Антон Леонтьев - Интервью с магом Страница 40

Телефонный звонок, вернувший меня в реальность, последовал рано утром. Я еще спала, а рядом со мной почивал Марк. Сонным недовольным голосом я произнесла в трубку:

– Ну что еще такое?

– Теть Кать! – услышала я тихий детский голосок. – Это Маша... Маша Сидорова...

Я рывком поднялась с кровати, любуясь обнаженным Марком, спавшим на животе. Все же никому не придет в голову, что ему хоть и немного, но уже за пятьдесят, он и в этом оказался великим мистификатором!

Маша… Как же я могла забыть о несчастной сиротке? Впрочем, неудивительно, что бедная девочка вылетела у меня из головы. В жизни всегда так – заботишься только о себе, и лишь когда смерть стучится в дверь, вдруг понимаешь, что наделал массу ошибок. Но изменить-то ничего уже нельзя!

– Машенька, в чем дело? – спросила я, резво выходя из спальни – мне не хотелось будить Марка. – Аскольдов с тобой плохо обращается?

– Нет, с Феликсом он обращается очень даже хорошо, – вздохнула Маша. – Например, нанял для него тренера по американскому футболу и собирается отвезти на автогонки в Саудовской Аравии. Только ведь я не Феликс! Но звоню я вам по другому поводу, теть Кать. Вообще-то мне нельзя пользоваться телефоном, но я стащила мобильник у горничной...

Умная девочка! Но чего она хочет от меня? Помочь я ей не могу – Аскольдов наверняка уже выправил бумаги о ее удочерении.

– Теть Кать, приснился сон… – прошептала девочка. – Я рассказала о нем Сальвадору, но он и слышать ничего не желает. Никто, кроме Феликса, его не интересует. А сон был, как и те... Ну, которые я видела раньше… Я знаю, кто станет жертвой нового похищения!

Я подавила зевок и сказала:

– Машенька, бандиты обезврежены, их шефа мурыжат в ФСБ. Никому больше опасность не грозит. Да и тот, кого они наметили в последние жертвы, известен. Только ребенок сейчас находится где-то за границей, под охраной двух десятков телохранителей...

– Значит, вы все знаете? – с облегчением проговорила Маша. – Но девочка в безопасности?!

– Какая девочка? – забеспокоилась я. – У олигарха Уборевича внук, зовут его, кажется, Тима. О какой девочке ты ведешь речь?

– О той самой, которую похитят в день ее рождения, – просто ответила Маша. – Я только знаю, что зовут ее Калечка. И еще... Золотая Антилопа! Она как-то связана с ней! Теть Кать, я...

В трубке послышались какие-то шумы, затем донесся голос:

– У нее телефон! Немедленно отобрать!

Затем в трубке запищали гудки отбоя. Маша, как Шахерезада, прекратила свой рассказ на самом интересном месте. Но вины девочки в том не было – ее засекли с телефоном телохранители Аскольдова. Наверное, бедняжке сильно влетит!

Попытка дозвониться до виллы Аскольдова на Рублевке все равно ничего не даст – с девочкой меня ни за что не соединят. Да и чем я могу помочь сиротке? Я задумалась над тем, что сказала Маша. Некая девочка по имени Калечка и Золотая Антилопа. Имеется в виду старинная индийская сказка или как?

Странное чувство терзало меня, но я не могла сказать, в чем именно дело. Нет, Маша, конечно же, ошибается. Никакого похищения не может быть, потому что бандиты разбиты наголову. Так при чем здесь некая Калека и непонятная Золотая Антилопа?

Я, зевая во весь рот, вернулась в кровать. Марк прижал меня к себе и проворковал:

– Кто трезвонит тебе поутру? Таинственный ухажер?

– Маша, – ответила я и рассказала иллюзионисту о странном звонке.

Марк поцеловал меня со словами:

– С ее стороны, конечно, жутко мило беспокоиться о неизвестной девочке, но мы ведь знаем, что от похитителей никакой опасности уже не исходит. А Калечка... Возможно, бандиты намеревались похитить ее тоже, но теперь они никому не причинят вреда.

В последующий час моя голова была занята совершенно иным. Затем, наскоро позавтракав, Марк убежал – его ждала работа по подготовке шоу. Я осталась одна, и мысли мои опять свернули на звонок Маши.

Девочка уже много раз демонстрировала нам, что обладает странным, темным даром. И она уж точно не обманщица, в отличие от покойной Светланы. Мне вспомнилось, как Маша привела нас к заброшенной воинской части, где держали похищенного Феликса, а затем и к дубу, под которым были зарыты его останки. Так что же значит ее новое пророчество? Как следует к нему относиться? И что мне делать?

Я порулила на Рублевку, а в голову лезли мысли о том, как там с Марком и со мной расправились в последний раз. Аскольдов ни за что не позволит мне увидеть Машу! Но попытка не пытка, и я никогда себе не прощу, если обо всем сейчас забуду. Потому что, не исключено, скоро будет похищен безвинный ребенок, и я пока в состоянии остановить злодейство. Но только Маша знает, кого именно выбрали в жертвы преступники!

По дороге я размышляла над словами девочки. Кто сказал, что речь идет об одной и той же банде? Возможно, девочка поймала волну другого преступления, которое желают осуществить совершенно иные душегубы. Или, и тут у меня заныло в желудке, кто-то из бандитов ускользнул? Но даже если и так, они не сумасшедшие и не станут сейчас похищать кого-то, ведь основная их часть, включая шефа, находится в руках ФСБ. Я не знала, что и думать.

И вот замаячили ворота, за которыми пряталась вилла художника. Тайно проникнуть на территорию поместья я не смогу – везде понатыканы видеокамеры и сенсоры движения. Придется поступить тривиальным образом. И я нажала кнопку звонка.

Одна из камер зажужжала и повернулась, направляя на меня свой глаз. Я улыбнулась и помахала рукой.

– Мне нужно срочно увидеть вашего хозяина! – заявила я. – Речь идет о Феликсе!

Что еще можно было сказать? Аскольдова-то интересует исключительно покойный сын, душа которого якобы переселилась в тело Маши. Увенчается ли успехом моя попытка?

Мне пришлось долго переминаться с ноги на ногу: видимо, телохранители докладывали о моем неожиданном появлении художнику. Внезапно, к моему огромному удивлению, ворота начали распахиваться. Выходит, Аскольдов велел пропустить меня!

Я испугалась – а что если я, проникнув на территорию поместья, больше никогда оттуда не выйду? Живой, во всяком случае. Аскольдов – чокнутый тип, и от него всего можно ожидать. Но делать было нечего, и я порулила в сторону особняка. Собственно, какой резон художнику лишать меня жизни?

На ступенях особняка стоял знакомый субъект – яппи Плотников. Как обычно, одет в элегантный костюм, украшенный элегантным галстуком, на руке болтается не менее элегантный браслетик.

– Что вам нужно? – вместо приветствия спросил он наглым тоном.

Я сдвинула брови.

– Разговаривать буду только с вашим хозяином. Не забывайте, милейший, что вы всего лишь прислуга! А с прислугой я не общаюсь!

Не стоило мне, похоже, говорить подобное, потому что в глазах гадкого субъекта блеснул гнев, и Плотников заявил, преграждая мне путь:

– Господин Аскольдов не намерен принимать вас. Что вам нужно?

С него, пожалуй, станется напасть на беззащитную женщину и устроить над ней физическую расправу, подумала я уныло. Поэтому нехотя выложила всю историю со звонком Маши.

Мое повествование не произвело на Плотникова ни малейшего впечатления, и он сообщил:

– Машу вы не увидите. Если вам больше нечего сказать, то прошу удалиться.

– Вы бездушный, мерзкий, подлый человечишка! – взъярилась я. – Не исключено, что как раз в этот момент похищают ребенка, а вам хоть бы хны? Скажите своему Аскольдову, что я с места не сдвинусь, пока не увижу Машу! Я хочу с ней поговорить и узнать, что с девочкой все в порядке. Кто знает, что вы сотворили с ребенком!

Но я кардинальным образом переменила свое мнение, когда по сигналу Плотникова рядом возникло четверо бодигардов. Не дожидаясь, когда они меня схватят и потащат к выходу, я прыгнула за руль и сама направилась к воротам.

Мне было жутко обидно, и, покинув поместье Сальвадора, я даже заглушила мотор и дала волю слезам. Настроение было отвратительное, и я приняла решение не рассказывать о своей бесславной экспедиции Марку – это его только встревожит. И что мне теперь делать?

Оставалось одно – несолоно хлебавши возвращаться в Москву.

Когда я перешагнула порог своей квартиры, раздался телефонный звонок. Я бросилась к аппарату, уверенная, что мой милый иллюзионист желает узнать, где пропадала его подруга (мобильный я с собой намеренно не взяла, а сейчас краем глаза отметила, что кто-то четыре раза звонил мне в мое отсутствие).

– Марк! – промурлыкала я, хватая трубку. – Твоя киска так соскучилась по своему котику...

Но до меня донесся холодный издевательский смешок, и мужской голос произнес:

– Госпожа Саматоха, вас беспокоит Илья Плотников.

– Чего надо? – бросила я злобно, стыдясь того, что противный яппи услышал то, что для его ушей отнюдь не предназначалось. – Ваш сатрап-хозяин отдал приказ вербально меня унизить?

– Сальвадор не знает о моем звонке, – ответил спокойно нахальный тип. – Я только хотел сообщить вам, что мне удалось узнать, о ком вела речь Маша.