Анна Данилова - Пожиратели таланта. Серебряная пуля в сердце (сборник) Страница 40

В дверь постучали. Тайлер аж подскочил на стуле.

– Не бойся, это Ирина.

Михаил достал из кармана пачку пластиковых карточек и разложил их на столе. Достал монетку и принялся счищать тонкий слой с полоски цифр.

Вошла Ирина, бросилась к мужу. Видно было, что она не находит себе места.

– Вот, дорогая, это ключи, – Тайлер обнял ее. – Банковские ключи от нашей свободы. А тебя, между прочим, с этой минуты зовут Анна Штейман.

И тут он – неожиданно для всех – заплакал.

25

Шторин встретился с частным детективом в сквере, в двух шагах от вокзала. Они сидели на скамейке и тихо разговаривали.

– Этот человек, Юдин, проживает в одной квартире с Дианой Головко, хозяйкой салона красоты, вот ее фотография. За последнее время он успел побывать в разных местах. Так, к примеру, он нанес визит гражданину по фамилии Кошелев, он живет здесь, неподалеку от вокзала. Я успел снять момент, когда Юдин входил в дом. Он пробыл там приблизительно сорок минут, после чего вышел и отправился к гражданке Головко. На следующее утро, то есть сегодня, он сначала поехал в частную клинику, расположенную на пересечении улиц Московской и Вольской, где интересовался гражданином по фамилии Шторин…

– Что-о-о??? – Николай не поверил своим ушам. – Он был у Аркадия?! Но зачем?!

– Утром ему не удалось с ним встретиться, потому что этого человека на месте не оказалось, он принимал после обеда. И тогда Юдин отправился в центр города, зашел в отдел народного образования, вот снимок. Потом он довольно долго пробыл в отделе опеки и попечительства…

– Это он Ларку искал! – воскликнул Николай, до которого постепенно начало доходить, что Юдин, похоже, действительно не имеет к исчезновению денег никакого отношения. – И что было потом? Нашел он девочку?

– Он отправился в детский дом, долго разговаривал с директором, после чего сразу же отправился на Волгу, в поселок Зоналка. Потом я на некоторое время потерял его из виду и обнаружил его машину возле дома, принадлежащего гражданке Орешиной.

– Ба, а это еще кто такая?! – Николай вертел в руках темневший прямо на глазах, из-за наползавших на город сумерек, снимок, где Юдин стоял возле калитки большого красивого двухэтажного дома. Рядом с ним стояла женщина, лица которой он не мог разглядеть.

– Вот, посмотрите сюда, здесь я приблизил ее лицо, – сказал сыщик.

Шторин внимательно рассмотрел женщину. Нет, он ее прежде нигде не видел. Никогда прежде не встречал. Да и женщина-то какая-то странная, некрасивая. Что общего между ней и Юдиным?

– Кто она такая, вы не выяснили?

– Выяснил. Валентина Орешина. Не замужем. Детей нет. Работает менеджером.

– А этот дом… Это ее дом?

– Понимаете, прошло слишком мало времени, чтобы навести справки об этом доме, но, во всяком случае, соседи утверждают, что это ее дом, купила она его не так давно, прежде он принадлежал ее подруге. Та продала его и уехала на постоянное жительство за границу.

– Мне надо знать точно, когда она его купила. И срочно!

– Хорошо. Завтра и узнаю.

– Но дом-то какой, а? Просто роскошный! Кем, вы говорите, она работает? Простым менеджером?

– Во всяком случае, официально – да.

– Ладно, навестим и ее… Но завтра вы уж, пожалуйста, подготовьте мне информацию по этому дому! Когда и кем точно он был куплен, все о цене…

– Договорились, – кротко согласился сыщик. – Что-нибудь еще?

– Нет. Вот вам деньги за работу, – Шторин достал деньги и протянул их сыщику. – А вы молодец!

– Это еще не все. Приблизительно в четыре часа объект вернулся в город и встретился с Аркадием Шториным. Они разговаривали на крыльце, мне удалось их снять… Вот, пожалуйста.

Шторин глазам своим не поверил. И что это Виталику понадобилось от Аркаши? Неужели денег просил?

– Аркадий – мой брат. Вы не видели, он ему ничего не передавал? Ну, деньги, к примеру.

– Нет. Они просто разговаривали. Вернее, говорил Юдин. Ваш брат просто молча выслушал его и кивнул.

– И все?

– Вот теперь точно все.

Николай еще раз поблагодарил сыщика, пожал ему руку и, как только тот ушел, сразу же набрал номер Аркадия:

– Привет, брат. У тебя Юдин был. Я знаю. Что ему понадобилось?

– Здравствуй, Коля. Да он и пробыл-то у меня всего пару минут. Просил тебе передать, что у какой-то там Дианы была женщина из прокуратуры, и это серьезно. Тебе надо бы на время уехать. Еще сказал, что он не верит.

– Во что не верит?

– Не знаю.

– И почему же ты не позвонил мне?

– Вот как раз собирался. Знаешь, я что-то закрутился. Ты меня прости. А как ты узнал, что мы встречались? – Голос брата звучал спокойно, даже как-то скучающе.

– Сорока на хвосте принесла.

– Николай, если у тебя проблемы, приезжай к нам. Я и денег тебе дам, да и вообще живи у нас сколько хочешь. Уж не знаю, почему твоим другом заинтересовалась прокуратура, но на то она и прокуратура, чтобы всеми интересоваться… Может, тебе стоит держаться от него подальше? Ты уж извини, что я так говорю. Но ведь раньше он ко мне не приходил. Может, действительно случилось что-то важное? Приезжай. Приедешь?

– Не знаю. Но за приглашение – спасибо, – Николай почувствовал, что рефлексивно отреагировал на разговор с братом – кожа его моментально покрылась мурашками.

Он выключил телефон и, все еще будучи под впечатлением от разговора с Аркадием и весь переполненный каким-то невероятно светлыми, благодарными чувствами по отношению к нему, миновав ставший голубым в сумерках сквер, вышел на оживленную вокзальную площадь, вошел в супермаркет, купил килограмм ветчины, хлеб, банку зеленого горошка и четыре банки с пивом.

…Открыв дверь своим ключом, он вошел в тишину и прохладу своего нового жилища, и вновь его охватило чувство, что вот теперь он наконец-то в безопасности. Что у него есть место, где его уж точно никто не найдет!

Он включил телевизор, и ему сразу полегчало. Звуковой фон, протекавший за стенами квартиры чужой жизни, давал ему слабую надежду на то, что о нем там, в этой переполненной событиями общественной жизни города, никто ничего не знает и никому нет дела до его существования. И вряд ли найдется среди прокурорских следователей с замыленным взглядом некий умник, который свяжет смерть Любы с ним, с Николаем. Ну и что, что их видели с Любой в ресторане? Да эта Люба с кем только не была, с кем только не пила и не спала! Шалава! Никто не докажет, что именно он ее убил. Чтобы совершить убийство, нужен как минимум мотив. А видимого мотива нет. Никому и в голову не придет связать эти два преступления – кражу денег у перевозчика и убийство Любы. Тем более что с Любой он прежде не был знаком, их никто и никогда не мог видеть вместе. Что же касается более серьезных улик, таких, как, скажем, отпечатки пальцев, обнаруженных в подвале, то здесь есть о чем подумать. Если таксист, подвозивший их из ресторана, опишет его, и эти показания сопоставят с описаниями официантов, которые тоже не станут молчать. Плюс показания хозяйки квартиры, где он был временно зарегистрирован… Если еще они догадаются, что это он угнал «десятку», и в ней тоже обнаружат отпечатки его пальцев…

Нервничая, он съел почти всю ветчину. Пожалел, что купил только пиво и не догадался взять водку.

По телевизору показывали боевик. Стельба, погони по крышам, снова стрельба… Это в кино так. А в жизни преступник сидит в тихой квартире и пьет пиво. И, даст бог, его никто никогда не поймает! Если есть деньги, можно взять такси и доехать до Москвы и там уж затеряться так, что его вообще никогда никто ни за что не отыщет! Подцепит там какую-нибудь бабенку, как это делает Виталя, поселится у нее и будет обхаживать, вытрясая из нее деньги. Вот только не надо мелочиться и не бросаться на первую попавшуюся, а выбрать такую, чтобы ездила на «Бентли», жила в самом центре Москвы и чтобы денег у нее было немерено. Сначала он раскрутит ее на путешествие. Куда-нибудь подальше, чтобы его и в Москве-то какое-то время не было, а потом… Там жизнь покажет.

Он задремал, но сквозь сладкое наваждение, сложенное из кадров его новой московской жизни, вдруг услышал голос Аркадия, повторявшего вновь и вновь одни и те же фразы: «Просил тебе передать, что у какой-то там Дианы была женщина из прокуратуры, и это серьезно. Тебе надо бы на время уехать. Еще сказал, что он не верит».

Что это значит – не верит?

Что такого могла сказать этой парикмахерше некая женщина из прокуратуры, что так взволновало Виталия? Уж точно речь шла не об ограблении перевозчика! Если бы в прокуратуре вычислили их, то прокурорская курва не разговаривала бы с Дианой, а повязала бы с помощью своих головорезов самого Юдина.

Хотя… Задержать или арестовать Юдина – это не проблема, если у них на руках имеется достаточно для этого доказательств. Им бы вернуть денежки, которые они с Юдиным украли. А для этого им нужно знать, где эти денежки находятся. Они-то думают, что бабки у Юдина или (в случае если Юдин во всем признается) у Николая. Значит, за ними будут следить, чтобы вычислить, где деньги или на что они были потрачены.