Фальшивая жизнь - Андрей Анатольевич Посняков Страница 4

остряками «Керенским», вторым ребенком сильно хотел сына. А родилась Женька, в которой папа души не чаял и научил всему… ну, почти всему, что знал и умел сам, и что было вообще возможно для юной девушки. В том числе водить машину и мотоцикл. Женьке это очень нравилось, она вообще была разносторонним ребенком – увлекалась музыкой, покупала пластинки и даже хотела подписаться на музыкальный журнал «Кругозор», да на него частных лиц не подписывали, пришлось в библиотеку ходить или ловить на почте в журнальном киоске.

– Так он точно – обедошним? – одернув юбку, осведомилась Женя.

– Так матери-то на работу звонил. – Катерина усмехнулась. – Сказал, из Ленинграда утренним поездом в Тянск, а оттуда… уж всяко на обедошний автобус успеть должен. Ух, Женька! Я так соскучилась!

– Еще бы…

– Сказал – подарки везет… Ну, конечно, не мотороллер, как некоторым…

– Да ладно тебе, Кать… – Женька несколько обиделась. – Вообще-то, это старая модель, его до ума довели просто. Папа за девяносто рублей купил, с рук – не так и дорого.

– Ну-у, кому как…

– А кому Дорожкин недавно цепочку серебряную подарил? Кто хвастал? Небось, половину милицейской зарплаты стоит! Или… – Тут Колесникова ехидно прищурилась. – Или он тебя замуж заманивает?

– Заманивает… – опустив глаза, неожиданно призналась Катерина.

Женька вскинула глаза:

– Ой, Катька! Неужто на свадьбе твоей скоро погуляем?! А ведь еще недавно – школа, экзамены…

– Ну, скоро – не скоро… Точно уж не скажу. Но ты имей в виду, мало ли что.

Что и говорить, выросли девки, в прошлом году окончили школу, а дальше их пути-дороженьки разошлись. Женя рванула было в ЛГПИ имени Герцена, на исторический, да не поступила. И не потому вовсе, что на экзаменах срезалась, просто с направлениями было много, да и вообще, в прошлом, 1966 году, по всему Союзу выпуск оказался двойным – с одиннадцатилетки перешли обратно к десятилетке, вот и выпустили разом две параллели – и десятые (по-новому) и (по-старому) – одиннадцатые. Таким образом, и абитуриентов стало в два раза больше обычного. Попробуй тут поступи, особенно если без рабочего стажа. Многим вчерашним школьникам в тот год не повезло. Вот и Женьке тоже.

Впрочем, она особо не переживала, решив поступать на следующий год, а пока устроилась на работу лаборантом на метеостанцию, ну, а сейчас как раз собиралась в отпуск – готовиться к вступительным экзаменам в ЛГПИ.

Кстати, практически всю свою зарплату, шестьдесят пять рублей, Колесникова отдавала родителям, так сказать, в общую копилку, так что в зелененькой «Вятке» была и ее доля тоже. О подарке же на восемнадцать лет – все-таки дата, совершеннолетие! – завела разговор мама, предложив отцу на выбор – либо новый проигрыватель для грампластинок – переносной, «Юность», либо золотые часики «Заря», особо модные, плоские… Александр Федорович послушал супругу, подумал и предложил все же спросить у дочки и так хитро-хитро усмехнулся. Женька ведь еще как-то про велосипед говорила… Однако ж появилось кое-что получше. Недорогую «Вятку» еще в апреле предложил бывший работник Костя Хренков, вот уже год как женившийся и переехавший в Тянск, где работал водителем автобуса на междугородних рейсах. Будучи в Озерске, Константин заглянул по старой памяти в гаражи, вот и предложил мотороллер, один из первых выпусков – по сути, знаменитая итальянская «Веспа».

– Сто восемь килограммов, скорость… ну, километров семьдесят пойдет – а куда больше-то? Правда, болты на тринадцать – итальянские, ключи фиг найдешь! Но есть у меня ключик… А что, дядя Саша? Женьке возьми! Как раз ко дню рождения. Правила она знает, машину водит. Неужто не справится? Правда, подшаманить надо…

Подшаманили. Не мотороллер получился – конфетка! Итальянский неореализм – Антониони, Феллини, Альберто Сорди.

Правда, в тайне сохранить не удалось – пришлось подарить раньше. С этого времени Женька ходила счастливая! Все не могла поверить. И была очень благодарна отцу не только за подарок, но и за то, что уговорил матушку. И с ГАИ договорился насчет экзамена и прав – Александра Колесникова все в городе уважали. Женька сдала с первого раза.

– Жень, так у тебя и права есть? – разглядывая подъезжавший автобус – лупоглазый кругломорденький «ЛАЗ», белый, с широкими бордовыми полосами, между прочим, осведомилась Катя.

– Есть, а как же!

Подружка словно ждала этого вопроса. Тут же и похвасталась – вытащила новенькую серую книжечку с гербом СССР и надписью «Удостоверение на право управления мотоциклом».

– Дай, дай, посмотреть! – Катя с любопытством открыла книжечку и тут же расхохоталась, глядя на черно-белую с уголком фотку. – Ой, Жень! А ты тут классе в пятом, верно… Галстука пионерского не хватает.

– Да недавно фоткалась! В ателье! – обиженно отвернулась Женька. Взгляд ее выхватил бегущую к автобусу девушку в бежевой кримпленовой юбке и желтой блузке, молоденькую, небольшого ростика, с милым курносым лицом и веснушками.

– «Водитель мотоцикла… – вслух читала Катя. – Колесникова Евгения Александровна… Личная подпись»… Ну и каряка! «Выдано госавтоинспекцией Тянского горисполкома… на основании протокола»… Фу ты, ну ты… «Подпись, печать»…

– Привет, Юль! – Узнав бегущую девушку, Женя помахала рукой.

– Кому ты там машешь? – Катерина вернула права подружке. – А! Юля! В гости собралась!

– Насовсем! – одернув юбку, гордо обернулась курносенькая. – Девчонки, привет! Уезжаю.

– Да ну? Вот так дела…

– Замуж выхожу!

– Поздравляем!

Их общая знакомая Юленька Хоботова работала в местном Доме пионеров и школьников руководителем художественно-графического кружка. Озерские детишки под ее присмотром учились рисовать и даже не так давно заняли призовые места на конкурсе рисунков, посвященных пятидесятилетию Великого Октября. Конкурс проводила ленинградская детская газета «Ленинские искры», от которой даже приезжал репортер – высокий нагловатый парень с лохматой прической «под битлов», импортным диктофоном и дорогущей зеркалкой «Зенит-4». Вот с этим-то репортером Юленька и спелась. А теперь вот – замуж!

– В газете буду работать, художником, – радостно тараторила Хоботова. – В «Ленинских искрах»! Ой! Побегу я, девчонки. Вон, посадка уже…

– Удачи, Юля!

– Спасибо!

Зашипев, автобус затворил двери и, рыкнув двигателем, отвалил от посадочной площадки. Юлька помахала подружкам в окно. Кажется, в уголках глаз ее вдруг заблестели слезы. Хотя нет, конечно же, показалось.

– В Ленинград. – Вздохнув вдруг с неожиданной грустью, Катерина искоса взглянула на подругу. – И ты скоро туда же – учиться… Ой, Женька! Как же я без тебя-то?!

– Так я ж приезжать буду! На каникулы и так… на выходные.

В отличие от своей моторизованной подружки, Катя Мезенцева после школы сразу пошла работать учетчицей на местный молокозавод. Зарплата, конечно, не ах, зато небольшой коллектив – хороший и дружный, в основном женский. Катерина там быстро прижилась и никуда переходить не хотела. Тем более директор