Лариса Соболева - Дневник чужой жены Страница 43

– Вы сумасшедший! – Нина схватила его за рукав, боясь, что он убежит. – Собираетесь шантажировать, как это делала Валентина? Вам мало ее опыта, который закончился плачевно? Отдайте мне кассету, хотя бы ради ее памяти. Она к вам хорошо относилась, доверяла. Разве вы не хотите наказать того, кто ее убил?

– Хочу. Поэтому предложил кассету вам, безвинно пострадавшей стороне. Валентина была огонь, я никогда ее не забуду. Наверное, теперь всех женщин буду сравнивать с ней. Но ее нет на свете, а я есть. Только на совесть не стоит давить, не надо распыляться и по поводу возмездия, я в него не очень-то верю. У меня есть эксклюзивный материал, за который, я надеюсь, кое-кто выложит гораздо больше той суммы, что я запросил у вас. Я не хочу отправиться вслед за Валентиной, но без денег не могу уехать. Опыт у меня есть, я стал осторожен.

– Пожар! Люди! – осипла Долли. – На помощь! Караул!

– Ну… хотя бы половину… – торговалась Нина, правда, не представляла, где взять и половину назначенной суммы. – Прошу вас…

– Сто. Это окончательно.

– Погодите! Скажите, вы знаете, где тайник Валентины?

– Нет, она мне о тайнике не говорила. Прощайте, Нина.

Он растворился в темноте, она вдруг вспомнила:

– Мы не договорились о встрече! Когда и где?

– Позвоню, – услышала приглушенный голос Роберта уже издалека. – Завтра к вечеру ждите звонка.

Нина выбежала к Долли:

– Перестань кричать.

– Ой, Нинка! – прохрипела она. – А у меня мобильник… Я чуть…

– Пойдем… – Нина вдруг остановилась: к ним бежал человек. Она узнала Мишу. – А ты как очутился здесь?

– В районе парка много ресторанов, приехал пошабашить. Вижу, ваша машина. Потом Долли прибежала, сказала, что ты где-то здесь пропала. Я вызвал милицию… потом услышал, как Долли кричит и рванул сюда.

– Милиция? Не надо милиции, у меня на нее аллергия, – рассердилась Нина. – Идемте. Быстрее, пока не приехала милиция.

Милиция подъехала к парку, едва Долли, Нина и Миша выбежали из него. Ложный вызов обрадовал ментов, они загрузились в машину и умчались. Нина извинилась перед Мишей, ибо приняла решение отменить посиделки. Он не возражал, остался у парка. Нина и Долли приехали в кафе.

– Сто тысяч! Нет, сто тысяч! Долларов! Целых сто тысяч! – на разные лады повторяла Долли, раскачиваясь взад-вперед. – Это наглость. Сто тысяч! Это же чемодан денег!

– Да, сто тысяч, и я буду знать, кто убил Валентину. Последнее время я имею дело исключительно с суммами в сто тысяч, то рублей, то «зеленых». Знаешь, Долька, когда он рассказывал о том, как это случилось, у меня не увязывалось, что это сделал Глеб.

– Глеб или не Глеб – нужны доказательства, – отмахнулась подруга.

– Да, нужны. Поэтому я отослала Мишу, нам предстоит подготовиться…

– Ты пойдешь… в дом?! Все-таки пойдешь?!

– Долли! Я же тебе днем сказала, что пойду в дом Глеба.

– Погоди. Ты говорила, что пойдешь только лишь за тем, чтобы найти выход на Роберта. Но он же сам нашелся! Зачем туда идти теперь?

– У меня нет ста тысяч и не будет! – рявкнула Нина. – Значит, Роберт не отдаст мне кассету. Я заберу другие кассеты, чего бы мне это ни стоило, сделаю копии и отнесу следователю. Я должна как-то защитить себя. А слова, моя дорогая, всегда останутся словами, не более. Я это хорошо усвоила в камере. Послезавтра папочка Глеба донесет на меня Рыкову, и все мои словесные доводы полетят в трубу. А у папочки есть дополнительные улики против меня и свидетель – Надежда. Долли, кончаем спорить. Если ты не пойдешь со мной, я туда пойду одна. Если нас опередит тот, кто украл дневник, мне придет конец. Есть только сегодняшняя ночь. И потом, я хочу, слышишь, хочу знать, кто убил Валентину.

– Меня уже тошнит от твоей Валентины. Это я виновата, потому что подала тебе идею найти тайник и забрать кассеты.

– Все, хватит. Уходи! Не хочу больше слушать. Ты меня сегодня уже уговаривала не ходить на встречу с Робертом, как видишь, встреча оказалась полезной.

– Чем она полезна?! – гаркнула Долли. – Что нового ты узнала? Только то, о чем писала Валька. Подумаешь, он ей рассказал про убийство! Имени даже не назвал! Куда ты?

– Домой. Переоденусь.

– Я с тобой, – вскочила Долли.

Глава 24

В час ночи Нина остановилась довольно далеко от дома Глеба, к конечной цели предложила добираться пешком. Повесив рюкзак на плечо, Нина махнула рукой, мол, за мной иди. Долли пристроилась рядом, шла, постоянно оглядываясь, будто опасалась погони. Однако не было ни души. В этом районе, где проживали дельцы и банкиры, отвоевавшие места для своих двух– и трехэтажных домов путем бандитских приемов. Еще совсем недавно здесь стояли «хрущобы», но их снесли, расселив жильцов куда попало. Земля в этом районе была дорогая, строительство обходилось в суммы, которые только и могли присниться. Но домики росли, все больше вытесняя обычных граждан. И скверики шли под застройку, и детские площадки, и сносились гаражи. На этом клочке человеческого счастья и престижа побеждали деньги, на этом клочке было относительно спокойно, разве что убьют кого по заказу, да и то редко.

Нина и Долли шли бодрым шагом, молча. По мере приближения к дому Долли все больше задыхалась, наконец, взмолилась:

– Замедли шаг. До утра времени много, у меня одышка.

– Похудей, и одышки не будет, – дала совет Нина, но скорость сбавила.

– Мне сойдет и так, – огрызнулась Долли. – Не хочу и не буду отказываться от удовольствий. Вон, все советуют бросить курить. А моя соседка, которая в рот сигарет не брала, заболела раком легких. Лучше б курила, не так обидно было бы. А один мой знакомый бегал по утрам, салаты овощные ел, уснул и не проснулся. А одна…

– Тссс! Вон он.

– Где, где? – искала глазами Долли, не определив, на какой дом указала Нина. – Их тут много. Понастроили дворцов! И где бабки берут? Ночами рисуют, что ли?

– Не завидуй. У некоторых ума побольше, чем у нас с тобой, умеют жить.

– Не жить, а воровать, – поправила ее Долли. – На честно заработанные…

– Долли, давай пройдемся мимо и посмотрим, спокойно там или нет.

– А кого ты боишься? – вытаращилась подруга.

– Я так, на всякий случай. Охрана соседних домов может не спать, вдруг в самом доме кто-то находится…

– А кто там может находиться в час ночи? Только хозяева. Но хозяйка – царство ей небесное – уже в могиле. А Глеб вряд ли прячется здесь. Я бы на его месте продала дом. Нинка, окна темные. Никого нет.

– Это еще ни о чем не говорит. Шторы там не пропускают свет. Впрочем, ты, похоже, права. Нет там никого. Да и не может быть. Идем.

«Идем» – и Долли помимо воли охватила трясучка, но она мужественно преодолела приступ страха, приблизилась с Ниной к ограде. До последнего надеялась, что подруга откажется от своей затеи, стоит ей подойти к дому, в котором видела даже не один, а целых два трупа. Ведь есть, есть потусторонняя жизнь, она соприкасается с живым миром, ее время – ночь. Долли как раз и боялась встретиться с потусторонним миром, свято верила в него, поэтому думала не об убийце, а о душах Валентины и Леонида.

Дом излучал нечто роковое, заставляющее застывать кровь в жилах… Долли чудилось, что в этом доме поселились химеры после того, как здесь убили двоих любовников. И сейчас химеры замерли у окон, ждут, когда внутрь войдут две глупышки… Долли живо представила их огнедыщащие пасти с клыками, жаждущие испить свежей крови, и себя – связанную, вопящую от ужаса. К ее телу тянутся уродливые лапы с длинными когтями, чтобы разодрать на мелкие кусочки. Химеры начинают с диким хохотом рвать Долли и тут же пожирать. Разумеется, они сначала примутся за пышнотелую Долли, у Нинки одни кости, она невкусная. Тут же получила подтверждение фантазиям: чьи-то пальцы вцепились в ее руку…

– А! – вскрикнула Долли, вырвав руку.

– Чего ты! – шепотом одернула ее Нина.

– Фу! – схватилась за грудь Долли. – Показалось.

– Что тебе показалось, Валька в окне? – съехидничала Нина. – Стой здесь, я сейчас. Только бы сигнализация не была включена.

Нина сначала дотронулась до толстых прутьев ограды – свиста, писка, воя сирены не последовало. Значит, сигнализация отключена. Тогда она перелезла через ограду и попробовала открыть ворота. Долли перевела глаза на соседние особняки. Домики как домики, но этот… этот дом повергал в ужас. Молчаливые отголоски того, что здесь произошло две недели назад, проникали в душу и леденили ее с каждой минутой все больше.

Нина открыла ворота, Долли зашла во двор, уговаривая себя, что все ее фантазии – пустые бредни от страха. Метров пятнадцать – и они очутились у массивной двери. Нина по-деловому поставила рюкзак у ног, достала инструменты, о которых Долли понятия не имела, лишь молоток и узнала. Она спросила, с подозрением глядя на приготовления:

– Что ты собираешься делать?

– Я консультировалась сегодня со слесарем, когда ты спала, – доложила Нина тихонечко. – Он поделился опытом и научил взламывать замки. Сейф я не вскрою, а дверь запросто. Он снабдил меня вот этими штуками, научил пользоваться… как же ее… дырки делает… ручная сверлилка. Потом вставим ту плоскую штуковину и по ней молотком…