Синтия Хэррод-Иглз - Некрочип Страница 43

Атертон что-то невнятно буркнул себе под нос, потому что все его внимание в тот момент было устремлено на двигавшуюся впереди старую «воксхолл кресту», которая буквально сверкала на солнце полировкой кузова. На голове у водителя была надета шляпа – предупреждающий знак, по системе Атертона. Но не это заставило его так насторожиться. Прямо перед собой он ясно различал мигавший указатель левого поворота «кресты», в то время как рукой вытянутой в сторону человек в шляпе показывал, что собирается повернуть направо.

– Довольно рискованный трюк, – сказал Атертон. «Креста» свернула все же налево, и он, раздраженно просигналив несколько раз, проехал мимо поворота.

– К тому же, там по соседству есть китайский ресторан. И приготовлением чипсов из картофеля китайцы тоже традиционно занимаются. Сколько у них таких баров и магазинчиков, теперь и не сосчитаешь. Не могу отделаться от мысли, что между нашим баром и торговлей чипсами вообще должна быть какая-то связь.

– Теория заговора применительно к жареной картошке, – заметил Атертон.

– Мое предположение подкрепляется хотя бы тем, что Леман нанялся на работу в одно из такого рода заведений без каких-либо видимых причин.

– Возможно, ради собственного удовольствия. Некоторые люди вообще не могут обходиться без таких мест. А зачем оно понадобилось Леману, он мог бы и сам рассказать, если бы мы наконец обнаружили этого мерзавца.

Леман окажется в наших руках, как только позвонит Сюзанне, – поступившая к нам новая аппаратура позволяет точно определить номер телефона, по которому звонят, через тридцать секунд после вызова.

– Но это, только в том случае, если он действительно еще раз позвонит. А вообще, по-моему, вторая версия куда более привлекательна. Могу даже биться об заклад, что Бэррингтон именно ей отдаст предпочтение. Ведь если Леман и в самом деле бисексуал...

– Но это пока что нам неизвестно. Действительно, он провел один вечер вместе со Слотером, но мог вполне при этом преследовать какую-то иную и нам пока неясную цель.

– А как тогда прикажешь рассматривать, что в его постели обнаружен известный тебе платок?

– Но сперма на этом платке вполне могла быть оставлена самим Леманом. В заключении эксперта говорится только, что это не сперма жертвы.

– Ах да, совсем вылетело из головы.

– Но самое главное, я вспомнил наконец, когда еще в ходе расследования речь заходила о китайцах. Это было во время нашей первой встречи с Мэнди. Она сообщила тогда, что соседняя со Слотером комната пустует, но...

– Но раньше в ней останавливался какой-то китаец, – подхватил Атертон.

– И они появлялись там довольно часто – один за другим, передавая как бы по очереди эту комнату. Все это, разумеется, опять может быть простым совпадением, но раз уж мы вынуждены проводить расследование повторно, надо постараться ничего не упустить.

– Полностью согласен. Прикажешь отправиться в гости к Мэнди?

– Нет, я сам к ней схожу. А ты попытаешься выяснить что можно, у людей из ресторана «Линь Оу». Понимаю, это трудно, но...

– Кажется, – произнес задумавшись Атертон, – я знаю теперь, как это лучше сделать.

Закончив передислокацию войск перед новой схваткой и, прежде чем самому направиться в сторону «Голландского парка», Слайдер позвонил Айрин.

– Пришлось работать всю ночь – подозреваемого, он же наш единственный свидетель, кто-то убрал, как только мы его отпустили. Дело теперь значительно серьезней, так что пока не могу сказать, когда вернусь домой.

– Не беспокойся, я все понимаю, – мягко сказала она.

Кто эта деликатная женщина, с которой он только что разговаривал? – удивился про себя Слайдер. – Неужели она тоже надевает голубую комбинацию с красными трусиками под простенькие платья с цветочным орнаментом? Как мало в ней от прежней Айрин Слайдер, – А. С, как стал он ее называть про себя в последние несколько лет, когда их семейная жизнь сделалась не совсем безмятежной, потому что во всех стычках, случившихся в доме, она неизменно одерживала верх, подобно тому, как настоящий летчик-ас выходит победителем из любого воздушного поединка.

– Но мне нужно поговорить с тобой кое о чем.

– Да? – сказал он осторожно, чувствуя в то же время, как у него задрожала челюсть.

– Ты не забыл, надеюсь, что нужно сегодня отвезти детей в Блистер-Хилл?

– О Боже, совсем вылетело из головы!

– Там будет пикник.

– Сожалею, конечно, но я никак...

– Нет-нет, я всего лишь хотела выяснить, не будешь ли ты против, если мы поедем вместе с Эрни Ньюманом, раз уж...

– Что-то я не совсем понимаю...

– Он нас туда отвезет вместо тебя. Послушай, мне не хочется рисковать, и отправляться так далеко на моей машине – у нее, как ты знаешь, всегда сильно перегревается двигатель. Поделилась моими сомнениями с Эрни, а он сказал, что с удовольствием возьмет нас с собой.

– Когда ты успела с ним договориться? Я ведь только теперь сообщил тебе, что не смогу придти домой, – удивился Слайдер.

– О, Эрни позвонил нам сегодня утром, мы стали разговаривать, и я ненароком обмолвилась, что тебя вызвали среди ночи; и еще сказала, что, мне кажется, ты вряд ли сможешь вернуться домой вовремя. А Эрни сказал, что уже тысяча лет, как он не был в Блистер-Хилле, и что обожает пикники. Думаю, – теперь, после того как умерла Нора, ему редко удается хорошо провести уик-энд.

– Ничего не имею против. Делай, как знаешь.

– Ладно, договорились. Спасибо тебе.

Судя по тону, с которым Айрин произнесла последние слова, ей удалось добиться желаемого результата.

– Разумеется, я сожалею, что сам не смогу это сделать, – сказал он. – Передай детям мои извинения.

– Не беспокойся, им хорошо известно, какая у тебя работа.

Ему показалось, что Айрин что-то не договаривает. На память пришло ее утреннее появление на лестнице.

– Ты больше ничего не хотела сказать? Кажется, сегодня утром...

– Ах, да. Но это как-нибудь в другой раз. Когда будем дома. Ты и я. – Она коротко попрощалась и поспешила положить трубку.

У Мэнди от слез опухли глаза, а от шока и возмущения она сделалась еще разговорчивей. Оставив свою комнату без хозяйки, она эмигрировала на широченную кровать Морин, где и сидела вместе со своей непричесанной подругой. Девушки без остановки, чашка за чашкой, глушили растворимый кофе и курили сигареты «Пэл-Мел», голубоватый дым, от которых вырывался у них изо рта целыми клубами, отчего неразлучные подруги живо напоминали сдвоенный выхлоп старой модели «ягуара».

– Мне там страшно, – объяснила Мэнди, передернув плечами. – Гляжу на потолок, а через него как бы опять сочится кровь. Боже, как это было ужасно! Потом я побежала наверх, а там бедный Ронни... и как раз на этом самом месте.

– Ну успокойся, Мэнд. Постарайся забыть об этом, – сказала Морин, опуская ладонь на ее руку.

– Не получается. Мне так его жалко. Добрый, несчастный педик лежал, истекая кровью наверху, а мы сидели себе и ни о чем даже не догадывались.

– Он умер почти сразу, – сказал Слайдер.

– Вот видишь, я же тебе говорила, – сказала торжествующим тоном Морин. – Мне с самого начала было ясно, что он и почувствовать-то ничего не успел. Ему так полоснули по горлу... Ах, извини, Мэнд. У меня и у самой, как подумаю, что его прямо над нами кто-то убил, а потом прошел вниз мимо наших дверей – а мы-то ничего не знали, ни о чем не догадывались, ух, аж мороз по коже. Вряд ли после этого я тут останусь. Ну а ты, Мэнд?

– Какой смысл оставаться, если как раньше, здесь все равно никогда больше не будет. Да, славный был домик.

– А с чего вы взяли, что Ронни кто-то убил? – не выдержал Слайдер.

– Что? – удивилась Мэнди неожиданному вопросу. – Просто мне так показалось. Увидела, что лежит, много крови... и подумала.

– Если вас интересует мое мнение, – решила вмешаться Морин, – я готова биться об заклад, что Ронни сам никогда бы этого не сделал. Слабо ему было, если честно сказать. Он на самом-то деле был настоящим размазней. Помнишь, Мэнд, какой тарарам он тут устроил, когда занозил себе палец?

– А как же, помню. Мне ж пришлось ему занозу вынимать. У Ронни был такой вид, будто он на стол к хирургу попал.

– Но, может быть, произошло что-то такое, что даже Ронни решился. Как по-вашему, из-за чего он мог бы это сделать? Я имею в виду, была ли у него причина...

– Не думаю, – сказала Мэнди. – Ему нравилась его работа и все такое прочее. Он не был несчастным человеком. Правда, Мор?

– А я про что?!.. Ронни часто заходил к нам: поболтать и все такое... Случись что серьезное, он бы нам сразу все выложил.

Ответ девушек показался Слайдеру вполне удовлетворительным. И можно было не продолжать. Так же как не стоило, по-видимому, касаться того, что Атертон называл «теорией заговора». Вместо этого Слайдер предпочел пойти по более легкому пути.

– Он оставил записку, – сказал Слайдер.