Суматоха под диваном - Татьяна Игоревна Луганцева Страница 40

– Ты ясновидящий? – удивилась Яна. – Шучу, говори, что случилось?

– Я так понимаю, что Виталий Лебедев – того? Мне вообще-то он нужен.

– Что значит «того»?! – возмутилась Яна. – И ты уже определись, кто тебе нужен? Звонишь Мартину, спрашиваешь про меня, теперь оказывается, что тебе нужен Виталий Лебедев? Это что такое?

– Мне Витольд, мой друг, сказал, что Виталий в питерской больнице.

– Это правда, – подтвердил Мартин. – Но он идет на поправку.

– Очень хорошо! – сказал Олег Адольфович. – С Витольдом неприятности.

Яна и Мартин переглянулись.

– Твою дивизию… Зачем я, дурак, согласился его там одного оставить? Ведь он может посоревноваться с тобой в игре по попаданию в самые ужасные ситуации, – вздохнул Мартин.

– Яну из передряг всё время вытаскивал Виталий, вот я на него и надеюсь, и на его должность, – ответил Олег Адольфович.

– А теперь расскажи, что случилось, – поторопил Мартин.

– Постараюсь. Сейчас соберусь с мыслями.

– Давно пора… Давай, мы ждём.

– Олег, давай! – поддержала его Яна.

– Витольд позвонил мне, как единственному московскому другу! – выпалил Олег Адольфович.

– Ближе к делу. Пока ничего не понимаю, – попросил Мартин.

Яна от ужаса прикрыла рот рукой. Она даже не представляла, что такого мог натворить Витольд Леонидович в Москве. И, кстати, тоже чувствовала вину, ведь именно она сорвала патологоанатома с его насиженного места, то есть морга в Санкт-Петербурге, и поволокла в Волжск.

– Витольд пришел ко мне. Я был удивлен, рад! Я же жил у него в гостях в северной столице, и как он меня принимал, как принимал! И тут мой друг нагрянул ко мне с ответным визитом! Ну, я встретил его, как положено. Хлеб там, соль…

Мартин снова переглянулся с Яной, обоим было понятно, что друзья напились. Тем более, Витольд Леонидович морально уже был подготовлен к этому процессу.

– Понятно. Встреча друзей.

– Вот именно! Друзей! Долгожданная встреча! – обрадовался Олег Адольфович, почувствовав поддержку. – Витольд, кстати, признался, что ты, Яна, так ему понравилась, что он от смущения и непонимания, что с ним происходит, все время пил для храбрости и приставал к другим женщинам, чтобы ты увидела в нем гусара.

– Кого? – не поняла Цветкова, вспоминая пошлости Витольда Леонидовича на кладбище и его приставания к бывшим женам умершего.

– И в чем выражалось его гусарство во время похорон? – не удержалась она.

– Проехали, – сделал ей знак Мартин.

– Да это я отвлекся, – подтвердил Олег Адольфович и продолжил: – А вот дальше Витольда понесло. Он вдруг объявил, что ему не нравится авария, которая произошла с твоим бывшим мужем Ричардом. Что он только из-за этого и остался в Москве, спокойно отпустив вас в Питер. Что ему надо хорошенько подумать и что-то там доказать. Я, конечно, обиделся. Я-то решил, что Витольд специально ко мне приехал, к своему другу. Мы подрались…

– Что вы сделали?! – переспросила Яна.

– Да я понимаю, что это не очень гостеприимно, – потух голос Олега Адольфовича в трубке.

– Ну, как-то да… – согласился Мартин. – Угостил хлебом, солью и фингалом под глаз.

– До этого не дошло. Мы били друг друга очень аккуратно, не задевая жизненно важных органов, – поторопился ответить Олег Адольфович, тем самым еще больше запутываясь в объяснениях.

– Драка патологоанатомов была очень аккуратна и точна, чтобы не осложнять себе дальнейшую жизнь и работу, чтобы спокойно провести вскрытие, – прокомментировал Мартин со смехом.

Яна захихикала. А Олег Адольфович ответил:

– Есть в ваших словах доля истины, есть. Не отнять. После драки Витольд стремительно меня покинул. Я, честно, хотел его догнать.

– Чтобы добить?

– Нет, что вы! Чтобы помириться! Но меня очень быстро сморил сон, и я отрубился. Это, надеюсь, не преступление? Знаю, что нет. А вот уже потом Витольд позвонил мне из отделения полиции. Я не разглядел в своем питерском друге такой темперамент! Он идет напролом, словно танк, и если в чем-то уверен, то его ни за что не переубедить! Он незаконным образом проник в больницу, переоделся там в медицинский костюм, поэтому долго оставался незамеченным.

– Олег, надеюсь, он не вскрыл Ричарда, чтобы что-то доказать? – испугалась Яна.

– Почти… Нет-нет, не вскрыл, конечно, но взломал кабинет, где хранилась медкарта, а затем размотал Ричарда и осмотрел его.

– Что значит «размотал»? – тут же напрягся Мартин.

– В смысле бинтов, для осмотра повреждений. Он жив, не волнуйтесь, ему даже лучше.

– Ричард пришел в себя? – спросила Яна.

– Нет еще. Затем Витольд приехал на стоянку, куда после аварии отбуксировали искореженный автомобиль Ричарда, подкупил охранника и проник в машину.

– Он еще и туда успел? – удивилась Цветкова.

– Я же говорю, Витольда не остановить. Там его и задержала полиция. Сейчас он в отделении. Витольд мне позвонил, я смог с ним поговорить.

– О чем, если не секрет? Просто сгораю от любопытства, – сказал Мартин.

– Витольд отметил, что травмы Ричард не мог получить в автомобиле. Его покалечили в другом месте, порезали, а затем усадили в разбитый автомобиль. Это не несчастный случай, это запланированное убийство.

Яна с Мартином в очередной раз переглянулись.

– Скажи, Олег, ты же все-таки медицинский работник, причем, специалист от бога. Тебе на секунду не показалось, что Витольд того? Скажем, слегка одержим? – спросила Яна.

– Я понял, о чем ты спрашиваешь. Я, конечно, больше специалист по анатомии, чем по умственной деятельности человека…

– Ты во многих областях специалист, – подбодрила его Яна.

– Спасибо за доверие. Нет, я не считаю Витольда сумасшедшим. Я считаю, что он гений. Как все гении, он может казаться несколько странным, но не более. Если уж ко всем так придираться, то и тебя, Цветкова, можно считать «того».

– Ты считаешь, что Витольд в своих расследованиях прав? Кто-то пытался убить Ричарда Тимуровича и выдать это за несчастный случай? – спросил Мартин.

– Я уверен в этом. Но сейчас надо попросить Виталия поднять свои связи и помочь Витольду, – попросил Олег.

– Мы сделаем это, – пообещала Яна, глядя, как к их столику приближается ненавистная ей женщина по имени Василиса, кондитер и шеф-повар этого ресторана.

Когда-то эту даму связывали с Мартином интимные отношения, она потеряла ребенка во время беременности и очень тяжело пережила этот момент.

Яну просто затрясло от ненависти, она видеть не могла эту красотку, у которой хватило наглости нарушить ее тет-а-тет с Мартином. Василиса держала в руках поднос, где на белых тарелочках с кружевным краем лежали два пирожных с малиновой глазурью и золотой сеткой из карамели.

– Здравствуйте. Я, как шеф-кондитер, решила преподнести вам свой десерт. Знаю, что Мартину Романовичу мои пирожные очень нравятся, – сказала Василиса.

– Спасибо, – сухо поблагодарила Яна, едва сдерживаясь, чтобы не съязвить.

Василиса