Александр Чернов - Я - Джек Потрошитель? Страница 4

— Сомневаюсь, чтобы от кошмаров реальной жизни могли избавить фильмы ужасов.

Лена резко повернулась ко мне и довольно грубо ответила:

— Я имею в виду мелкие бытовые или производственные душевные травмы. А по части кошмаров — просьба обращаться к психиатру!

С натянутыми лицами мы с Таней переглянулись. Я посмотрел на Лену — злая!

"Да она же меня просто ревнует! — разгадал я секрет ее поведения. — Но не хочет мне это открыто показывать, и потому на мне же весь вечер срывает досаду. Ну, Ленка! Ты же сама проговорилась как-то, что я для тебя значу не более чем обертка от гигиенического пакета… Или я ошибся?!"

Лена вновь вперила взгляд в телевизор. После столь неожиданной вспышки гнева со стороны Казанцевой в комнате повисла удручающая тишина, иногда с телеэкрана оглашаемая леденящими душу криками очередной жертвы каннибалов… Вдруг к ним присоединился собственный вопль Лены. Она побледнела, обмякла и судорожно схватилась рукой за левую грудь, сравнимую габаритами разве что с небольшой торпедой.

— О-ой! — с гримасой человека, павшего от руки каннибала, тяжело выдохнула Лена. — Дима! — это была предсмертная мольба. — Там… в ящике… таблетки… быстрее!

Я все понял и вскочил, как ужаленный.

— Сердце?! — бросил я на ходу, кидаясь к серванту.

Лена едва заметно кивнула.

— Ну что ты копаешься? — нетерпеливо затрясла Казанцева рукой, будто сунула пальцы в кипящую воду. — Таблетки на самом верху.

Я выхватил упаковку и метнулся к Лене, которая, безобразно раскинув ноги и, вывалив язык, почти сползла с кресла… Маленькая таблетка нитроглицерина оказала поразительное воздействие. Через минуту на лице Лены появилось блаженное выражение, и она с моей помощью уже могла принять более целомудренную позу.

Таня, с интересом следившая за происходящей сценой, заметила:

— Снятие стресса у тебя происходит слишком бурно.

Казанцева оценила юмор, попыталась улыбнуться.

— Дурацкие приступы стенокардии измучили меня вконец. Боюсь, когда-нибудь сердце не выдержит, и я протяну ноги.

— Может, "скорую" вызвать? — проявил я участие.

Лена провела рукой по груди и признательно сказала:

— Спасибо, мне уже лучше.

Я все еще стоял над Казанцевой в положении реаниматора и продолжал настаивать:

— Нитроглицерин оказывает непродолжительное действие, всего пятнадцать-двадцать минут, потом состояние может ухудшиться. Давай все же вызовем машину "Скорой помощи".

— Ну что ты, дружок, — в голосе Казанцевой появился оттенок сердечности. — Я чувствую себя прекрасно. Только зря пила шампанское. Голова болит ужасно, — откинув голову назад, Лена потрясла своими прекрасными волосами.

Моя соседка по дивану встала и сделала замысловатое движение с платьем, от чего у меня захватило дух.

Время позднее, — сказала Таня. — Спасибо за компанию. Мне пора идти. Думаю, заботливый журналист проводит до такси одинокую женщину?

Таня прошла в коридор к вешалке, сняла плащ и застыла с ним, ожидая помощи. Диван просто выкинул меня из своих недр. Лена никого не удерживала. Она тоже встала, выгнула спину и не хуже девицы из "Стриптиз-шоу" повращала бедрами, разминая затекшие члены. Получилось у нее весьма двусмысленно. В животе у меня что-то заурчало — похоже, сегодня на меня был спрос. "Провожу Таню, а если с ней ничего не выйдет, вернусь к Лене, она будет ждать… Но как бы там ни было, спать в эту ночь в своей постели не придется". Я двинулся в коридор и принялся помогать Тане надевать плащ. Девушка оказалась сантиметра на три ниже меня, как раз под пару. Казанцева неслышно подошла сзади, ущипнула меня ниже спины и, незаметно указав на Таню, которая у зеркала приводила в порядок прическу, шутливо пригрозила кулаком, что означало: "Смотри у меня, не вздумай волочиться за девчонкой". Так же жестами я ответил: "Мол, как можно? Ты с ума сошла!" Мы попрощались и вышли из квартиры.

2

На улице погода изменилась. На небе ни звездочки кроме Полярной звезды, на которой колыбелью раскачивался туманный месяц. С гор наползала драконовая туча. Холодно — ужасно, впору бы зайти домой за курткой, но на Тане было легкое платье и плащ, и мне пришлось разыгрывать роль северянина, для которого местный климат — сезон для купания.

Мы поднялись на горку к перекрестку, где редкие фонари скупо освещали черную дорогу. Приветливо горя зеленым глазом, сзади приближалось такси. Я поднял руку.

— Пройдем пешком, — предложила Таня. — Здесь недалеко, минут двадцать ходьбы.

Я показал шоферу, что пошутил, и когда машина, недовольно урча, отъехала прочь, сказал:

— Так мы рядом живем.

— Почти соседи, — Таня взяла меня под руку и повела по пустынной дороге к мерцавшей вдали центральной части города.

Шагая по Эдему, я поддерживал руку Тани так, будто вел ее к алтарю.

— Я живу в Академгородке.

— Что ты?! — удивился я сильнее, чем это требовалось бы. — У меня там уйма знакомых, я у них часто бываю, и просто удивительно, как это мы до сих пор не повстречались.

Лукаво Таня ответила:

— Как видишь, все же встретились.

Взамен мне очень хотелось сказать ей что-нибудь приятное.

— Странный у тебя голос какой-то, — наконец откопал я подходящую лесть и плотнее прижал руку девушки к груди.

Таня покосилась на меня огромным глазом, в уголке которого притаилась насмешка.

— Низкий, да? Как у мальчика в пору полового созревания… Звучит, наверное, вульгарно?

— Да нет, просто немного диссонирует с оболочкой, но мне такие голоса нравятся. Звучит, как старинный ресторанный шлягер.

Кажется, угодил — Таня спрятала улыбку.

Изредка обгоняемые машинами, мы прошли остановки три, и Таня остановилась на развилке дорог.

— Ты спишь с Леной? — вдруг спросила она без всякого перехода.

Я глупо хихикнул:

— Я?!

— Ну, не я же!

— Понятно… С чего ты взяла?

— Так… женское чутье.

— Считай, что сегодня ты его потеряла.

Таня высвободила руку.

— Так "да" или "нет"?

Я стал надвигаться на девушку, она — отступать.

— Это так важно?..

— Да…

— Тогда "нет", — голос у меня становился похотливым. — Глупость какая… Лена вдвое меня старше…

Все так же отступая, Таня улыбнулась:

— В сексе ровесники не требуются.

— Лена — холодная женщина… — привел я новый аргумент.

— Кто?!

— Ну, не я же…

Девушка рассмеялась:

— Я это заметила… А насчет Лены ты ошибаешься: она с виду "Снежная королева", а, в сущности, обыкновенная шлюха.

Ее слова покоробили меня.

— Ты-то откуда знаешь? — Не смог я сдержать нотки неприязни.

— Знаю, — ответила Таня, и я поверил. — В жизни Лены было много мужчин, есть они у нее и сейчас. Между прочим, свою карьеру Казанцева тоже строила не без помощи своих пленительных форм. — Таня кинула на меня быстрый взгляд, оценивая то впечатление, какое производят ее слова, и осталась довольна. — Впрочем, мне-то что?… Спи с ней, если нравится.

Мимо проехала машина и, ослепив нас фарами, ехидно посигналила. Таня схватила меня за руку, потащила вправо от дороги.

— Пошли быстрее, дождь начинается.

Развенчанная добропорядочность Лены неожиданно пробудила во мне ответную ревность, однако девушка рядом со мной, из которой я сегодня намеривался исторгнуть крик любви, просто сводила с ума. "Никогда бы не подумал, что я такой любвеобильный!" — подумал я и почти вприпрыжку побежал за ней.

Танин дом замыкал собой квартал, за ним раскинулся отведенный под новостройку большой пустырь. Девушка остановилась у третьего подъезда, все четыре этажа которого были ярко освещены. Волосы Тани развевал ветер. Она с трудом удерживала полы плаща. Накрапывали первые капли.

— Все. Я пришла!

Увы! По ее категоричному тону я заключил: приглашения на вечернюю чашку кофе не последует. А жаль!.. Я устал изображать белого медведя, попавшего в пустыню Сахару: нижняя губа тряслась, как плохо застывший холодец — хотелось в тепло, но пришлось прощаться, как джентльмену.

— Мы завтра увидимся? — спросил я, целуя руку Тани.

— Зачем нам встречаться завтра, если мы можем не расставаться сегодня?

Губа застыла.

— Ты серьезно? — я ей не поверил.

В глазах Тани плясали озорные искорки.

— Вполне. Сегодня Ленке я тебя не отдам. Пусть позлится… Ты покури пока. Я поднимусь первой, потом ты.

К чему такая конспирация?

— Если соседи увидят, как я вхожу с тобой в квартиру, подумают, что я привела на ночь мужчину. А если увидят, что ты пришел позже, решат, что это сантехник.

Я подхватил:

— А если увидят, что кто-то лезет в окно, подумают, что прибыл пожарник или кот Васька прогуливается по подоконнику?.. Логике ваших соседей мог бы позавидовать сам Аристотель.