Джеймс Чейз - Я буду смеяться последним Страница 4

– Я все же попытаюсь, – она улыбнулась. – Но, может быть, вы замолвите за меня словечко Менсону?

– Хорошо. Ну, а сейчас расскажите немного о себе. Где вы остановились? Сколько времени намереваетесь провести в Шаронвилле?

– Я остановилась в отеле «Эксельсиор» и пробуду здесь около месяца.

– Вам нравится отель?

Она скривилась.

– Кому нравится жить в отеле?

– Двухкомнатная квартира с кухней вас бы не заинтересовала?

Ее зеленые глаза блеснули.

– Еще бы! Это было бы замечательно!

– Я могу помочь вам. В моем доме как раз имеется свободная двухкомнатная квартира. Я могу сделать так, что ее предоставят в ваше распоряжение на месяц. – Жестом я попросил официанта принести счет. – Хотите взглянуть на нее?

– Было бы неплохо. Спасибо, мистер Лукас.

Я заглянул в ее большие зеленые глаза.

– Называйте меня Ларри, Гленда. Мы будем соседями. Моя квартира находится в противоположном конце коридора.

На следующее утро она переехала. Я позвонил Алексею Менсону и попросил, чтобы он выкроил время и принял меня с Глендой. Я хотел представить ее ему. Я объяснил, что она делает репортаж о Шаронвилле и хочет познакомиться с ним.

Своим резким сухим тоном он сказал, что она может зайти в банк в любое удобное для нее время.

После этого я позвонил Гленде, уведомил о том, что Менсон примет ее, и пригласил вечером поужинать вместе, если у нее будет свободное время.

Мы с ней посетили ресторан «Дары моря». Сделав заказ, я поинтересовался, как прошла беседа с Менсоном.

Она трагическим жестом подняла тонкие руки.

– С таким же успехом я могла взять интервью у уборщицы. Он позволил мне сфотографировать фасад банка и холл. Но когда я спросила его о системе безопасности, он замолчал, как рыба. Я так ничего и не смогла узнать, Ларри.

– Я вас предупреждал. Если бы он рассказал вам, как действует система безопасности, его банк перестал бы быть самым надежным банком в мире.

– Вы правы, но погибает такой материал! – Она с надеждой глянула на меня. – Но, может быть, вы, Ларри, удовлетворите мое любопытство?

– Увы, этого я не могу сделать. Браннингам намеревается открыть еще три похожих банка и поручить мне сделать аналогичную систему. Я хочу получить этот проект. Браннингам – умный человек и сразу поймет, что материал для статьи получен от меня. Прошу прощения, Гленда, но в этом деле я вам не помощник.

– Что ж, ничего не поделаешь, – меланхолически пожала она плечами.

Вскоре нам подали омаров, и мы целиком сосредоточились на еде. В ожидании второго блюда, она небрежно поинтересовалась:

– И каков уровень преступности в Шаронвилле?

– Вот в этом вопросе я абсолютный ноль. Поговорите с шерифом Джо Томпсоном. Он с удовольствием сообщит вам эти сведения. Я время от времени играю с ним в гольф. Очень интеллигентный человек.

Когда мы ждали кофе, я решил задать несколько вопросов, касающихся личной жизни Гленды.

– Вы мне задали массу вопросов, Гленда. Теперь наступила моя очередь. Вы замужем?

Я с трепетом ждал ответа.

– Да, но это была моя ошибка, – она скривилась. – Я журналист, а он коммивояжер. Продает машины. Но в действительности он ничего не делает.

– Все совершают ошибки.

– Возможно, – она посмотрела на меня и улыбнулась. – Мне уже надоело заниматься этой работой. Вся жизнь на колесах, постоянные переезды из города в город, отели, мотели… – Она пожала плечами.

– А о повторном замужестве вы не думали? – Я посмотрел в ее бездонные зеленые глаза, и они вдруг потеряли свой блеск. – Ведь каждый имеет право исправить ошибку?

Она лениво оттолкнула руками тарелку.

– Все было очень вкусно.

– А кофе?

– Можно.

Выйдя из ресторана, мы некоторое время прогуливались по пляжу, глядя на океан, освещенный лунным светом. Я умирал от желания ускорить ход событий, но понимал, что это было бы непоправимой ошибкой. Мне хотелось признаться ей в любви, сказать, что у меня много денег и в избытке хватит на двоих. Что мы можем быть вдвоем до конца жизни. Но следует все же узнать ее мнение обо мне и набраться терпения. По крайней мере у меня впереди еще целый месяц.

Мы вышли из лифта и, пройдя по коридору, остановились перед дверью ее квартиры.

– Спасибо за прекрасный вечер, Ларри.

– Так, может быть, завтра повторим?

Некоторое время она молча смотрела на меня, потом отрицательно покачала головой.

– Давай сделаем по-другому. Что, если ты придешь ко мне? Я приготовлю обед. – Видя мое удивление, она положила руку на мое плечо. – Как странно встречаются люди. Судьба… Предопределенность… Если бы люди знали, что их ждет в будущем… Как может измениться их жизнь в один миг, от знакомства с одним человеком… Ведь каждый день ты на улице встречаешься с тысячью людей. Но лишь один… один может круто изменить твою жизнь… Странно все же устроен мир.

Вот это да! Разинув рот, я, не смея дышать, слушал ее. Она, видя мое удивление, печально улыбнулась, слегка коснулась губами моей щеки и, подняв руку в прощальном жесте, исчезла за дверью.

Некоторое время я оставался неподвижным, глядя на дверь, разделившую нас, потом вытер пот со лба тыльной стороной ладони. Теперь я знал, что наши химические процессы протекают одинаково.

Мы сидели рядом на тахте. Лампа под красным абажуром не могла осветить гостиную, и в ней царил интимный полумрак. Мы только что закончили самый прекрасный в моей жизни обед, плавно перешедший в ужин. Салат, приготовленный из экзотических даров моря, суп из крабов, утка с яблоками, мартини, коньяк, вначале «наперстки» по пятнадцать граммов, а затем, по мере того как повышалось настроение, увеличивались и дозы спиртного. Я никогда не чувствовал себя так легко и свободно. Эдит Пиаф своим неповторимым голосом пела песню о любви, и мне не надо было искать предмет этой любви где-то там… за океаном. Предмет моей любви находился рядом, до него можно было дотронуться рукой, сказать ласковое слово, заглянуть в огромные зеленые глаза. Аромат женщины, сидящей рядом со мной, часы, казавшиеся мгновением, проведенные наедине с ней, баюкающий голос певицы – все это привело меня в блаженное состояние. Никогда еще я не был так счастлив, никогда не испытывал такого умиротворения. Воспоминания о таких моментах остаются на всю жизнь. Боже, если бы это можно было повторить или хотя бы продлить во времени, но судьба, очень скупая богиня, отмеряет ровно столько, сколько считает нужным, совершенно не считаясь с мнением того, на кого она обратила свое благосклонное внимание.

Голос Эдит Пиаф умолк. Гленда открыла глаза и улыбнулась.

– Увы. Прекрасное не может длиться вечность. Все в этом суетном мире имеет конец. Но как все было прекрасно. Это самый восхитительный обед-ужин в моей жизни.

Я с восторгом смотрел на нее.

– Вы самая замечательная женщина, которую я когда-либо встречал в своей жизни.

Видя мой непосредственный восторг, она, немного отодвинувшись от меня, взяла сигарету. Я тут же щелкнул зажигалкой. Сделав пару затяжек, она откинулась на спинку кресла, глядя на меня сквозь синеватые завитки дыма.

– Вчера вечером вы спросили меня, хочу ли я снова выйти замуж. Я хочу рассказать вам о Алексе, моем муже.

Я с надеждой посмотрел на нее.

– О вашем бывшем муже?

– Нет, я все еще замужем.

– Как это?! – Безмятежное чувство эйфории покинуло меня, я весь напрягся.

– Но я хочу развестись, – она не отрывала взгляда от тлеющего кончика сигареты, словно хотела увидеть там разрешение всех своих проблем. – Боже, как бы я хотела развестись!

– Но почему это до сих пор не произошло? – я наклонился вперед, сжав кулаки. – Неужели это такой трудный шаг?

– Не все так просто. Вы не знаете Алекса. Для него каждая мелочь – уже проблема. Он просто не хочет дать мне развод.

– Что-то я не понимаю. Так кто ушел – вы от него или наоборот?

– Я ушла. Не могла больше выносить этого человека. Кроме денег, его ничего не интересует.

– И когда вы ушли от него?

– Прошло уже почти полгода с того дня.

– И что, вы до сих пор не можете избавиться от него?

Она пожала плечами.

– Все дело в деньгах. Если бы я смогла выплатить ему двадцать тысяч долларов, он, скорее всего, дал бы мне развод.

– Вы хотите сказать, что за двадцать тысяч долларов вы можете купить себе свободу?

– Не будем говорить на эту тему. Это я так, просто к слову. – Она красноречиво махнула рукой, стряхнув попутно пепел с сигареты. – Просто я хотела, чтобы вы знали обо мне все, – она доверчиво погладила меня по руке. – Я думала, что способна прожить одиноко до конца дней моих, но встреча с вами заставила меня отказаться от таких мыслей. Забавно, не так ли? Действительно странно: женщина едет по заданию редакции в совершенно незнакомый город, встречается там с человеком, ради статьи о котором она и приехала сюда, – и как все меняется! Мы не должны видеться больше, Ларри! Я говорю это вполне серьезно. Я понимаю, что у вас есть деньги, что вы меня любите, но я не хочу быть купленной. – Она посмотрела на меня в упор. – Вы не должны говорить мне, что дадите деньги, чтобы я могла избавиться от Алекса и стать свободной. Я их не приму. Я работаю и откладываю деньги. Через два года у меня их будет достаточно, но я не хочу, чтобы вы ждали.