Лариса Соболева - Девять жизней черной кошки Страница 44

У Лизы ограда низенькая, Гриша легко перемахнул через нее, не выпрямляясь. Двигался он бесшумно, чему способствовали босые ноги, быстро приближаясь к бане. Автоматные очереди торопили…

«Гости» не переговаривались и теперь действовали не так быстро, как до этого. По всей видимости, опасались людей в парилке. К тому же темно.

В парной лишь услышали, как «гость» подошел к дверному проему, остановился.

Пауза. Тишина.

«Гость» сделал еще шаг, второй… очутился в проеме. В полной темноте ни Андрей, ни Назар не видели человека, но чувствовали его. В следующий момент Андрей, не выходя из-за стены, плеснул из таза кипятком в проем. Раздался дикий вопль и отборный мат…

Гриша уже сидел у ступенек, прижавшись спиной к деревянной стене, как вдруг кто-то заорал и вылетел из бани. Гриша подскочил и ногой ударил орущего мужика в живот. Тот упал. Гриша наугад выстрелил в предбанник, быстро вжался в стену…

– Дед, никак война! – заполошно вопила баба Нюра, мотаясь по дому непонятно с какой целью. – Ой, что ж это делается! Стреляют там… стреляют, как пить дать! Ой, что ж нам делать?! И никто не поможет…

– Цыц, дура!

Дед Михей, искал охотничье ружье, нашел, но патроны куда-то запропастились. Он в сердцах плюнул, кинулся к телевизору, выключил его и стащил с тумбочки на пол, а то шальная пуля попадет в него, как тогда жить без телевизора… Очутившись в полной темноте, он приказал жене:

– Тихо сиди! Пускай думают, что нас нет.

– Как же это нет? – подвывала баба Нюра. – А как залезут к нам, потому что нет нас дома? Убьют ведь…

– Цыц, я сказал! То пьяные дебоширят, нас не касается. Слышь, люди шумят!

Из ближайших дворов доносились голоса, люди хлопали дверьми, перекрикиваясь друг с другом:

– Чего это? Никак стреляют?

– Да кому ж тут стрелять?

– Эй! Откуда это? Где стреляют?

– Милиция! – визжала какая-то женщина на высоких нотках, хотя милицейский пункт в центре деревни, это далеко, услышать ее там не могли. – Милиция! Караул!

Очевидно, те, кто нагрянул «в гости», не сообразили, что за их спиной образовалась засада, пистолетные выстрелы привели их в недоумение. И в парилке, и Гриша слышали лихорадочные, скоростные переговоры в предбаннике:

– Кто стрелял?

– Снаружи! Козырь…

– Заглохни! Деревня гудит. Уходим!

Гриша был в более выгодном положении, так как находился на улице, не в полной темноте. Первый, кто выбежал из предбанника, кубарем скатился во двор, так как Гриша ловко подставил ему подножку. В дверном проеме показался второй. Гриша сделал прыжок на него, закричав:

– Полундра!

Они упали в предбанник. Третий огрел автоматом по спине голого Гришу, которого даже в темноте было видно. Стрелять было опасно, третий мог убить напарника. Удар пришелся Грише прямо по холке, и, как говорят в народе, от боли он обмяк, его скинул с себя «гость». Из парной выскочили Назар и Андрей:

– Стоять! Ни с места! Лапы вверх!

Двое «гостей», как пробки, вылетели из предбанника, подхватили того, кого Андрей обварил кипятком, и уже вчетвером понеслись к машине. Назар вылетел первым, встал на колено, держа пистолет двумя руками, но Андрей, выбежавший следом, нажал на его руку.

– У тебя башню снесло? – процедил сквозь зубы Назар, снова прицеливаясь. – Они ж убивать нас приходили.

– Нет! – опять опустил его руку Андрей. – Убьем – сядем. Я сам.

Он перепрыгнул забор, встал посреди дороги, широко расставив ноги, и прицелился. Раздался выстрел. Один из троицы, убегавшей в обнимку, так как двое тащили подельника, пострадавшего от кипятка, упал, оторвавшись от товарищей. Но тут же подскочил, добрался до машины, ковыляя – пуля попала ему в ногу. Андрей еще раз прицелился…

Четверо налетчиков запрыгнули в машину, взвизгнули тормоза… Пуля Андрея попала по автомобилю. Машина удалялась на большой скорости, ее кидало из стороны в сторону. В это время к Андрею и Назару подбежали два деревенских мужика:

– Чего стряслось? Кто стрелял?

– Ну, я стрелял, – зло сплюнул Андрей в сторону скрывшейся машины.

– И они из автоматов! – добавил Назар. – У, террористы…

– А чего? – панически оглядывали фермеров мужики. – Из-за чего они на вас? Из-за хозяйства?

Немногим ранее фермерам в округе жилось несладко по разным причинам. То братки дань требовали, то более крупный предприниматель пытался убирать с дороги конкурентов, то земля кому-то понадобилась и хозяин начинал темнить с арендой… Случалось, иной фермер надувал работника, а тот мстил, устраивая пожар. Однако последнее время стало относительно спокойно, фермеры выделяли средства для охраны, да и люди защищали фермеров, которые многим предоставили работу.

Что касается Гороховки, то в ней всегда было спокойно. Народ здесь еще в советское время умудрялся горбом улучшить благосостояние, выращивая на своих участках овощи и фрукты или живность и продавая их на рынке в городе. Личные участки практически у всех деревенских большие, прибыль приносили, но не ленивым. И вдруг в спокойной и благополучной деревне стреляют, как в городах! Явно кому-то трое фермеров стали поперек дороги.

– Наверное, из-за хозяйства, – процедил Андрей.

– Вот паскуды! – выругался мужик, прибежавший первым. – Вы, если чего, зовите, поможем. У нас такого сроду не бывало, чтоб стреляли… Это ж что такое!

– Вы б хоть прикрылись, парни, – сказал другой мужик.

– Ага, время у нас было прикрываться! – буркнул Назар, направляясь назад в баню. Он включил свет в предбаннике и бросился к Грише, перевернул его на спину. – Гришаня! Черт! Гришка! – Тот открыл глаза, скрипнув зубами, сел. – Черкесов! Ты где?

– Я, кажется, ранен, – проблеял Черкесов из парной.

Назар метнулся в парилку, включил свет там. Черкесова пуля задела по бедру, рана пустяковая – царапина, но кровищи вытекло много. Назар махнул рукой:

– Ерунда, до свадьбы заживет.

– Дожить бы всем до его свадьбы… И до своей тоже, – пробормотал Андрей, помогая Грише подняться. – Как ты, Гришаня?

– Нормалек, – выдавил тот. – Шею не повернуть… Все живы?

– Все. Мужики, оденьтесь! – приказал Андрей.

Все четверо надели штаны, рубашки и обувь, остальное покидали в джип, помогли одеться Грише. Нападение произошло за считаные минуты, каждый еще не понимал, каким образом уцелел. Однако было ясно, что сегодня на них совершена крутая атака.

А дома их ждал еще один нерадостный сюрприз…

– Вот это раскурочили! – потрясенно сказал Назар, стоя у крыльца.

Свет горел только в кухне, но этого оказалось достаточно, чтобы размеры нанесенного ущерба предстали во всем своем многообразии. Отстрелен замок, дверь нараспашку, окна без стекол. Внутри дома, как Мамай войной прошелся, – полный разгром.

Андрей метался по комнатам и звал:

– Лиза! Лиза!

Назар ходил следом, включал свет. В общей комнате Гриша поднял стул, аккуратно поставил и тяжело опустился на него. Черкесов примостился на кресле, вытянув раненую ногу. Джинсы намокли от крови, боль не давала вникнуть в то, что Лизы нет. В комнату вошли Андрей и Назар, рассеянно оглядывались.

– Ребята, такое по всей стране творится или только у нас? – спросил Гриша.

– А ты – «не стреляй»! – упрекнул Андрея Назар. – Надо было перебить этих козлов и зарыть где-нибудь в посадке. Никто бы не нашел, а деревенские промолчали бы.

– Умный ты, – проворчал Андрей. – Наши законы – самые лучшие законы в мире. Для бандитов. А мне что-то не хочется на нары. Но ты, к сожалению, прав…

Вдруг раздался стук снизу. Мужчины переглянулись и, не сговариваясь, кинулись отодвигать ковер. Лиза подала им хнычущую Вероничку, у самой сил хватило только взобраться на край проема. Андрей и Назар вытащили ее, усадили на стул.

– Лиза… – облегченно вздохнул Андрей. – Мы уж думали тебя… Фу-х! Гора с плеч свалилась!

– Боже мой! Что тут было! – схватилась за голову Лиза. – Что происходит? Я ничего не понимаю… А вы? Я слышала, как они собрались ехать ко мне… домой… Они знали, что вы там… А потом, когда они ушли, я не смогла поднять щит… ковер не давал…

– Лиза, успокойся, обошлось, – гладил ее по голове Андрей. – Мы живы. Все живы. Нас просто так не возьмешь… Одного Черкесова слегка подстрелили. Но, я же говорил, у него девять жизней, как у кошки…

– Вася! – отстранилась от Андрея Лиза. – Что ты натворил? Почему эти люди нас преследуют? Ведь все из-за тебя! Почему?

– Если б я мог ответить… – повесил голову Черкесов.

– Вероника, а ты чего ревешь? – подхватил на руки девочку Назар. – Ну, поиграли с мамой в прятки… Весело было, правда же?

– Не-ет, – ревела Вероничка. – Страшно было…

– Ой, Лиза, представляешь, – вдруг нарочито весело заговорил Назар, – к нам, можно сказать, пожаловали гости, а Гришаня наш в окошко прыгнул, непонятно зачем, да еще голяком, всех собак в деревне распугал, бабы визжали… Ух, и переполох устроил.