Оксана Обухова - Темная лошадка Страница 4

Заселив два этажа фигурантами, — имеется в виду живописная схема в клетчатой тетрадочке, — я попробовала добиться расположения «родственников» и потерпела сокрушительное фиаско. Даже усилия «дяди Миши» Кутепова ни к чему не привели. «Итальянская» племянница на фиг не была нужна современным Карлсонам.

Лебезить я не стала, заняла позицию стороннего наблюдателя и начала рыть землю по порядку.

И если уж рыть по порядку, то стартовать следует от места преступления и знакомства с детективом Андрюшей.

На следующий день после того, как я поселилась в свободной гостевой спальне пентхауза, ко мне в комнату зашел «дядя Миша» и, обведя помещение и мои чемоданы взглядом, спросил:

— Ну, как устроилась?

— Спасибо, хорошо.

— Помощь нужна?

Я пожала плечами:

— Пока расправляюсь только с ручной кладью.

— Вот возьми визитку, — Кутепов протянул картонный прямоугольник, — здесь телефон детектива, занимавшегося расследованием убийства Яши. Его зовут Константин Федорович, он предупрежден о твоем звонке.

Никакой Константин Федорович встречаться со мной не стал. К назначенному месту вместо себя он отправил помощника. Невысокого, худощавого и очень серьезного паренька:

— Андрей Витальевич, — представился он, — можно просто Андрей.

Парнишка был так непростительно молод, что я невольно прозвала его про себя «Андрюшей».

Встречались мы в холле гостиницы, где произошло убийство Якова Семеновича Коваленко. Я чувствовала себя неуютно, Андрюша выглядел тоже не убедительно, в своей стихии пребывал только администратор, сопровождающий нас до нужных апартаментов. Он оставил ключи на пластмассовой бомбочке с вензелем из трех цифр, с едва заметной усмешкой, пожелал успехов и быстро потопал по длинному, укрытому ковровой дорожкой коридору.

— Константин Федорович очень занят сегодня, — прежде чем приступить к рассказу, оправдал коллегу Андрюша, — но я работал вместе с ним, так что смогу ответить на все ваши вопросы.

Мир мужчин-профессионалов категорически отвергал женщин-сыскарей.

«Интересно, в каком качестве им была рекомендована Софья Николаевна?» — подумала я, но спрашивать не стала, так как сама не любила пустой болтовни и сразу приступила к делу:

— Расскажите, пожалуйста, по порядку обо всем, что здесь произошло.

Андрюша достал блокнот и, сверяясь с записями, начал:

— Коваленко поселился в этом номере одиннадцатого апреля. — Мы бродили по просторному двухкомнатному номеру люкс, состоявшему из спальни и гостиной-кабинета. Спальня меня интересовала мало, а вот комната с письменным столом и комплектом мягкой мебели, расставленной вокруг низкого овального столика, требовала самого внимательного отношения. Как обмолвился раньше Туполев, тело Якова Семеновича было обнаружено именно здесь — в кресле за письменным столом. — Труп приятеля обнаружил Михаил Петрович Кутепов, явившийся сюда ровно в 18:00, по предварительной договоренности.

— Он не опоздал? — я ходила по комнате, шевелила гардины и чувствовала себя ищейкой, принюхивающейся к старым следам.

— Нет. Он пришел минута в минуту. Медэксперт сказал, что убийство произошло примерно в это время, по словам самого Кутепова, когда он вошел в номер, кровь, еще пульсируя, вытекала из ран на голове. Когда Михаил Петрович вошел, вероятно, Коваленко был еще жив.

— Он успел что-то сказать? — быстро спросила я.

— Нет. Точнее, врядли. Оба выстрела были произведены в голову, лицевые нервы сильно повреждены, так что при всем желании Яков Семенович не смог бы произнести ничего членораздельного.

— Убийцу кто-нибудь видел? Точнее, кто-нибудь заметил какое-либо подозрительное лицо?

— Нет.

— В гостинице ведется видеонаблюдение?

— Только в холле на первом этаже. На остальных этажах, нет.

— Запись видеонаблюдения что-нибудь дала?

— Нет. В тот день, в шесть часов вечера в гостиницу заселялась группа иностранных туристов, и выезжали две группы соотечественников. Там такой бедлам был… — Андрюша махнул рукой, — Все ходили туда обратно, вносили-выносили вещи…Человек шестьдесят бродили по холлу… бесполезные усилия. Туристы разъехались, никого, ни к чему не привязать.

— Но ведь на каждом этаже напротив лифта сидит горничная! Как она могла проглядеть визитера?

— Пойдемте, я вам кое-что покажу, — вяло сказал Андрюша, вывел меня из номера и повернул в сторону, противоположную лифту. Буквально через две двери, коридор заканчивался выходом на пожарную лестницу. — Убийца мог пройти здесь, и хотя горничная утверждает, что никуда не отлучалась со своего места, убийцу она могла просто не заметить. Выход на пожарную лестницу почти не просматривается от ее столика.

— Двери на лестницу всегда открыты? — разглядывая широкие пролеты, спросила я.

— Конечно. Это предусмотрено планом эвакуации людей на случай пожара.

Мы вернулись в номер, я приказала себе быть показательно храброй и невозмутимой, приблизилась к столу и села в кресло, на котором почти месяц назад был обнаружен труп мужчины.

Села, внутренне содрогнулась и поймала в глазах собеседника смешинку.

— Андрей, покажите, пожалуйста, на мне, откуда и как были произведены выстрелы.

Детектив взял с дивана довольно пухлую подушку-думочку, — к этому углу дивана я оказалась почти спиной, — прошел сзади вдоль штор и, приложив подушку пониже скулы, два раза сказал «бах!».

— Вот так или примерно, все и произошло.

— Я слышала, что наволочка лопнула и засыпала пухом весь номер?

— Да. И благодаря этому, с Михаила Петровича сняли все подозрения. Пух успел осесть на пол. А когда Кутепов закричал, дежурная по этажу вбежала в номер буквально через пару секунд. Она видела, как гость прошел от лифта до двери, за это время он не успел бы ни избавиться от пистолета, ни, тем более, очистить костюм от перьев.

— Интересно, — пробормотала я, — а почему она не слышала выстрелов?

— Ну, во-первых, рядом с ней на столе всегда тихонько играет радио, а во-вторых, проводился следственный эксперимент — заглушенные подушкой выстрелы можно услышать от ее стола, только внимательно прислушиваясь. Коридор-то длинный, звукоизоляция в гостинице хорошая…

— Но появление на этаже Кутепова она точно заметила?

— Конечно. Ее столик стоит напротив дверей лифта.

— А весь коридор до пожарной лестницы она видит плохо…

— Да, — кивнул Андрей и добавил, — кстати, по словам оперативника из бригады, на столике дежурной лежала раскрытая книга обложкой вверх. Она, Софья, в этот момент детектив читала.

Россия продолжает держать лидерство среди самых читающих стран мира. Большинство дамочек-вахтеров на работе не носки вяжут, а книжки в мягких обложках на коленях держат.

— Андрей, вы знаете, кому Михаил Петрович говорил о предстоящем свидании с Коваленко?

— Только своим домашним, — четко ответил парень. — Его племянник Дмитрий Стрельцов заказывал этот номер и встречал Коваленко в Москве в аэропорту.

— Коваленко и Дима были так хорошо знакомы? — тут же заинтересовалась я.

— Конечно. Все семейство хорошо знало Якова Семеновича, и было осведомлено о его приезде.

— И все? Больше никаких знакомых Коваленко в нашем городе разыскать не удалось?

— Нет. Ни одного знакового.

— Значит, все таки свои, — тихо пробормотала я и спросила громче: — Когда пропал пистолет Михаила Петровича?

Андрей картинно почесал в затылке, оглядел номер и, не ответив на вопрос, внес предложение:

— Может быть, спустимся вниз и поговорим в баре? Смотреть здесь больше нечего, а меня просили быстрее вернуть ключи…

С невыразимым облегчением я вылезла из кресла мертвеца, подхватила сумочку, и мы вышли в коридор.

…В холле гостиницы было многолюдно. На диванах и в креслах сидели постояльцы, везде стояли сумки и чемоданы, бегали дети.

Андрей уверенно обогнул толпу и провел меня в неожиданно пустой бар. Мы попросили кофе и пока не получили заказ, сидели молча. В баре тихо играла музыка, две скучающие девицы потягивали коктейли у стойки, бармен усердно полировал бокалы.

— Я могу узнать, чьи интересы вы представляете, Софья? — сделав первый глоток кофе, сказал Андрей.

— Я представляю исключительно Михаила Петровича, — ответила я и достала из сумочки сигареты. Андрюша поднес мне горящую зажигалку, и я поблагодарила его кивком головы. — Разве Кутепов вас не предупредил?

— Предупредил, — Андрей мрачно посмотрел на меня. — Но все же странно. Вы задаете мне вопросы, которые могли бы задать и Михаилу Петровичу. Почему?

— Ему больно вспоминать. — Не отводя взгляда, глядя в глаза, ответила я. — Он ежится от каждого лишнего вопроса. Есть вещи, которые лучше лишний раз не ворошить, тем более, если это касается твоих близких. Вы согласны?