Игорь Христофоров - Работорговец (Русские рабыни - 1) Страница 4

Тут можно читать бесплатно Игорь Христофоров - Работорговец (Русские рабыни - 1). Жанр: Детективы и Триллеры / Детектив, год неизвестен. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте Knigogid (Книгогид) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.

Игорь Христофоров - Работорговец (Русские рабыни - 1) читать онлайн бесплатно

Игорь Христофоров - Работорговец (Русские рабыни - 1) - читать книгу онлайн бесплатно, автор Игорь Христофоров

-- Мне? Да-а, прия-я-ятно... Но ты такая иногда... ну это... гру-у-убая...

-- Плосто я тебя люблю сильно. Как муж-ж...

"Азиатка", -- вспомнила и голос, и лицо Ирина. Боже мой, оказывается, за нее уже начиналась драка, хотя еще вчера никто бы не смог ей доказать, что женщина может жить с женщиной. В газетах писали, что это происходит где-то далеко, где-то на Западе, но это было все равно что на другой планете. И вдруг -- рядом...

Перестав дышать, она прошла к концу ряда и только тогда заметила пустую койку на верхнем ярусе прямо против окна с широкой незаклеенной трещиной. На койке лежали лишь матрац и простыня. Ирина сходила к вешалке, забрала свою фуфайку, с трудом, под боль в плече, вскарабкалась на раскачивающуюся койку. Сунула ладошку под голову, свернулась калачиком, поправила на коленях халат и прикрылась фуфайкой. На ноги ее не хватило, и пальцы, как она ни шевелила ими, все равно стали холодеть, а в затылок сквозь щели из незаклеенных окон и сквозь щель в стекле тянул холодный октябрьский ветер. Хотелось спать и хотелось плакать. Но еще сильнее хотелось удрать из колонии, в которой все было таким страшным, таким таящим в себе угрозу: люди, дома, лестницы, кровати. Даже ветер из щели был злым, колонистским, словно и не с воли долетел он до нее, а вечно юлил и юлил по двору.

Скрипнули сильнее обычного пружины на чьей-то кровати, прошуршали надеваемые на ноги тапки. Какая-то воспитанница пошла по проходу к двери.

Уже поняв, что здесь нельзя быть любопытной, Ирина все же не сдержала себя и, приподняв голову, посмотрела на идущую. Движение было вызвано скорее ожиданием опасности, чем действительно любопытством, и оно вряд ли могло чем-то помочь. С такого расстояния все казалось однообразно черным. Но в окна ударила освободившаяся от туч луна, облила комнату едким лимонным светом, и тут же Ирине показалось, что он обжег и ее изнутри.

По проходу шла Спица. У спящей контролерши она остановилась, послушала тишину, повернулась к тому месту, где еще несколько минут назад спала Ирина, внимательно всмотрелась туда, будто запоминая что-то, и вдруг тенью скользнула прочь из спального помещения.

Ее не было долго. Настолько долго, что иззябшая, с уже бесчувственными пальцами на ногах, Ирина все же уснула.

А проснулась под крик:

-- Мурку убили!

Вокруг все загрохотало, задвигалось, кто-то завизжал так, что у Ирины пусто стало в голове. Она спрыгнула с койки, чуть не упав. Онемевшме ноги не хотели держать ее.

Перед глазами белела стена из девичьих ночнушек.

-- Ой, какой ужас!

-- Где?! Дайте посмотреть, где?

-- Теперь точно -- оргпериод, строевые...

-- Чего ты гонишь! Не будет никакого оргпериода! Пусть только попробуют! Мы им живо мозги вправим!

-- Мурка ж должна была в ДИЗО кантоваться...

-- Да ее в обед освободили! Забыла, что ли?

-- Ух-х, прямо в спину!

-- Да не Мурка это! Секите: на бирке фамилия Конышевой.

-- А хто это, девки?

-- Да новенькая одна!

-- Какая новенькая! Вы что: ослепли?! Это ж Мурка! И наколка на руке -- ее!

-- Не подходите, девочки, следы сотрете! Сейчас начальство придет!

-- Правильно сделали, что ухайдокали. Мурка -- стерва известная, -пробасил чей-то грубый голос.

Ирина повернула на него голову и увидела азиатку. Она стояла в проходе на ледяном полу босиком, широко расставив волосатые ноги, и ночнушка смотрелась на ней, как плащ-палатка на солдате, стоящем в карауле. За руку она крепко держала маленькую, часто-часто вытирающую слезы с глаз рыжуху.

-- А ну разойдись! -- гаркнула от двери контролерша, и белая стена, дробясь на части, растеклась по койкам.

Ирина шагнула вперед и только тогда из-за контролерши разглядела, что из маленького клетчатого холмика торчат кольцами вверх большие портняжные ножницы. Точно такие, какими она еще вчерашним утром разрезала настилаемое полотно.

-- Вот звери! Прямо в сердце! -- прошипела согнувшаяся над холмиком контролерша.

Кто-то легонько толкнул Ирину сзади.

-- Чего тут у вас? -- прошептали ей в затылок. -- Говорят, новенькую зарезали?

Ирина резко повернулась и наткнулась взглядом на округлое лицо, самым необычным на котором были глаза: правый заметно больше левого. Наверное, движение Ирины получилось слишком резким, потому что девушка отпрянула и слегка побледнела, но, собравшись, вдруг быстро-быстро заговорила, смешно подергивая кончиком длинноватого для ее лица носа:

-- Теперь строевыми замордуют. И свидания отменят. И культпоходов в город не будет. И шмон за шмоном пойдут. Ни сигарет, ни водку не спрячешь, -- и вдруг резко, словно ей воткнули в рот кляп, замолкла.

Ирина тоже упрямо молчала.

-- А тебя как звать? -- спросила девчонка.

-- Меня?

Ирине почему-то очень не хотелось именно сейчас называть себя. Мертвая девушка, лежащая на ее месте, мешала ей сделать это.

-- А я -- Ольга. Фамилия -- Забельская. Кликуха -- Слониха.

-- А почему -- Слониха? -- удивилась сквозь усталость Ирина.

-- Почему? -- оглянулась девушка по сторонам. -- А у моего жениха кликуха -- Слон... Только я не из вашего, третьего...

-- Понятно, -- кивнула Ирина, увидев известковую двойку на рукаве своей собеседницы.

Надо было отдавать долг, и она чуть тише, чем до этого, произнесла:

-- А я -- Конышева Ирина.

-- А кто ж?.. -- посмотрела на убитую Ольга. -- У нас сказали, что новенькую... Там и бирка на кровати... А кого ж?..

Ирина сглотнула намек и ответила то, что слышала:

-- Ее Муркой кто-то назвал...

-- У-у, -- прогудела Ольга. -- Мурка -- самая крутая в вашем отряде была. Как пахан на зоне. Только зона у нас сучья...

-- Какая?

-- Сучья, -- упрямо повторила Ольга. -- Администрация всех давит, вольностей зэковских нету, актив на них пашет, шестерок полно. Иначе б Мурка у тепленькой батарейки спала...

6

Четверо слушали тишину. Но у каждого из них она была разной. Для начальницы колонии, Грибановой, она заполнялась тяжелым, гнетущим предчувствием если не объявления служебного несоответствия, то уж строгого выговорешника с лишением квартальной премии -- точно. Ее заместитель по режиму, маленький сухонький подполковник, брезгливо оттопырив нижнюю губу, думал о том, что уж на что он считал всех этих зэчек сволочами, но, оказывается, даже недооценивал их, потому что они оказались еще большими сволочами. В склоненной над столом русой голове Артюховой боролись горечь от того, что капитанское звание, хоть и вышел срок, никто ей в этом году не даст, и жалость к Мурке, на которую, если все сплюсовать, она потратила не меньше недели только на душеспасительные беседы, но перевоспитать так и не смогла. Следователь городской прокуратуры, высокий румяный мужчина лет тридцати - тридцати двух, сидящий, впрочем, не в форме, а в синем гражданском костюмчике при таком же синем галстучке, презирал трех остальных, находящихся сейчас вместе с ним в жарком, банно-натопленном кабинете начальника колонии, презирал за их бестолковость, за неумение организовать порядок, режим, за нравы в колонии, но больше всего за то, что ему вместо давно запланированной охоты на кабана пришлось тащиться на рейсовом автобусе в колонию и ковыряться с трупом.

-- Обрисуйте мне эту Мурку. Кто она такая, что за фрукт? -- обратился следователь к Грибановой, но та одним лишь взглядом перебросила вопрос Артюховой.

-- Мурка? -- приподняв голову, покомкала она маленькие, увеличенные помадой губки и впервые за весь день назвала погибшую по фамилии: -Воспитанница Исакевич имела срок четыре года. Проходила по двум статьям: сто сорок пятая, часть вторая -- грабеж личного имущества при отягчающих обстоятельствах, в сговоре и по признаку повторному и девяностой -- грабеж госимущества.

-- А конкретнее, -- нервно постукивал карандашом по папке с материалами предварительного следствия, проведенного оперативниками колонии, следователь.

-- По первой статье -- украла норковую шапку у прохожей. В смысле, сорвала с головы. Причем совершила это в составе пьяной компании, но кражей не ограничилась, а еще избила потерпевшую. А по второй... -- кажется, Артюхова сама точно не помнила, что же там случилось, и сказала первое попавшееся в голову: -- С завода детали, кажется, какие-то украла...

-- Безотцовщина? -- со знанием дела спросил следователь.

Кивок Артюховой ему понравился. Да и сама Артюхова показалась симпатичной. Полная, округлая, словно сошедшая с кустодиевских полотен, она даже заставила следователя мысленно ее раздеть. И, лишь представив ее сочные, спелые груди, он суетливо задвигал ногами и подумал, что надо бы с ней познакомиться поближе.

-- А как она вела себя, скажем так, в повседневной жизни? -- снова спросил он Артюхову, с наслаждением ожидая движения ее маленьких, но красиво очерченных губок.

-- Стерва законченная, -- пробасил вместо нее подполковник, зам по режиму, и следователь удивился, что у такого внешне тщедушного человечка может быть такой низкий оперный голос. Будто он на самом деле лишь рот открывает, а говорит кто-то другой, сидящий под столом, огромный, мускулистый и злой. -- За два года отсидки, что она у нас, сорок три взыскания в личном деле. Крала ткань на производстве, систематически не выполняла производственный план, многократно оскорбляла контролеров и вот, -- кивнул на Артюхову, -- воспитателя, в школе отказывалась выходить к доске, ругалась мужским матом, курила в туалете и однажды даже совершила членовредительство...

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.