматами, и поэтому казалось, что здание захватили террористы, которых в последнее время стали часто показывать по телевидению.

Во-вторых, во дворе, на площадке для посольских автомобилей, которых было немало, у кучи мусора бегали дети из близлежащих домов, стояли какие-то многотоннажные фуры с транзитными номерами. Крик и визг детворы заглушала работающая на полную мощность дизельная электростанция.

О наличии в этом здании дипломатических учреждений свидетельствовали лишь свисающие из окон разных этажей государственные флаги России, Украины, Турции и Израиля.

С российским послом, Владимиром Васильевичем Трубецким, Михайлов познакомился ещё на Смоленской площади, когда Трубецкой (первый посол России в этой республике) набирал себе штат.

Тогда Сергей только что вернулся из командировки в одну из арабских стран Аравийского полуострова, где проявил себя на дипломатическом поприще во время войны между «провосточным» и «прозападным» правительствами, за что был повышен в дипломатическом ранге и стал третьим секретарем.

Попивая чаек в здании на Смоленской площади, Владимир Васильевич рассказывал о предстоящей работе, не скрывая трудностей. Умело направляемая чьей-то невидимой рукой антироссийская деятельность на территории бывшего СССР сильно подорвала наши позиции в регионе, и все возникшие в этих условиях конфликты и разногласия, порой даже вооруженное противостояние, необходимо было в срочном порядке урегулировать дипломатическим путем.

Трубецкой также пообещал, что при такой же по качеству, как в Аравийской пустыне, работе, Сергея ждет повышение в должности и прямая ротация в одну из выбранных Михайловым в конце предстоящей командировки стран.

По рассказам сослуживцев Трубецкого в других посольствах, Сергей знал, что Владимир Васильевич своих слов на ветер не бросает и обещания выполняет свято. Поэтому к нему с большим удовольствием ехали работать как молодые дипломаты, так и сокурсники Трубецкого по МГИМО.

При встрече Трубецкой был немногословен (все было сказано ещё в Москве): поздравил с прибытием, поинтересовался по селекторной связи у завхоза и бухгалтера, где намечено разместить вновь прибывшего дипломата, тут же дал указание закрепить за Сергеем служебную машину. На прощание пожелал побыстрее вникнуть в новые обязанности и успехов в работе.

Остаток дня прошел в хозяйственных хлопотах. Васильченко отвез Михайлова на квартиру, где тому предстояло жить во время этой командировки.

По обстановке можно было представить, как жили прежние хозяева в советское время. В каждой комнате (даже на кухне) висели хрустальные люстры. Деревянная резная мебель ручной работы в стиле барокко, паркет с замысловатым национальным орнаментом, просторные лоджии: одна выходила на набережную, другая — в тихий тенистый двор.

Большая комната была уставлена шкафами с книгами. По ним можно было судить о пристрастиях хозяев — градостроительное искусство и архитектура, начиная со средних веков и до наших дней, на русском, английском, итальянском, испанском, немецком и даже арабском языках.

Самыми экзотическими в комнате были две керосиновые лампы работы мастеров прошлого столетия в виде японских гейш с хрустальными абажурами.

Заметив интерес Сергея, хозяйка, интеллигентная, хорошо сохранившаяся женщина лет шестидесяти в черных одеждах, спросила:

— Наверное, молодой человек знает иностранные языки? Здесь у него будет много времени попрактиковаться в лингвистике и филологии.

— Дипломату просто необходимо знать иностранные языки. В институте я изучал арабский и английский, в первой командировке освоил испанский и итальянский, в Москве прошел начальный курс немецкого языка, — ответил Михайлов. — Хочу в каждой командировке учить по одному-два языка. Вот и сейчас попробую выучить до конца немецкий и ваш язык.

— О, зачем вам нужен наш язык, он очень сложный, — вздохнула хозяйка, хотя дала понять, что ей приятно слышать слова Сергея. — С людьми здесь можно объясняться на русском, кроме тех, конечно, кто живет высоко в горах. Но и мы с ними не всегда понимаем друг друга.

Выйдя на лестничную площадку за своими сумками, Сергей спросил Васильченко:

— У этой женщины, наверное, какое-то горе, она в трауре? Да, кстати, как её зовут?

— Зовут её Светлана Яковлевна. А по поводу одежды — нет, это не траур, это одна из национальных особенностей народа, в частности, его прекрасной половины. Здесь ты сможешь увидеть и молодых девушек в черном. Черный цвет очень почитаем среди женского населения. Хотя, правды ради, надо сказать, в последнее время действительно стало очень много вдов. Ничего не поделаешь война. Но жизнь потихоньку налаживается. Я, конечно, лучших времен не застану — скоро отчаливаю отсюда в связи с окончанием срока командировки, а ты сам сможешь убедиться!

Когда они вдвоем занесли поклажу Сергея и полученные у посольского завхоза обогреватель и канистру с керосином, в большой комнате был накрыт скромный стол. На нем стояло несколько тарелок с национальными блюдами, пахучий продолговатый хлеб, а посередине — графин с домашним вином.

Сергей сразу же отметил, что стол сервирован только на двоих. Васильченко угадал немой вопрос Михайлова:

— Здесь не принято, чтобы женщины сидели за одним столом с мужчинами.

После застолья Васильченко ещё некоторое время побыл с Сергеем, пока хозяйка вымыла посуду, затем они уехали в посольство подписывать договор найма жилья, а Михайлов решил пораньше лечь спать, так как на улице уже темнело, а электричество городские власти ещё не включили.

Завтра Сергею предстоял первый рабочий день на новом месте, день, который стал началом крутого перелома в его карьере и дальнейшей судьбе.

Глава 5

…Наши нервы были взвинчены до предела: подошло указанное время начала операции студентов. Наверное, по счастливой случайности во дворе, кроме нас, красящих невдалеке от дома мусорные контейнеры, телохранителей и нескольких старушек на скамейках у подъездов, никого не было.

В начале одиннадцатого один из динамиков запищал. Мы с Володей переглянулись, ничего не понимая, — устройства с подобными функциями у нас не было. Но по действиям «внучка» догадались, что маячок сработал у него, наш «жучок» лишь ретранслировал сигнал. Парень, это было видно издалека, тоже находился в недоумении. Перекинувшись взглядом с «племянником», схватил сумку и скорым шагом направился к подъезду, где проживал его «дед». «Племянник» в это время достал рацию и что-то проговорил. Откуда ни возьмись во дворе появились ещё четыре парня и знакомая нам девушка со спортивными сумками. Скорым шагом они направились к дому.

В это время заработал второй динамик, и Палыч сквозь ритмы музыки паническим голосом прокричал: «Алеко! Иди сюда, быстро!»

Алеко, он же по голосу Второй, спросил: «Что там еще? Мы уже на месте, и ребята начали работу!»

Палыч. Смотри! Должно быть, это по нашу душу!

Алеко. Милиция? ФСБ? Не похоже. Не могли они выйти на нас так скоро!

Палыч срывающимся голосом. Они, наверное, идут сюда!

Алеко. Не знаю… Давай общий вызов всем!

Палыч. А если ты ошибаешься?

Алеко. Выполняй без паники. Разберемся! Я сейчас выгляну в окно, а ты следи за ними. Если что не так, начинаем операцию отхода и прикрытия. Все равно нам нужно ещё минут пять-десять, а то наша работа пойдет насмарку и Юрия Николаевича подведем!

Палыч. Понял, командир, выполняю!

Алеко. Будь внимателен! Действуй быстро.

Мы подошли ближе, чтобы видеть окна студентов, где обещал показаться Алеко. Но там не шелохнулась ни одна штора.