Наталья Калинина - Тонкая нить предназначения Страница 44

– Не получится, – услышала она над ухом вкрадчивый шепот. – Раз у тебя вышло, на второй уже – нет. Я сильнее, гораздо сильнее, чем тогда. Я уже не ребенок.

У Олеси подогнулись ноги, и она рухнула на колени в опасной близости от шахты. Ее лоб уже касался одной из приоткрытых дверец. Она изо всех сил старалась сбросить того, кто вдавливал ее тело в пол, но у нее ничего не выходило.

– У меня много сил. Не рыпайся. Ты просто не знаешь, сколько у меня сил! И сколько будет. Портал открыт. Я это сделала.

Смешок над ухом и вдруг – тычок в бок, такой силы, что Олеся задохнулась и упала на четвереньки.

– Могу тебя задушить. – И, словно в подтверждение своих слов, тот, кто был сзади, сомкнул на ее горле пальцы. Женские тонкие пальчики, в которых оказалась недюжинная сила.

– Но интересней – полетать. Полетаем?

И Олеся с ужасом поняла, что ее с силой, которой она не может сопротивляться, подталкивают к краю шахты. Она инстинктивно расставила руки, чтобы зацепиться за двери, но кто-то тут же ударил ее по одной руке, и она со стоном отдернула ее. Еще толчок, и она повисла головой над пропастью шахты. Вот и пришел ее час. Так бесславно. Какую пользу она принесет, если просто упадет вниз? А тот, кто ее толкает, останется в победителях.

А в лицо смерти, оказывается, заглядывать страшно. Даже если тебе казалось, что ты к этому была готова. Олеся изловчилась и, собрав остатки сил, сделала рывок назад. Тот, кто сидел у нее на ногах, не ожидал от нее такого движения и, потеряв равновесие, упал рядом на пол. Олеся успела перевернуться и сесть, но и девушка, которая толкала ее в объятия смерти, тоже оказалась проворной. Быстро перевернувшись на четвереньки, она взглянула на Олесю со злобной усмешкой глазами, в которых клубилась тьма, и бросилась на нее.

– Марина, остановись!

Отбиваясь, Олеся высвободила правую руку и невольно схватила напавшую за горло. Она не хотела, она просто защищалась. Но руку вдруг пронзила острая боль – уже пережитая ею когда-то. Марина закричала и отпрянула от нее. От разрывающей руку боли помутилось сознание, и на какое-то мгновение Олеся окунулась в прошлое, в тот момент, когда, одиннадцатилетняя, пытаясь спасти из-под завалов ребенка, впервые коснулась его и испытала ту же, что и сейчас, боль. Олесе четко вспомнился забытый момент: ребенок кричит следом за ней, их крики сливаются в один, над головой маленькой девочки появляется черный дым, вырвавшийся будто из ее макушки, и относится, будто ветром, к стене. Громадная трещина прямо на глазах у девочек вспарывает стену с оглушающим шумом, а висевший на ней портрет летит прямо в них. Последнее, что тогда увидела Олеся – коснувшийся опять макушки ребенка черный дым, ввинтившийся затем в портрет.

На этот раз не было черного дыма. Вместо него рядом с лежащей без дыхания Мариной восстал, расправляя плечи, незнакомец, одетый в сюртук. Силуэт этот, хоть и был отчетливо виден, тем не менее казался сотканным из дымки и слегка рябил, будто нагретый в жаркий полдень воздух. Хищный профиль, черные глаза с красными зрачками, зачесанные назад длинные волосы. Этот мужчина был красив, но какой-то особенной, отталкивающе-пугающей красотой. Олеся была так удивлена появлением этой фигуры, что не издала даже ни звука. Она бы меньше удивилась, увидев перед собой призрак Ольги Пустовецкой. Это было бы ожидаемо. Но этот незнакомец…

– Граф Дю Бери, – сказал он насмешливым голосом, будто прочитал ее мысли, и даже чуть поклонился. – Не стоит вам тратить силы на борьбу со мной. Их все равно не хватит. Простая девчонка против служителя самого Сатаны…

И Олеся поняла, кто этот господин – колдун, завладевший телом утонувшей девочки и проживший под ее личиной недолгую жизнь. Бедная Ольга, оказывается, она погибла еще задолго до событий в усадьбе. Бедный граф Седов, так до конца и не понявший, кого именно он привез в поместье под именем Ольги Пустовецкой.

– Я не простая девчонка! – ответила она зазвеневшим от волнения и гнева голосом. – Я – новая Предсказательница.

В ответ ей раздался хохот. Силуэт качнулся по направлению к ней, и Олеся невольно отступила, рискованно застыв опять на краю шахты. Еще один шаг назад – и она упадет, как в своем видении, в пропасть. Но граф, однако, замер в полушаге от нее. Тот ожог, какой она получила, коснувшись в детстве двери, оказался на самом деле не просто меткой, а защитой, данной ей Предсказательницей.

– Предсказательница… Чтобы ею стать, ты должна умереть. Разве не знаешь?

– Знаю, – вскинула Олеся голову. Силуэт вился около нее, то клубился дымом, то опять принимал очертания фигуры, но так и не смел прикоснуться к ней. – И я готова!

– Олеся, стой! – раздался крик, и по лестнице, запыхавшись, взбежала Лика, а за нею – Олег и Матвей с Павлом.

– Матвей, Павел, унесите Марину, – быстро скомандовала Лика. Парней, похоже, не удивившихся появлению нового персонажа, просить дважды не пришлось. Они подхватили бесчувственную девушку и понесли ее по лестнице вниз. На улицу.

– Предсказательница – не она, – сказала Лика насмешливым тоном. – Из нее такая же предсказательница, как из тебя – служитель тьмы. Ты же бестелесный дым от паровоза, вот кто ты! Дуну, и тебя не станет.

– Лика! – закричала предостерегающе Олеся. Но было уже поздно. Разъяренный провокацией призрак метнулся к Лике, прошел сквозь нее черным дымом и смерчем скрылся в шахте.

– Зачем ты так сделала? – в отчаянии крикнула Олеся, предчувствуя в послышавшемся снизу, идущем из глубины старого здания рокоте смертельную опасность.

– Потом поймешь, – отрезала Лика и скомандовала Олегу: – Быстро из здания. Оба. Без вопросов.

И, не успела Олеся опомниться, как мужчина уже подхватил ее на руки и почти бегом бросился по лестнице вниз. И вовремя, потому что, едва они достигли первого этажа, пол под ногами качнулся, стены старой усадьбы дрогнули. С потолка посыпалась штукатурка. Олег с Олесей на руках выскочил на улицу, и едва он успел отбежать на безопасное расстояние, как сзади раздался оглушительный грохот.

– Лика! Там – Лика! – закричала Олеся, но ее голос никто не услышал. Мутное облако пыли быстро осадил все так же льющийся с серого неба дождь. И, когда все прояснилось, перед глазами Олеси предстали только руины. Потрясенные Олег и Олеся, сжимая друг друга в судорожном объятии, смотрели на остатки того, что еще какие-то мгновения назад было величественным зданием.

– Там же Лика, – тихо повторила Олеся.

– Спаслись все, кроме нее, – так же тихо ответил Олег – не ей, а в пустоту тумана.

– Зачем она это сделала?

Олег не ответил. Резко развернувшись, он пошел куда-то в сторону – от Олеси, растерянно замершей под дождем, от бегущих к ним парней и Марины с Алексеем. Никто не бросился его догонять, понимая, что ему необходимо пережить шок от потери подруги наедине.

Эпилог

Полгода спустя

Незнакомый город, закутанный в мантию смородиновых сумерек с золотистыми прожилками света фонарей, нашептывал не сны, а смело сулил новую жизнь. Тихое вкрадчивое шуршание ветра за окном не могло обмануть Олесю. Это был не скромный ветерок, осмеливающийся разве что на ласковый поцелуй в затылок, и даже не хулиганистый задира, поднимающий воздушные юбки и выворачивающий наизнанку зонты, это был настоящий ветер перемен, просыпающийся обманчиво медленно, но способный одним порывом выдернуть из привычной жизни. Этот ветер уже подхватил ее полгода назад, закружив в романтичном вальсе ее первых серьезных отношений, а сейчас, с новым порывом, забросил в этот город, соперничающий по любовным настроениям с Парижем. Только вот причина приезда сюда была отнюдь не романтичной.

Олеся перевела взгляд с висевшей на стойке для капельниц полупустой банки с раствором на свои скрытые легкой простыней ноги и улыбнулась. Вот все и позади – самое страшное. Будущее уже не пугало, но лихорадило адреналином от предвкушения перемен. Прав оказался папа, сказав когда-то давно, перед ее поездкой в тот злополучный санаторий, что наука не стоит на месте. Оказывается, есть способ пусть и не излечиться полностью от разрушавшей ее организм болезни, но навсегда остановить ее. И неважно, что врачи не обещали значительных улучшений, Олеся уже почувствовала их, в первый же день после операции. Чудеса, да и только! И в то же время самая настоящая реальность. А все благодаря ветру перемен, который привел в ее жизнь нового человека – надежного, любящего, взявшего на себя все заботы о ней. Ягуара.

Олеся помнила тот день, после которого жизнь резко развернулась в другом направлении. Ей исполнилось двадцать восемь, и отмечала она свой день рождения впервые за многие годы не с братом, а со ставшим родным за такое короткое время человеком. Изначально они планировали собраться втроем – она, Олег и его дочь Аня, с которой Олеся к тому времени успела познакомиться и подружиться. Но Олег пришел один, и на вопрос Олеси об Ане ответил, что будет лучше, если вечер они все же проведут вдвоем. Он принес ей подарок от девочки – собственноручно сплетенный той из кожаных шнурков и бусин браслет: этот браслет должен принести Олесе счастье. По дороге в ресторан, после долгого молчания, которое Олеся не решалась нарушить, Олег сказал, что у него есть к ней серьезный разговор. Его слова одновременно и испугали ее, и обрадовали, потому что ей вдруг подумалось, что Олег собирается сделать ей предложение. Но заговорил он с ней совсем о другом. Олеся помнила тот разговор, разбудивший вновь едва задремавший ветер перемен, во всех подробностях: как Олег начал его (с неловкого покашливания), как при этом смотрел на нее, на какой фразе протянул через стол руку и сжал ободряюще ее пальцы. Дело в том, что Олег нашел одну европейскую клинику, в которой могли бы решить Олесины проблемы. «Это новый метод, пока еще не всеми принятый, – рассказывал Олег. – Но отзывы о нем вызывают уважение. Это наш шанс. Давай попробуем?» Он так и сказал – «наш шанс». Не «твой», а «наш». И «давай попробуем» – вместе.