Чингиз Абдуллаев - Взгляд Горгоны Страница 4

– Вы помогли? – спросил Дронго.

– Да, конечно, – кивнул Горбовский, – девочка очень толковая, я думаю, она должна продолжить образование за рубежом. Вот, собственно, и все. Шесть человек, о которых мы говорили. Есть еще моя дочка – Мая. Ей семь лет. Но я не думаю, что Маю можно включить в список подозреваемых.

– Я тоже не думаю, – улыбнулся Дронго, – но кроме них, на даче было еще три человека. Расскажите мне о каждом из них.

Горбовский оглянулся на дверь. В соседней комнате листал журналы Саша.

– Они не могли, – убежденно сказал он, – я сам проверял.

– И тем не менее, – настаивал Дронго, – давайте завершим нашу предварительную часть. Можете рассказать о каждом из них?

– Конечно, могу. Саше – двадцать четыре года. Вернулся из армии несколько лет назад. Работал в охранных системах, потом перешел ко мне. Прекрасный, отзывчивый, душевный парень. Не женат. Собирается учиться дальше. Мой садовник Акоп работает у нас уже восемь лет. Он приехал в Москву еще в восемьдесят девятом из Баку. Очень хороший садовник. У него четверо детей. Все уже взрослые, все учатся и работают. Жена, кажется, тяжело болеет, я доставал ему лекарства для нее. Еще один охранник Гена, стоял у дверей. Его я знаю хуже. Но он уже на пенсии, ему за пятьдесят. Раньше работал в милиции, кажется, сержантом. Строгий, малоразговорчивый и непьющий. У него язва, и он не употребляет спиртного. Геннадий работает сутки через двое. Охраняет нашу дачу. Вот и все наши персонажи, – невесело закончил Роман Андреевич.

– Ясно, – кивнул Дронго, – а теперь покажите мне ваши раны.

– Что? – приподнялся с дивана Горбовский. – Вы мне не верите? Вы думаете, что я вас разыгрывать сюда пришел? Ну знаете…

– Извините, – тактично, но твердо прервал его Дронго, – дело не в моей вере. Я хочу убедиться в абсолютной искренности ваших слов, перед тем как начну расследование. Поймите и не обижайтесь. У меня бывали случаи, когда меня обманывали.

Горбовский сел обратно на диван.

– Поставьте себя на мое место, – предложил Дронго, – если вдруг к вам приходит незнакомец и рассказывает подобную историю. Все ведь может быть немного по-другому.

– В каком смысле? – недовольно спросил Роман Андреевич.

– Предположим, что неизвестный гость намеренно убил одного из своих водителей и теперь хочет найти свидетеля, который видел сцену убийства. Согласитесь, что это несколько меняет акценты в расследовании данного дела.

– Вы мне не верите, – печально произнес Горбовский, – наверно, вы правы. – Он привстал и снял с себя пиджак. Затем закатал рубашку на правой руке. Она была перевязана.

– Открыть бинты? – угрюмо спросил Горбовский.

– Не нужно, – кивнул Дронго, – одевайтесь. Я все понял. И не стоит на меня обижаться. Я обязан был поступить так.

Горбовский надел пиджак.

– Значит, вы согласны? – спросил он.

– Мы поедем вместе, – ответил Дронго, – но постарайтесь выполнить две мои просьбы. Во-первых, никому не говорить о цели моего приезда на дачу…

– Обязательно.

– И во-вторых, не обижаться на меня за мои действия. Мне ведь наверняка придется спрашивать вас о неприятных вещах и затрагивать вашу личную жизнь. Вы меня понимаете?

– Да, – судорожно кивнул Роман Андреевич. – Я согласен.

ГЛАВА 3

Черный «Мерседес» ждал, когда откроются ворота. Они медленно раскрывались.

– Здесь специальная система защиты, – объяснил Роман Андреевич, – в случае необходимости их можно мгновенно закрыть. А вот открываются они медленно. Охранник должен видеть всех, кто приехал на дачу. Хотя однажды это не помогло, – добавил он и отвернулся.

– Машина въехала во двор. За ним следовал джип охраны. Дача занимала довольно большое пространство, Дронго подумал, что здесь примерно полтора гектара площади. Земля в подобных местах настолько дорогая, что на эти деньги можно было купить хороший дом в Москве. Интересно, каким образом Горбовский обошел закон, запрещавший скупать подобные участки? Наверно, оформил участки на всех своих родственников.

Автомобиль остановился. Горбовский вышел из машины. Следом вышли Саша и Дронго. «Мерседес» развернулся и поехал в другую сторону. За ним развернулся и джип.

– Разве они не остаются на даче? – уточнил Дронго.

– Нет, – ответил Саша, – водитель оставляет машину в нашем гараже, в городе. А когда нужно, их вызывают. Зачем оставаться здесь? Тогда водителям придется ночевать на даче. И всем охранникам. На даче всегда только два охранника. Если понадобится, здесь есть и своя охрана всех участков. Рядом отделение милиции. Да и наши могут всегда подъехать, – объяснил он, – а в гараже у нас стоят две машины, если надо срочно куда-то выехать.

Навстречу Горбовскому бежала девочка, одетая в голубые джинсы и розовую майку. Сходство с отцом было поразительное. Она бросилась к нему на шею.

– Это моя Маечка, – сказал он, поворачиваясь к Дронго.

– Мая, куда ты убежала? – Из-за кустов показалась высокая молодая женщина в белых джинсах и белой рубашке. У нее были светлые вьющиеся волосы, большие голубые глаза, красивая фигура.

– Здравствуй, – сказала она Горбовскому и, подойдя, поцеловала его в щеку.

– Это моя жена, – представил ее Роман Андреевич, целуя супругу, – это наш гость. Господин Дронго. Он останется сегодня у нас на даче.

– Хорошо, – сказала супруга, – я еще не отпустила тетю Катю. Попрошу ее приготовить комнату для гостей.

– Правильно, – кивнул муж. Он опустил дочь на землю, и в этот момент его супруга сказала требовательным голосом:

– Наташа, заберите девочку, она мешает Роману Андреевичу.

На дорожке показалась другая женщина. Она была в серой длинной юбке и в синей рубашке. Длинные волосы были перехвачены синей лентой. Внимательные, осмысленные карие глаза, тонкие губы, большой открытый лоб. Она была по-своему красива, и особый шарм придавали лицу ее глаза, этот ее осмысленный взгляд.

– Мая, – строго сказала она, – ты убежала, не закончив урока английского.

Увидев Горбовского, женщина чуть запнулась, затем коротко кивнула ему в знак приветствия.

– Здравствуйте, Наташа, – сказал Горбовский, оглядываясь на Дронго, – а это мой друг, господин Дронго.

– Очень приятно. – Наташа протянула руку. У нее было крепкое, почти мужское рукопожатие.

– Добрый вечер, Роман Андреевич, – подчеркнуто нейтральным голосом произнесла Наташа, – я пойду с Маей продолжать заниматься, если вы разрешите.

– Конечно, – кивнул Горбовский, – мы не будем вам мешать.

Наташа увела девочку, которая явно не хотела уходить. Саша понес пакеты в дом.

– Кто такая тетя Катя? – уточнил Дронго. – Вы о ней не говорили.

– Это наша кухарка, – объяснил Горбовский, – заодно она помогает жене следить за домом. Что-то вроде домоправительницы. Я не говорил о ней, так как ее в тот день не было на даче. Она уехала на базар за продуктами.

Они прошли в дом. Большая гостиная была обставлена в английском стиле. Повсюду стояли светильники. Много живых цветов. Сразу за гостиной был небольшой каминный зал с тяжелым дубовым потолком.

– Извините, – сказал Горбовский, – я вас оставлю. Пойду переоденусь.

Он прошел к лестнице, чтобы подняться на второй этаж. Навстречу ему спускался мужчина средних лет с заметно выпирающим животиком. Он был в мягких светлых брюках и расстегнутой рубашке. Увидев хозяина дома, он всплеснул руками:

– Ты уже приехал? А мне говорили, что ты вернешься поздно вечером.

– Я закончил свои дела раньше, – ответил Горбовский, – познакомься, пожалуйста, Аркадий. Там внизу наш гость – господин Дронго. А это мой младший брат Аркадий Андреевич. – Представив их друг другу, Горбовский пошел по лестнице вверх, развязывая на ходу галстук.

Аркадий Андреевич спустился и протянул руку гостю.

– Добрый вечер, – радушно сказал он, – вы, наверно, работаете вместе с Романом?

Дронго ответил невразумительной улыбкой, которая могла означать все что угодно.

– Пойдемте в каминный зал, – предложил Аркадий и подмигнул гостю, – вы у нас еще не были. Не знаете, что самая лучшая комната в доме – это каминный зал. Там находятся два больших бара с очень неплохой коллекцией коньяков. Вы любите коньяк?

– Как вам сказать? – ответил Дронго, не любивший коньяк. Он обычно пил только вино. Иногда любил текилу. Но уж никак не коньяк.

– А я люблю, – победно сказал Аркадий Андреевич, увлекая за собой гостя.

Они вошли в каминный зал, и Аркадий, пройдя к книжной полке, нажал скрытую за ней пружину. Открылся бар, сделанный прямо в стене.

– Какой прекрасный фокус, – умилился Аркадий, направляясь к бару и доставая бутылку коньяка. Он вытащил два пузатых бокала и щедро налил в них коньяк.

– Ваше здоровье, – сказал он, поднимая бокал. Дронго пригубил свой бокал. Коньяк был действительно хорошим, но его не следовало пить таким грубым способом. Он повертел в руках бокал.