Александр Трапезников - Проект «Мегаполис» Страница 4

В НИИ промприборе пошли массовые увольнения; секреты, над которыми трясся первый отдел, через него же стали уползать на Запад. Наступило великое, невиданное доселе в мировой истории время иуд. Сам Василий Федорович работал теперь начальником секретной службы в одном из крупнейших московских банков и на чем свет стоит клял родной КГБ. Его, оказывается, тоже всю жизнь давила система, не давая дышать полной грудью, увешанной орденами. А что же Сергей, еще в андроповские времена провозглашавший буйные пьяные тосты «За Россию без коммунистов»? Он вновь оказался не у дел, на какой-то обочине жизни. Места в демократическом раю ему не нашлось. Напрасны были диссидентские выходки, грозившие ему десятью годами тюрьмы. Как-то раз, плюнув, Сергей впервые пошел в Мавзолей, предварительно напившись, и стал «чистить себя под Лениным». Дедушка лежал тихо и мирно, почти не шевелясь, но что-то злорадное шевелилось в его улыбке. Пальчики были сложены в каком-то масонском символе, готовые при надобности свернуться в фигу.

— Эх ты, гнида, — громко сказал Сергей и вновь плюнул.

Его бережно вывели. Теперь никого не удивляло злорадство.

Катя начала погуливать. Сергей знал об этом. Все чаще она возвращалась домой за полночь, пахнущая мужским потом. Нагло дымила в лицо некурящего мужа, сверкала глазищами, довольная, что удовлетворила свое жаркое лоно, но требующая еще и от мужа похотливых ласк. «Не удавить ли ее?» — думалось в такие минуты Сергею. Желание крепло, и один раз, не выдержав, он повалил ее на пол и принялся душить. Но через несколько мгновений сквозь какую-то мутную пелену разглядел ее смеющееся лицо. Дурак человек: его убивают, а он хохочет. И Сергей, оттолкнув пьяную жену, ушел в комнату к Танечке, начал там благодарить Господа за то, что спас его грешную душу.

Дальше, однако, стало еще хуже. И в государстве, и в личной жизни. Экономика падала навзничь вместе с Катюшей, которую обуял какой-то сексуальный голод, схожий с начинающимся голодом в стране. Их семья проходила все этапы демократизации, от эйфории до диктатуры, и авторитарным правителем становилась она, Катенька, владелица квартиры, в которой Сергей даже не был прописан. Однажды он вернулся из командировки и застал за столом напомаженного жеребца в шлепанцах, чувствовавшего себя довольно вольготно.

— Это Федося, — познакомила их коварная супружница. — Мой старый приятель.

Хорошо хоть не сказала «любовник», что, впрочем, и так было ясно. Сергей что-то пробурчал в ответ. Он устал, и ему хотелось спать. Сели ужинать. Федося и не собирался уходить.

— Ему временно негде жить, — пояснила Катюша, не моргнув глазом. — Так пусть он пока у нас останется.

— У нас постель маловата для троих, — откликнулся Сергей, махнув стопку водки.

— А я ему на кухне раскладушку поставлю, — жена явно издевалась над ним.

— Я умещусь, — подтвердил Федося, которого забавляла вся эта ситуация.

Сергей внимательно посмотрел на него и разглядывал довольно долго. Потом перегнулся через стол и врезал парню левой в ухо. Юный Казанова упал под стол и не торопился выныривать оттуда. Катюша истерически завизжала.

— Убирайся из моего дома! — орала она. — Все, развод! Немедленно!

— Как вам будет угодно, — вежливо согласился Сергей.

Через месяц они развелись, и больше всего Сергей жалел свою смышленую Танечку, к которой успел прикипеть всей душой. Да и непутевую жену продолжал как-то отчужденно любить, вспоминая прожитые с нею годы и ища в них только хорошее. Сначала он жил у своих родителей на Якиманке, но вскоре не выдержал постоянного надзора и пиления, словно он был деревянным чурбачком, предназначенным для камина. Старики были милые и добрые люди, но совершенно не понимали того, что он уже принадлежит совсем другой эпохе — эпохе предательства и смрада, в которой гибли и не такие снежные вершины, как он.

Неожиданно поступило предложение от его школьного приятеля, отправлявшегося в Каир, — перебраться пока в пустующую квартиру в Сокольниках. И Сергей с радостью согласился. К этому времени он уже был полноценным безработным, медленно, но верно скатываясь на самое дно.

А сейчас он вертел в руках телеграмму, которая извещала, что египетский друг возвращается через неделю. И до таинственной встречи на Чистых прудах оставался один час.

Глава четвертая

ЧЕЛОВЕК С ЧИСТЫХ ПРУДОВ

К четырем часам Сергей приехал на Чистые пруды и прогуливался возле магазина «Дайна», чувствуя себя необычайно глупо, словно принимал участие в какой-то детской игре. Это ощущение усиливалось еще и оттого, что неподалеку на скамейке сидел весьма странный тип в замызганном плаще с капюшоном, из-под которого посверкивали его глаза. Тип держал на коленях чемоданчик с открытой крышкой и периодически нырял туда головой. Он производил впечатление партизана из брянских лесов, готовящего взрыв мчавшихся мимо трамваев. «Еще один сумасшедший, — подумал Сергей. — Уж не с ним ли мне назначена встреча?» По статистике, которую ему поведал знакомый врач, на Москву сейчас приходилось шестьдесят процентов людей с психическими отклонениями. «Партизан» выудил из чемоданчика стакан и, опасливо косясь на Сергея, опрокинул содержимое в рот.

Сергей отвернулся. Интересно, в какой процент попадает он сам? Мимо проходил сухощавый, загорелый до черноты мужчина с тщательно подстриженными белесыми усиками. Он поравнялся с Сергеем и негромко произнес:

— Сто двадцать три…

Сергей быстро сообразил и отозвался:

— Тридцать один — пятнадцать, — повторив окончание номера телефона.

Похожий на мумию мужчина, словно бы не глядя на него, сказал:

— Давайте пройдемся по аллее.

Сергей решил меньше говорить и больше слушать, поэтому лишь молча кивнул и пошел рядом. «Партизан» зыркнул на них из-под капюшона и снова нырнул в свой чемодан. Было жарко и душно, над Москвой плыла какая-то грязно-серая копоть. Сергея все еще забавляла сложившаяся ситуация, но его странный спутник также молчал, будто ждал некоего сигнала.

— Значит, вы все-таки решили позвонить и принять наши предложения, — сказал наконец мумиеобразный. — Я рад. В вашем положении это самый разумный выход.

— Конечно, — согласился Сергей.

Чего он хочет? О каких предложениях говорит?

— Инструкции вы получите потом, — продолжил спутник. — Когда начнете подготовку на Базе. А пока, собственно, я должен передать вам вот это, — он протянул Сергею желтый конверт. — И предупредить, что после выполнения задания вы покинете Россию навсегда.

Это «навсегда» прозвучало довольно-таки зловеще.

— Я понимаю, — ответил Сергей.

Спутник, кажется, впервые взглянул на него пристально.

— Вряд ли понимаете, — с сомнением сказал он. — Поскольку всего не понимаю и я сам. Но так и задумано, чтобы каждый игрок знал лишь свои карты. Подсмотреть чужие не удастся никому.

— Я не любопытен. Меня привлекает сам процесс игры.

— Всякий человек любопытен, — поправил его мужчина. — Потому и был изгнан из рая. Любопытство же сметет его и с Земли. Но это так, к слову. Через неделю вы позвоните по тому же телефону, и мы продолжим нашу беседу. А пока отдыхайте, набирайтесь сил. Суммы должно хватить, чтобы решить все ваши маленькие проблемы.

— Не такие уж они и маленькие, — ворчливо ответил Сергей.

— Не торгуйтесь, — урезонил его спутник. — В свое время вы получите достаточно. Засим прощайте. — И он, даже не взглянув на Сергея, быстро зашагал в сторону метро.

Днищев некоторое время смотрел ему вслед, потом пошел в противоположную сторону. Проходя мимо обросшего психа, партизански выглядывающего из-под капюшона, Сергей усмехнулся. «Бред какой-то, — подумал он. — Инструкции, База… Что это — сон или явь?» Но ярко светило солнце, а в кармане джинсов лежал желтый конверт. Сергей вынул его, вскрыл, пересчитал десять бумажек по сто долларов. Они не растаяли, не обратились в конфетные фантики или прыгающих лягушек. Они были реальны, как и состоявшийся несколько минут назад разговор с мумиеобразным спутником. И Сергей спрятал их в карман, кивнув на прощанье несчастному бомжу в капюшоне: он увидел в нем на какое-то мгновение себя самого в недалеком будущем.

Сергей понимал, что, взяв деньги, он уже связал себя определенными обязательствами со странным человеком с Чистых прудов, за которым стояло неизвестно что. Но так ли была сильна эта зависимость? Ведь он набрел на код телефона случайно, словно по ошибке подключившись к секретной программе какого-то таинственного компьютера. «Ладно, — решил Сергей, — будь что будет. В конце концов никто не может заставить меня звонить через неделю по этому телефону и делать то, чего я не хочу».

Махнув рукой, он поехал домой, не предполагая, что на некотором расстоянии за ним следуют два невзрачных человека, сменяя друг друга через равные промежутки времени. Они «вели» его по улице, в метро, в Сокольниках и остановились в десятке метров от кафе «Иглар», куда первым делом и направил свои стопы внезапно разбогатевший Сергей Днищев.