Нина Вадченко - Час абсента Страница 43

Эдуард Петрович опустился на колени.

— Вера! Верочка! Верь мне, это не я! — кричал он.

— Я беру это! — вдруг услышали они голос клиента. Тот без труда перекрыл и хозяина, и Верунчика, и секретаршу, которая от страха рыдала у дверей.

Верунчик остановилась. Эдуард затих.

— Я беру этот прикол! Сколько стоит замуровать в стенку? — деловито спрашивал «фуфлыжный» клиент.

Минуты две и «боксерша», и ее «груша» молча смотрели на заказчика. Переваривали деловое предложение.

— Отвалю любые бабки! — добавил он и щелкнул пальцами. — Это клево! Пацанов вставит!

Эдуард кашлянул, достал платок и наскоро вытер кровь под носом.

— Мы обсудим, — начал он.

— Только вместо вина бочку водяры! — уточнял детали заказчик.

— Без проблем, — заискивающе сказал Эдик.

— Заткнись! — посоветовала Верунчик. — Это я там замурованная сидела. Я на своей шкуре новый сценарий испытывала.

Что ни говори, а дело превыше всего.

— Но клиент пришел ко мне? — робко пытался отстоять свои позиции Колобок.

— А сценарий мой! — парировала Верунчик. — Или ты настаиваешь на авторстве?

Эдуард предпочел перейти на кашель.

«Надежда. Теперь нужно разыскать эту пугливую гусыню, Надюнчика. Она боится. Но кого? Или чего? Боится, что ее обвинят в убийстве Алекса? Это понятно. Ночью она выходит из подъезда дома, где только что убили шефа. А кто-то сидит в засаде и фотографирует. Кто-то знает, что Надюнчик должна прийти в этот дом. Сидит и ждет, зажав фотоаппарат в потных руках. А потом, после всех убийств, этот «кто-то» решил пустить в дело пленку и приступить к шантажу. Зачем шантажировать несчастную Надежду? Или она не такая уж и невинная? А если фотограф точно знал, кто убьет Алекса, и сфотографировал убийцу? Надежда — убийца? Надежда — жертва подставы? Кто она?»

Инне казалось, что еще немного, еще чуть-чуть поплутать по дебрям, подумать, и все станет ясно как божий день.

«Кто фотографировал? Совершенно точно, что не Надя. Себя она бы не снимала. Логическая задачка. Марина? Люба? Вера?»

Инна погрызла карандаш и приписала еще одно имя — Алекс.

«Почему бы Алексу не посадить в кустах фотографа? Он всего боялся. Мог и подстраховаться. Фотограф видел, кто убийца.

Марина, Люба, Вера, Надя. Кто из них? Вполне возможно, фотографировала Любунчик. Версия правдоподобна. Допустим, она видела, как Надежда выходила из дома. Намекнула об этом, ее и убили, чтоб молчала. А пленка пришла по назначению уже после смерти Любунчика. Все может быть. Если замешано так много женщин, причем с креативными мозгами, простеньким поворотам тут не место».

Она все больше запутывалась, как муха в липкой паутине. Мерзкое ощущение. Инна решила передохнуть и выпить чашку кофе.

«Заварю кофе и приглашу Василису Илларионовну, — пообещала себе Инна. — Посидим, поболтаем…»

Как только по кабинету разнесся кофейный аромат, народ повалил в гости сам. Причем меньше всего Инна желала общаться именно с теми, кто пришел. Появились бездомная Катерина, угрюмый Макс и настороженный ротвейлер Бен.

Бену запах не понравился. Если бы тут пахло мясом или мозговой косточкой, можно было бы примириться с хозяйкой. Но здесь в нос бил зловонный, настоянный дух черного пойла. У Бена от кофе глаза наливались кровью, и он был готов грызануть первого попавшегося незнакомца.

Катерина, наоборот, кофе обожала, но сейчас она была смертельно обижена. Она пришла жаловаться и советоваться и поэтому принесла с собой кое-что покрепче — абсент. Макс являл собой убежденного трезвенника. Он ни капли в рот не брал со школьной скамьи. После того, как первая юношеская попытка выпить и заняться любовью закончилась сильнейшим отравлением, промыванием желудка и дикой головной болью.

У трезвенника Макса имелась своя беда: он был голодным. Зверски голодным. Казалось, дай ему тазик салата оливье, он вмиг проглотит салат и тазик вылижет до блеска. Но намекать об этом Катерине бесполезно. У нее обида, нервы и отсутствие аппетита.

Инне хотелось просто выпить кофе. Не судьба.

— Какой козел этот Алехандро! — с порога заявила Катерина. — Какой козел!

— О мертвых или ничего, или только хорошее, — машинально сказала Инна.

— Вы не представляете, Инна Владимировна, какую подлянку он мне устроил! — Катерина поставила на стол бутылку абсента и деловито протерла пальцем пустую чашку. — Максик, открывай, — приказала она.

— Я не пью, — грустно сказал Макс. — Мне бы поесть…

— А тебе никто и не предлагает. Я знаю, Бенчик не любит запаха спиртного. — Катерина умильно посмотрела на собаку. — Но какой гад Алекс! Этот козел подарил мою квартиру Надюнчику! Какие нервы тут выдержат?!

— Надежде? — Инна заинтересовалась.

— Ну да. Я осталась с голым задом, а Надька ни за что ни про что получила квартиру. — Катерина налила абсента в чашку, понюхала, скривилась и сделала большой глоток. — Фу, противно как, — задохнулась она.

— Не пей! — назидательно вставила Инна.

— Говорят, абсент хорошо нервы лечит, — выдохнула Катерина, — а у меня внутри все дрожит от злости.

Зазвонил телефон. Катя схватила трубку и тут же нажала на рычаг.

— Поговорить не дадут, — рассердилась она и положила трубку на стол. — Я Надюнчика по всему городу ищу. Где я только не была!

В планы Пономаренко тоже входили поиски Надежды, поэтому она стерпела вольное обращение с телефоном.

— Она могла у подруги остаться? — осторожно подкинула идею Инна.

— У какой подруги? Нет у нее подруг. Все обыскала. На квартире дежурила, в деревню к родителям съездила, в гостиницах искала. Нету. Прячется, стерва. Знает, чье сало съела. А вдруг ее тоже замуровали? Верунчика можно, а ее нельзя? Я и Бенчика прихватила на всякий случай, авось надумаем и ее искать. Представляете, Верунчик в одной стене, а Надюнчик напротив замурованная. Мы Верунчика отковыряли, а Надька там сидит. Так ей и надо, стерве.

Катерина подлила себе абсенту. Речь ее становилась все быстрее и все бестолковее.

«Замуровывание» Инна отмела сразу. И направила мысли Катерины в нужное русло.

— Откуда ты, Катя, узнала насчет квартиры? — спросила Инна.

— Маринчик обрадовала. Она искала что-то в ее столе и нашла бумаги. Эта крыса меня ненавидит, поэтому и доложила, чтоб мне больно стало. Я, дура, верила этому козлу. Он мне квартиру обещал, мне!

— Странный поворот. Как ты думаешь, за какие заслуги Алекс мог подарить квартиру Надюнчику?

— Вот! Вот и меня это мучает. — Катерина икнула. — Мне он говорил, что противнее Надьки он бабы не знает. А вдруг это она его утопила? — Катерина испуганно посмотрела на Пономаренко.

— Зачем ей убивать человека, который подарил ей квартиру? В благодарность?

— Тут и собака зарыта. Он ей подарил только после своей смерти. Не знаю, как там юридически это звучит, но до его смерти в квартире живу я, а после — Надюнчик. — Катерина на нервах глотнула еще абсента. Инна поймала себя на мысли, что она тоже не прочь выпить за такие известия.

— Собака не собака, а мотив хиленький налицо, — согласилась Инна.

— И я о том же! Сделала черное дело и смылась. Страшно стало. Выпьете, Инна Владимировна? — предложила Катя, и Пономаренко не отказалась.

Как спиваются женщины, Макс и Бен смотрели неодобрительно, но на них никто внимания не обращал.

В кабинет заглянула секретарша Светочка. Увидев ротвейлера, она замерла в дверях.

— Что у тебя, Света? — нетерпеливо спросила Инна.

— Эта собачка тоже у нас поживет? — поинтересовалась секретарша.

Собачка подняла голову и засопела. От Светочки пахло котлетой и куриным бульоном. «Вот это правильный запах, — шевельнул хвостом Бен и призывно посмотрел на хозяина: — Давай сходим в гости!»

Макс хоть и был голодным, но запах котлеток не учуял, поэтому остался глух к разумным предложениям ротвейлера.

— Нет, хватит с тебя и Сократа. У тебя ко мне дело? — успокоила Инна.

— Главный хочет поговорить, а у вас телефон все время занят, — сообщила Светочка. — Я и не волнуюсь, мне собачка понравилась, красивая, — добавила она.

— Освобожусь — позвоню, — пообещала Инна.

— Куда она могла спрятаться? — вспомнила Катерина мучающий ее вопрос. — На квартире нет, в гостиницах нет, на работе нет, где ее искать, ума не приложу. Где она может быть?

— Вы в больнице поищите, — вторглась в разговор Светочка. — У меня соседка вышла за хлебом и пропала. Нашли в больнице. Сознание по дороге потеряла…

— Точно! — ухватилась Катька за подсказку. — В больницах я еще не искала. Выпить хочешь? — в благодарность за идею предложила она Свете.

Инна поморщилась. Светочке пить нельзя. Она в приемной сидит. Она лицо редакции. Если посетители увидят красные пятна на лице и услышат заплетающуюся речь, что они могут подумать? Что подумает главный редактор, Инне и представлять не хотелось. Он учинит допрос с пристрастием, и ниточка приведет к Пономаренко. Вывод: ценных работников спаивает она. Результат плачевный.