Ежи Эдигей - Зарубежный детектив (Человек со шрамом, Специальный парижский выпуск, Травой ничто не скрыто) с иллюстрациями Страница 41

— Мисс Френч, боюсь, что ваша заместительница была убита.

— Вы в этом уверены?  — невозмутимо спросила Марджори.  — Значит, вы исключаете возможность самоубийства?

— А вы считаете, что у нее были причины?

— Я не сплетница,  — медленно проговорила Марджори,  — и никогда не лезу в частные дела моих сотрудников. Но порой не видеть что-то невозможно. Я считаю своим долгом сообщить вам — в последнее время я очень тревожилась за Элен.  — Марджори замолчала. У Генри создалось впечатление, что ей крайне неприятно говорить на эту тему. Тщательно подбирая слова, она продолжила:

— Там, где мужчины и женщины работают вместе, время от времени неизбежно возникают какие-то привязанности. Мы не исключение. Наоборот, у нас все это даже чаще бывает, потому что служащие у нас мужчины — артистические, увлекающиеся натуры. А женщины, как правило, очень привлекательны. Вот и у Элен был довольно бурный роман с одним из наших фотографов. Его имя Майкл Хили…

— Но почему это могло заставить ее покончить с собой?

— Вероятно, потому, что дело обернулось скверно. Майкл по природе — волокита, не думаю, чтобы и в этом случае он затевал что-нибудь более серьезное, чем легкий флирт. Я сама была крайне удивлена, когда до меня дошли слухи об их романе. Элен — натура страстная и сильная. Последнее время она была просто сама не своя. Говорят, из-за того, что Майкл решил с ней порвать. Между нами говоря, я собиралась послать Майкла на несколько месяцев в Америку. Конечно, это вряд ли разрядило бы атмосферу в редакции…

— А в чем у вас тут дело, мисс Френч? Марджори немного помолчала. Затем взяла сигарету и, сделав глубокую затяжку, наконец выдавила из себя:

— Видите ли, Майкл Хили — муж Терезы Мастерс, нашего редактора отдела мод.

— Вот как? Надо полагать, мисс Мастерс и мисс Пэнкхерст не очень-то жаловали друг друга?

— Наоборот. Они были очень дружны.

— Довольно странно… Но почему вы в таком случае считаете, что неприятная атмосфера в редакции не разрядилась бы и после отъезда мистера Хили?

Марджори сосредоточенно разглядывала свои ногти, покрытые ярко-розовым лаком. Казалось, она поняла, что сделала ошибку, и соображала, как ее исправить. Наконец она придумала:

— Я неправильно выразилась. Я хотела сказать, что Элен не сразу удалось бы побороть свое увлечение. Думаю, что в первые недели ей было бы даже хуже, чем прежде.

— Ну что же,  — сказал Генри,  — все это очень интересно, однако версию о самоубийстве мне придется по некоторым причинам отклонить.

— Почему же она умерла? Как это случилось?

— Ее отравили. Кто-то подлил ей цианистый калий в чай.

— Понятно,  — задумчиво протянула Марджори. Похоже, это сообщение не потрясло ее.  — Бедная Элен… А может быть, она сама отравилась?

— Может быть, да только вряд ли,  — сказал Генри.  — Во-первых, она не оставила записки. Во-вторых, уж очень неподходящий выбрала она для этого момент — в самый разгар работы. В-третьих, кто-то явно обыскивал ее кабинет: перерыты не только бумаги, но и личные вещи мисс Пэнкхерст.

— Личные вещи?  — Марджори удивленно подняла глаза.  — Что вы имеете в виду, инспектор?

— Если хотите, можете зайти и убедиться. Кстати, вы смогли бы объяснить кое-что…

Марджори встала и направилась к двери, ведущей в кабинет Элен.

— Она еще там?

— Нет.

Генри заметил: мысль о том, что она может увидеть тело Элен, не вызвала у Марджори ни испуга, ни боли. Она просто задала вопрос. Открыв дверь, она немного постояла на пороге. Затем с легкой улыбкой обернулась к Генри.

— Мне кажется, я могу кое-что объяснить: прежде всего я готова согласиться с вами, что Элен была убита…

— Почему вы так решили?

— Потому что она не доделала работу,  — Марджори указала на раскиданные в беспорядке бумаги.  — Элен никогда бы не бросила парижский выпуск, не закончив. Если бы ее кабинет был в идеальном порядке, подписи к фотографиям и листы макета аккуратно вложены в конверт вместе с отпечатанными на машинке указаниями для наборщиков, я бы могла подумать, что Элен покончила с собой.  — Помолчав, Марджори взглянула на лист бумаги, все еще торчавший из машинки.  — Кстати говоря, инспектор, теперь мне придется самой подготовить все для типографии, и по возможности быстрей.

— Понятно,  — сказал Генри.  — Я постараюсь вас не задерживать. Прошу вас, продолжайте: что еще вы можете, сообщить?

— Еще я могу сообщить, что ее кабинет никто и не думал обыскивать. Элен всегда работала среди такого хаоса, особенно когда спешила. Затем она педантично убирала все,  — и, указав на разбросанные по столу кипы бумаг, Марджори добавила:

— Здесь ведь собраны материалы всего шестнадцатистраничного номера.

— Ну а чемодан?

— Чемодан не ее, а моей секретарши, мисс Филд. Она только вчера вернулась из Парижа.

— Почему же она вечером не увезла его домой?

— Из-за мистера Горинга.

— Кто это мистер Горинг?

— Может быть, мы вернемся ко мне в кабинет?

Что-то в голосе Марджори заставило инспектора взглянуть на нее повнимательнее. Он заметил, что она побледнела и оперлась рукой о стол, чтобы не упасть.

— Извините, инспектор, здесь слишком жарко.

— Да, конечно,  — согласился Генри.  — Давайте вернемся.

Марджори уверенно прошла в свой кабинет. Она уже овладела собой.

— Мистер Горинг,  — объяснила она Генри,  — наш директор. Кстати, он скоро здесь будет. Я сразу же позвонила ему.

— Буду рад с ним встретиться. Но какое отношение он имеет к чемодану секретарши?

Марджори коротко и точно рассказала, как Годфри Горинг появился ночью в редакции и пригласил к себе всех сотрудников.

— Кроме мисс Пэнкхерст?

— Ей ведь нужно было подготовить номер.

— Значит, вы все поехали к мистеру Горингу и у него…

— У него сидели приятели — Николас Найт, художник-модельер, и владелец крупной фирмы Горас Барри. Мы выпили по бокалу шампанского, а затем шофер мистера Горинга развез нас по домам.

— Вас всех?

— Всех, кроме Николаса Найта и мистера Барри. У Найта — своя машина… Да, он еще подбросил домой мисс Филд, так как им было по пути. Они втроем уехали немного раньше нас. Баркер, шофер, сначала доставил Терезу и Майкла в Челси, а затем меня на Слоун-стрит. После этого он должен был отвезти мистера Уэлша в Айлингтон.

— Который был час, вы не помните?

— Без десяти три,  — не задумываясь, ответила Марджори.  — Войдя в дом, я сразу посмотрела на часы.

Генри задумался на минуту, потом сказал:

— Боюсь, что мне придется задать вам еще много вопросов, мисс Френч. Прежде всего, можете ли вы сообщить какие-нибудь подробности о личной жизни мисс Пэнкхерст: кто были ее близкие, где она жила и так далее. Мы еще не успели сообщить ее родным.

— Насколько мне известно, семьи у нее нет.  — Марджори снова закурила.  — Ее родители умерли. Кажется, где-то в Австралии у нее есть замужняя сестра. Жила Элен в Кенсингтоне, в одной квартире с Олуэн Пайпер, тоже нашей сотрудницей, редактором отдела искусств. Элен проработала в журнале десять лет. Она поступила к нам секретаршей и сумела выдвинуться. Работником она была отличным, я бы сказала.., более деловитым, чем некоторые другие.

— У нее были враги среди сотрудников?

— О нет! Ее побаивались — она строгая. Элен очень хорошо писала, но не обладала чувством моды. Впрочем, это вам уже неинтересно.

— Что еще, кроме романа с Майклом Хили, вам известно о ее личной жизни?

— Личной жизни у нее не было,  — решительно и быстро ответила Марджори,  — Элен была целиком поглощена работой и связана только с теми, кто работал здесь.  — Марджори на мгновение запнулась.  — Я отдаю себе отчет, инспектор, что означают мои слова. Если Элен была убита, это сделал один из нас. Но кто и почему — не могу понять.

— Подумаем сначала — как она была убита,  — сказал Генри.  — Может ли кто-нибудь в редакции достать циан?

— Боюсь, что это совсем несложно. Циан всегда есть у нас в кладовой. Его используют для осветления фотоотпечатков. Майкл может вам подробнее рассказать…

— Выходит, взять его скорее всего мог кто-то из работающих в фотостудии?

— Не обязательно. Все мы заглядываем и в фотостудию, и в темную комнату. У нас такой порядок: каждого нового служащего мы обязательно предупреждаем относительно циана и показываем, где он хранится и как выглядит бутылка,  — специально, чтобы предотвратить несчастный случай.

— Разве яд у вас не заперт?

— Обычно его запирают. Но иногда мы нарушаем правила. В таких случаях, как вчера, например. Майкл как раз делал отпечатки, и я припоминаю, что шкаф был открыт. К слову сказать, этот шкаф находится в той самой комнате, где мы завариваем чай, и в течение вечера мы все заглядывали в эту комнату. Все, кроме мисс Филд да еще самой Элен. Они, по-моему, ни разу не выходили. Что касается остальных, любой из них мог преспокойно налить в термос яд.