Медвежий край - Дарья Андреевна Кузнецова Страница 42

Учитель не производил впечатления расчётливого человека и отменного актёра, но это ничего не значило, на убийце редко когда написана степень его вины. Эдуард Олегович совсем не походил на бедного студента Раскольникова, в себе был вполне уверен, мятущейся души не имел, и уж если принял решение об убийстве, мог не слишком-то раскаиваться впоследствии.

Зато ему хватило бы знаний избрать столь изощрённый способ. Больше того, вряд ли он мог бы справиться с опытным охотником иначе, чем с помощью обмана и хитрости. Саранский – крепкий, сильный, здоровый мужчина, с ножом на такого Верхову не пойти, камнем по затылку – тоже рискованно, да и стрелок из него вряд ли отменный. Яд – самое подходящее оружие, пусть молва и считает его женским. И не надо объяснять, отчего учитель долго тянул и воспользовался случаем с визитом к Оленеву: вряд ли он был вхож к Саранскому и вряд ли не вызвал бы подозрений своим приходом. А возможность остаться наедине с окороком не так сложно заиметь в компании троих подвыпивших мужчин, увлечённых разговором.

Думая о таком варианте, Сидор испытывал слабое мутное чувство тревоги. Косой выжил, находится сейчас в городе, и как бы чего не вышло. Вдруг убийце хватит наглости добить жертву? Ещё, не дай бог, попытается устранить препятствие в лице врача. Березину хватало самообладания сдержать порыв прямо сейчас помчаться на выручку, но понимание, что избравший столь сложный и затейливый способ убийства человек не пойдёт резать всех свидетелей среди бела дня, беспокойства не умаляло.

Все остальные варианты предполагали убийцу пришлого, который под каким-то предлогом проник в дом раньше. Конечно, первой и главной жертвой опять становился Оленев, потому что травить кого-то в его доме, кто может ещё и не прийти, – весьма спорный ход. Версия была бы хороша, попади в поле зрения Березина хоть один неприятель покойного, способный устроить этакую своеобразную комбинацию. Только где его искать? На Маликова он, хоть и собирался его проверить, не очень-то рассчитывал.

Оставался ещё вариант сговора, когда план продумал один человек, а шприцем орудовал другой, но не слишком ли это сложно? Да и ради чего?!

Березин попробовал подойти к обстоятельствам с другой стороны, начать не с отношений между присутствующими, а с мотива как такового, но упёрся всё в ту же самую правдоподобную версию.

Страсть. С ней совпало так, что нарочно не придумаешь: почти все, кого могло связать подобное чувство, собрались в одном месте. Один треугольник – Оленев и Кунлелю с домработницей, другой – Саранский и Верхов с женой последнего. Хотя, конечно, не стоило исключать наличия иных ответвлений, не проверив.

Наследство? С Оленевым ясно и отпадает, у Саранского – родни никакой и имущества небогато. А у жены Верхова хватало других возможностей, отравила бы мужа дома тем же способом, попросту плеснув яда в его тарелку, – никто бы и не понял ничего.

Месть? С Оленевым самый яркий мотив, да только способ убийства больно странный. Про Саранского дурных историй не ходило, а он здесь родился, уж всяко какая-то сплетня да возникла бы, найдись повод. Учитель… Тут надо бы в школе поговорить, кто мог зло затаить. Может, из школяров кого обидел, а может, и других учителей. Общество закрытое, слух мог и не выйти за его пределы, если там что-то тихое. Но тоже – крайне сомнительный способ для такого общества.

А ещё пора было поговорить с Верой Верховой, хоть бы даже для начала взглянуть на неё. Вдруг она тяготилась не только мужем, но и вниманием охотника и этак изящно попыталась устранить обоих? Иронично получится, если так: оба выжили, а погибли вовсе посторонние.

За время пути Сидор так и не пришёл ни к какому итогу, но хоть дорога промелькнула незаметно.

Василий Мельник своё хозяйство знал назубок и если не всю подноготную, то уж основные сведения об обитателях поселения в голове держал, поэтому рыскать по делопроизводителям Березин не стал, направился сразу к другу.

– Тебе Степан Сергеевич нужен из Маликовых, – с ходу ответил тот, выслушав, кого ищет полиция.

– Это который убийца? – не удивился собственной догадливости Березин. – Кто он вообще таков и за что отбывает? Кого убил?

– Аптекарь из Хабаровска. Глупая история вышла, прохожего вывеской зашиб. Ты его видел, нет? Неясно, в чём душа держится, как говорят в народе – задохлик. Вот полез вывеску новую пристроить, не дождавшись рабочих, да не удержал, на беду – аккурат старичку какому-то на голову. Убивался первое время, переживал – совестливый. Да и ответственный – ужас, всё рвётся помогать. Маликова в шахту пытались приспособить, как остальных, он и не противился – дескать, готов понести заслуженную кару. Только выгнали от греха подальше. Кайло в руки дать страшно – то ли себя, то ли окружающих покалечит. Оно, конечно, работа вообще тяжёлая, да и не курорт тут, чай, ссылка. Но всё-таки за трупы и калек нас по голове не гладят. Так что помыкались, плюнули и приспособили его при лазарете да при кухне помогать.

– При кухне? Не потравит?

– Для ссыльных отдельно готовят, он там и работает. Мы ж не идиоты, – хмыкнул Василий. – Чудной малый, увлечённый. Такой, знаешь ли, юноша бледный со взором горящим, даром что ему уж под сорок.

– У тебя он выходит библейским агнцем, – неодобрительно заметил Сидор.

– Он не у меня, он у родителей таким вышел! – засмеялся собеседник. – Да у них вся семья, видать, такая, сестрица тоже беззлобная и безответная.

– Сестрица? – удивился Березин.

– Двоюродная, в городе живёт. Только они не афишируют, сам понимаешь: бог знает как местные отреагируют, если вскроется. Муж-то у неё учитель.

– Не Верхов ли?

– Он.

– Вот так клубок! – присвистнул Сидор растерянно. Хотел попрекнуть Мельника, что не рассказал про такое родство, но вовремя вспомнил, что в прошлый его визит сюда и сам не знал, что учитель ему интересен.

– А зачем тебе вообще Маликов понадобился? И Верхов чем не угодил? – опомнился Василий. – Неужто всё по смерти Оленева копаешь?

Березин не стал юлить и вкратце объяснил, до чего успел дорыться. Собеседник вопросов не задавал, только поднимал да хмурил брови, а в конце протянул задумчиво:

– Компот изрядный… Да только чему удивляться, городок маленький, так или иначе все друг с другом связаны… Но если ты думаешь, что Маликов мог кого-то убить, то напрасно. Идём, поговоришь с ним да сам посмотришь.

На слово верить приятелю Березин не спешил: из ссыльного выходил всё более крепкий подозреваемый. Может, не в убийстве Оленева, но в покушении на учителя – точно, вон и мотив нарисовался, месть за сестру. Да и яд – подходящее оружие для щуплого аптекаря, которому не хватит сил на иные способы, зато достанет ума нашпиговать окорок необычной дрянью.

Одно в этом пока смущало Сидора: отсутствие возможности. Прознать о будущей встрече мог от сестры, но как проник в дом чужого человека? Дома у Верховых появиться мог по приглашению той же сестры, а к Оленеву касательства не имел. Здешний народ не отличался подозрительностью, и двери почти не запирались, но не до такой же степени, чтобы в дом управляющего прииском вдруг среди бела дня явился посторонний человек и его никто не заметил.

Может, ночью, аккуратно вскрыв замок, да только он же аптекарь, а не опытный домушник! Мог иметься подельник,