Владимир Константинов - Право на месть (Страх - 2) Страница 41

Лицо шефа службы безопасности олигарха бледнело долго и медленно. Сначала побледнел его мясистый нос, - единственная достопримечательность его заурядной физиономии, - да так, что явственно проступили черные точки следы от многочисленных угрей. Затем бледность расползлась на скулы, лоб, шею. Теперь передо мной была посмертная гипсовая маска дяди Алика. Картина, я вам скажу, не для слабонервных. Лишь глаза, в которых застрял большущий вопрос: шучу я, али как?, - говорили за то, что "пациет" ещё жив. Короче, старый мерин очень струхнул. И я понял, что сейчас Варданян очень многое ставит на карту, если не все. Поэтому, чтобы разрядить гнетущую атмосферу недоверия и подозрительности, я сказал:

- Шучу я, Алик Иванович, шучу.

В это время официант принес заказ и выставил на стол тарелки с овощными салатами, украинским борщом, лангетами, графин с водкой и две рюмки, хотя я точно помнил, что водку Варданян не заказывал. Вероятно, её и не надо было заказывать. Она и так подразумевалась. Старый алкоголик!

После того как официант ушел, Варданян наполнил рюмки.

- Я на работе не пью, - напомнил я, что до конца моего дежурства ещё целых полчаса.

- Да ладно вам, - вяло отмахнулся генерал от моих слов. Лицо его уже обрело обычный бледно-карминный оттенок, с красными склеротическими прожилками. Виновница этого стояла на столе чистая и прозрачная, как слеза Отца нашего сына Божьего Иисуса Христа.

- Так вот, относительно вашего вопроса, Дмитрий Константинович, решил вернуться Варданян к прерванному разговору. - Босс знает лишь то, что вы направляетесь в Новосибирск с единственной целью - похитить у Иванова копию видеокассеты. Я думаю, что этого вполне достаточно. Вы со мной согласны?

- В ваших словах присутствует железная логика. В таких случаях я поднимаю руки и говорю: сдаюсь.

- За это стоит выпить. - Варданян поднял свою рюмку, приглашая меня сделать то же самое со своей.

Я не заставил себя упрашивать. Выпили и налегли на салаты.

- Так вот, - генерал дожевал и проглотил остатки салата, вытер салфеткой губы. - Как я уже говорил, - за битвой титанов хорошо наблюдать со стороны. Публикация же видеокассета неизбежно приведет к тому, что противники объединятся против общего врага. Последствия этого нетрудно предсказать. Очень "авторитетная" комиссия экспертов придет к заключению, что все это лишь хорошо сделанный видеомонтаж, и что голоса алигархов вовсе не их голоса и так далее. Иванову Генеральная прокуратура состряпает уголовное дело и определит его в следственный изолятор, где он благополучно умрет от "инфаркта". Да и остальным членам его бригады я бы не позавидовал, нет. Насколько я наслышан, Иванов здравомыслящий человек и должен это понимать. Надо переждать. Пусть враги обескровят друг друга. Обессиленные они уже не будут так страшны, а созданная ими пирамида власти неминуемо рухнет. Вот тогда и придет черед публикаций и всего прочего. Я ясно нарисовал перспективу?

- Ну вы титан, шеф! - искренне поразился я. - Как интриган интригану скажу - вы нарисовали радушную перспективу. За это я был бы не против ещё выпить.

- Ну так, - самодовольно разулыбался Варданян, наполняя рюмки. Старая школа! Как говорится: "Старый конь борозды не испортит".

Выпили и принялись урабатывать борщ. Как не крути, а этот старый мерин прав, - с публикацией кассеты надо повременить. Да, но откуда у Иванова оказалась копия? Ее в принципе не может быть. Возможно изъяли у этого помощника прокурора... Как же его фамилия?... Кажется - Калюжный. Точно Калюжный.

- У прокурора Калюжного видеокассету изъяли? - спросил я как бы между прочим нового соратника по совместной борьбе с мафией и продажной властью.

- Угу. - кивнул он.

Следовательно, копия к Иванову попала не от Калюжного. В таком случае, где он её взял? Может быть, у него и нет никакой копии. Может быть он затеял какую-то свою игру с определенными целями? Возможно, возможно, на Иванова это очень похоже. Если моя догадка верна, то это значит, что они там раскрыли источника информации Варданяна и теперь тот работает под их контролем. Но это гораздо усложнит мою задачу. Если я не привезу копии кассеты, то этот хитрован сразу поймет, что Иванов блефует, его "источник" раскрыт, а сам он, как глупый карась, попался на голый крючок. Нет, так дело не пойдет. Настала пора откровенного разговора с Одиноковым. На всякий случай спросил:

- А копию кассеты привозить, или вы возьмете её из своего загашника?

Варданян вновь очень долго и очень внимательно меня рассматривал не мигающим взглядом. Затем добродушно проговорил:

- Как старый интриган начинающему скажу, - не держите мена за говорящего какаду, я этого не заслуживаю. Копия кассеты должна быть в обязательном порядке.

- А как я объясню свой отъезд?

- Никому ничего объяснять не надо. Подадите заявление об увольнении из органов милиции и вернетесь сюда, можете вместе с семьей. Вы нам здесь нужны.

- Кому это, - нам, позвольте полюбопытствовать?

- В основном, - мне. Да, вместе с вами летит известный вам подполковник Петров с ребятами.

- А он-то на кой лях?

- Для страховки, - хитро прищурился Варданян и сразу стал походить на разжиревшего на дармовых харчах котяру. - Чтобы на этот раз вы, Дмитрий Константинович, были более благоразумны и не своевольничали.

- Да пошел ты куда подальше! - сделал я вид, что обиделся. - Ты, шеф, всю малину испортил, честное слово! Я уже готов был тебя полюбить любовью пламенной и страстной, а ты такое! Очень ты меня обидел недоверием и где-то по большому счету даже оскорбил. Определенно.

- Что ж поделаешь, у меня служба такая, - доверяй, доверяй, но проверяй.

В правдивости этих слов мне очень скоро пришлось убедиться. Он встал из-за стола, что означало - мне пора сматываться. Варданян проводил меня до двери, пожал на прощание руку и, глядя куда-то за мою спину, будто пытался разглядеть там свое будущее, неожиданно выдал:

- С тем, чтобы к вам отнеслись с большим доверием, разрешаю сдать Петрова с компаньонами.

Ну, блин, вооще! Дядя Алик начинал мне все больше нравиться. Определенно. На этот раз мы расстались с ним очень довольные друг другом.

Одинокова я на работе уже не застал. Поехал к нему домой. Он куда-то собирался.

- Ты куда это навострился? - спросил я.

- Так, деловое свидание, - уклончиво ответил он, усмехнувшись.

- Но ведь мы договорились обмыть мою квартиру?

Павел нерешительно потоптался на месте, что-то обдумывая, затем сказал:

- Хорошо. Только ненадолго и по чуть-чуть. Здесь неподалеку есть неплохой бар. Ты как, не против?

- А мне без разницы. Лишь бы было что выпить и чем закусить.

Бар действительно оказался неплохим - небольшим, уютным и тихим. Посетителей пока было немного. Я выбрал столик в самом дальнем углу зала. Здесь нас даже при желании никто не может услышать. Не успели сесть, как около столика нарисовался официант с угодливой улыбкой на лакейском лице. От него за весту несло дорогими духами. И я понял, что этот господин не нашей половой ориентации. Определенно.

- Чего изволите! - официант перегнулся почти пополам.

- Ты голоден? - спросил я Павла.

- Нет. Я недавно обедал.

- Я тоже. - Повернулся к официанту. - Принеси ка нам, Маша, бутылочку армянского, лимончика и по мясному ассорти.

- Меня зовут Игорем, - вежливо поправил он меня, но глаз, обращенный ко мне, выразил заинтересованность.

- Что ты говоришь?! - "удивился" я. - А так похож на Машу, прямо вылитый.

- Шутите! - захихикал педик и завилял по проходу тощей задницей, удаляясь.

Я кратко рассказал Павлу содержание нашей с Варданяном беседы.

- Старый лис, - усмехнулся он. - Решил подстраховаться и сыграть на два фронта. Хитер, нечего сказать! И что думаешь делать?

- За этим я тебя и пригласил. Видишь ли, если моя версия окажется верна, то у Иванова нет никакой копии видеокассеты. Он затеял с Варданяном и всей этой гоп-компанией какую-то свою игру. Если же я вернусь из Новосибирск ни с чем, то этот старый хрен все поймет. Верно?

- Верно, - согласился Одиноков. - Но что же ты от меня хочешь?

- Скажи, - подлинник видеокассеты у тебя? - напрямую спросил я.

- Какой еще? - Павел попробовал нарисовать на лице удивление, но из этого ничего не получилось. И он сам это понял. Вопрос застал его врасплох. Он глянул мне в глаза серьезно и строго, на лице резко обозначились скулы. - Ты хочешь, чтобы я тебе её отдал?

- Горю желанием.

- Я передам подлинник видеокассеты лично в руки самого Иванова. Это тебя устроит?

- Более чем. Это будет твой весомый вклад в борьбе за светлые идеалы человечества.

- Ну и болтун же ты, Дима! - улыбнулся Павел. - Ты знаешь, а я думал, что таких, как ты и Иванов во властных структурах больше никого не осталось. Честно.

- Нет, "они живы и работают так, как никто и нигде в мире не работал".

"Расколовшись", Одиноков решил "колоться" до конца и выдал такое, что я едва со стула не слетел.