Аркадий Карасик - Неопознанный взрыв Страница 40

Произошла эта перемена после третьего посещения Окуневым треклятого научно-исследовательского института.

По идиотской,как считала жена,черте характера он был слишком уж обязательным человеком. Пообещал - выполни, порядочность прежде всего - эти и им подобные прописные истины внедрила в отставного полковника армия. Поэтому,пообещав написать очерк и прежде,чем его опубликовать - представить Платонову для ознакомления,Никита Савельевич целую неделю маялся. С одной стороны, заметка в газете ничем ему не грозила - мало ли их печатается? но с другой - на память приходила сценка на автобусной остановке и от страха перехватывало дыхание.

И все же, плюнув на мерзкую трусость,Окунев засел за машинку и накатал шикарный очерк. На пьедестал "трудовой доблести и героизма" возвел всех четверых научных сотрудников.Из чувства неосознанного подхалимажа отвел солидный "кусок" очерка Иллариону Пантелеевичу,доктору наук, исполняющему обязанности начальника института.

Бережно уложив рукопись в специальную папочку, полковник-журналист отправился в знакомое здание. То ли от сознания завершенной работы,то ли от предчувствия читательских восторгов,но ноги Окунева не подкашивались и он смотрел прямо перед собой,не оглядывая пугливо каждый угол и каждого прохожего.

Иллариону Пантелеевичу появление журналиста - дополнительная зубная боль. Голова раскалывается от навалившихся институтских проблем,а тут ещё дурацкий очерк. Тем не менее,он скучающе просмотрел рукопись, машинально отыскивая в ней замаскированные секреты.

Не нашел и задышал свободней.

- Большое дело вы сотворили,Никита Савельевич,даже не представляете себе,как помогли нам. Прочитают газетку там, - ткнул он пальцем в потолок и опасливо оглядел его - не сталось ли, не дай Бог, следа, - вдруг решат помочь. Деньгами,конечно... Тогда заживем! Ликвидируем долги по зарплате, включим электричество,может быть, - телефоны...Спасибо вам!

Минут двадцать вдохновенно вещал. Нет,не об очерке - о нищенствующих сотрудниках,о задолженностях по энергии, отоплению и связи,об отсутствии металла,короче,о всех бедах,которые трясут недавно процветающее научнре учреждение.

Перебивать собеседника Окунев не решался. Все по той же причине: порядочности. Поэтому выбрался из института, когда небо по-зимнему потемнело. Потянуло промозглым ветерком, пошел дождь со снегом.

Едва Никита Савельевич вступил на "зебру,намереваясь перейти проезжую часть улицы,как мирно дремлющий в стороне тяжелый "мерседес" внезапно помчался прямо на него. Спас от верной гибели гололед. Машина вильнула, задев журналиста по-касательной,и умчалась.

К упавшему бросились люди,ожидающие автобуса,но Окунев сам поднялся с асфальта. Зверски болел ушибленный бок,от напряжения подрагивали колени...

После этого покушения - именно,покушения,журналист уверен в истинной причине наезда! - Никита Савельевич и захандрил.

Жена,Елена Ефимовна,на первых порах не придала значения настроению мужа. Бывает такое у мужиков,рассуждала она про себя,нервы издерганы, малейшая зацепка - начинают дрожать. Пройдет пару дней - успокоится, придет в себя.

Прошла неделя,но Окунев не успокаивался, Наоборот,ему стало намного хуже. Дошло до того,что есть перестал,от любимого блюда - тушенной индюшатины - отказывается.

Пришлось вызвать "скорую помощь".

Речь,конечно,шла не о медицине - в окружении выпускников Военно-Инженерной Академии "скорой помощью" именовался Володька Федорчук.

- Докладывай,слабак, - утвердившись на стуле рядом с диваном,на котором лежал Окунев,потребовал бессменный председатель оргкомитета курсантского содружества. - Что приключилось с "малышом"?

Тяжело дыша и фиксируя участившийся сердечный ритм, Окунев поведал о случившемся. Начиная с беседы в кабинете начальник института и кончая взбесившейся иномаркой.

- Не бери в голову, - потребовал Федорчук,привычно массируя лысину. Сейчас в Москве по статистике количество дорожных пеступлений намного превышает рождаемость. Не убили же тебя,ноги-руки - на месте,в мозгу извилины шевелятся. Как,шевелятся? - с неожиданным любопытством смешливо поинтересовался он.

Никита Савельевич недовольно поморщился. Бодрый голос Федорчука не избавили Окунева от мыслей о грозящей ему опасности,наоборот,усилили их.

- Шевелятся или нет? - напирал Федорчук.

- Ну,шевелятся. - нехотя признался Окунев.

- Сомневаюсь. Если б мог думать - позвонил бы Андрюхе,посоветовался...

Журналист отвернулся,покаянно вздохнул. Действительно, почему он не вспомнил о Панкратове-младшем? Опытный сыщик, сын Федуна,человек близкий, можно даже сказать - родной. К тому же, это Андрей послал его в институт, заставил врать и изворачиваться,добывая фамилии и адреса сотрудников Иванчишина. Не свяжись он с дурацким очерком - сейчас не преследовали бы тревожные раздумья,боязнь расправы.

Значит,во всем виновен сыщик. По всем законам чести и порядочности Панкратов просто обязан помочь ему избавиться от мучающего чувства тревоги.

- Я к тебе прямо от Лехи Сазонова, - вздохнул Федорчук и снова тронул ладонью лысину. - Жизнь-житуха...

- Что у Лехи?

Окунев знал - Володька так просто в гости не ходит, говорит, что у него нет времени для гостевания. Значит,перехватила председателя жена Сазонова, вызвала на "помощь".

- Не говори... Анька лежит пластом,охает-ахает,Леха сосет валидол... С внуком несчастье. У него - девчонка, со школы дружили. Леха исподволь готовился свадьбу играть. А её подонки изнасиловали у внука на глазах. Бросился защитить - пырнули ножом... И девчонку тоже... Два трупа... А ты страдаешь - машиной по случайности едва не сбили... Тоже мне,горе...

Федорчук поднялся со стула,крепко потер ноющую поясницу.

- Ты куда?

- Как куда? Искать Андрюху...

* * *

Панкратов чувствовал - за ним следят. За каждым шагом,за каждым жестом. Безстыдно и напористо. Идет по улице - за ним,наступая на пятки,следуют двое: здоровенный амбал с квадратной мордой и щуплый парнишка с бегающими глазами. Он так изучил внешность "топтунов" - можно по памяти портреты писать. Находится дома - безответные телефонные звонки,все те же бандюги оттираются на улице,нагло поглядывая на освещенные окна.

Что же заставляет бандитов пасти отставника? Желание уничтожить настырного сыскаря? Вряд ли, отставник - не та фигура...

Причина лежит на поверхности: его активная деятельность вместе со Ступиным!

После от"езда Татьяны Андрей немного успокоился. Главное: жена находится в безопасности,ее не убьют и не похитят. Сам он привык ходить по острию ножа,балансировать на качающейся перекладине,именуемой жизнью.

Тем более,что сейчас он не один - Костя Негодин добился разрешения начальства приставить к отставному сыщику охрану. Двух ребят,приехавших из омского уголовного розыска на стажировку.

Митяй и Юрка,несмотря на молодость,успели "пообщаться" с сибирскими уголовниками,наработали солидный опыт, не раз побывали в госпиталях,где хирурги "штопали" им огнестрельные и колотые раны.

Короче,парни битые.

Задание охранять Панкратова встретили с пониманием и охотой. Вот и ходят за Андреем,будто скованные с ним наручниками. Митяй живет вместе с опекаемым, Юрка снимает комнатушку у бабушки-пенсионерки этажом ниже.

Панкратову предстоит выполнить последнее задание в Москве: разобраться с кандидатом технических наук Стеллой Ковригиной. После этого - в Сибирь,в городишко с удивительно приятным названием - Кокошкино. Где ожидает его Таня.

Удастся расколоть Ковригину - протянется путеводная ниточка к лежбищу Пуделя,следовательно,к генералу Иванчишину. Не удастся - попытается в Сибири.

Вечером пили с Митяем крепко заваренный чай. Как выразился омчанин "чифирили". Ноги гудят,голова раскалывается на части. За день набегались в поисках родителей Ковригиной,якобы, подкидывающих денежки "безработной" доченьке.

Адрес все-таки узнали. Завтра - первый,ознакомительный, визит.

- Люблю чифирить, - намолчавшись за день,Митяй говорил беспрерывно,не останавливаясь. - В тайге воткнещь над костром две рогульки,пристроишь на них перекладину с котелком - класс! Закипит водица - ягодок лимонника насыпешь,листиков разных... Отхлебнешь - откуда только сила берется... Это тебе не городской асфальт,не вонючие машины - матушка-природа... Помню однажды...

Что случилось "однажды" узнать не довелось - заверещал телефонный аппарат.

- Слушаю.

- Здорово! - захрипел в трубке знакомый голос Федорчука. - Ты меня не знаешь,я тебя - только понаслышке...

Умный дед,даже можно сказать - сверхумный,подумал Панкратов,улыбнувшись. Знает,что телефон может прослушиваться,вот и "работает" кодом.

- Что случилось?

- Ничего страшного. Соскучился и хочу табя видеть. Вот и все... Будь другом,приходи через часок к метро Кузьминки. В павильоне и повстречаемся...