Артур Крупенин - Каникула (Дело о тайном обществе) Страница 44

Не найдя ответа, Глеб зажал значок в кулаке, зажмурил глаза и откинул голову назад. Минуты через три ему удалось расслабиться и сосредоточиться на своих ощущениях. Комната стала медленно погружаться в темноту, затем где-то впереди забрезжил свет.

Целью Глеба было увидеть то, что ускользнуло от его взгляда при первом просмотре. Так киноманы иногда пересматривают знакомые ленты, с тем чтобы уловить незамеченные ранее нюансы или обнаружить забавные киноляпы, по чьей-то рассеянности пропущенные при монтаже.

Сюжет «фильма» был уже хорошо знаком, что позволило сосредоточиться на фоновом изображении, по обыкновению размытом. А вот и дом с калиткой. Минуточку! Что это там за пятно на стене?

После нескольких минут колоссального напряжения, изрядно вспотев, Глеб на исходе сил каким-то чудом все-таки умудрился рассмотреть изображение. Не веря в такую удачу, он на радостях даже захлопал в ладоши. Нежданные аплодисменты спугнули пару влюбленных голубей, выбравших местом свидания мраморный подоконник гостиной.

Приехав в Сарагосу, Бальбоа сразу же отправился к собору Христа Спасителя, где располагалась резиденция архиепископа. У входа его уже ждал отец Апарисио, любезно согласившийся помочь гостю из Толедо сориентироваться в бездонных недрах архиепископского архива.

После обмена любезностями Бальбоа первым делом расспросил Апарисио о том, знает ли тот о каких-либо нападениях на служителей Церкви в Сарагосе или ее окрестностях. Тот сразу вспомнил отца Перальту, затем, немного подумав, назвал еще одного деревенского священника, без вести пропавшего примерно десять лет назад. С него Бальбоа и решил начать.

Расписавшись в получении бумаг, священник засел за их изучение. По документам выходило, что девять лет назад в местечке под названием Ла-Муэла без следа исчез приходской священник. Поиски ни к чему не привели, тело так и не было найдено. Поскольку пропавший был человеком молодым и весьма привлекательным, основной версией следствия стала месть на почве ревности. Однако никаких доказательств легкомысленного поведения священника обнаружить не удалось, следствие в конце концов зашло в тупик, и дело было закрыто.

Самым примечательным моментом всей этой грустной истории было то, что священника хватились пятнадцатого октября, то есть через два дня после зловещей даты разгрома ордена Воинов Христовых. Это происшествие тоже, несомненно, было связано с событиями, что привели отца Бальбоа в Сарагосу.

Принявшись за дело отца Перальты и убедившись, что история, рассказанная Кирогой, полностью подтвердилась, Бальбоа сделал небольшой перерыв. Он принялся массировать затекшую от напряжения шею, оглядывая высившиеся до потолка стеллажи. Тут взгляд священника упал на многотомную подшивку документов, на корешках которой красовалось латинское название местной архиепархии – Archidioecesis Caesaraugustana[37]. Интересно, знает ли помешанный на древностях Стольцев, что Сарагоса – это исковерканное арабами имя римского императора Августа? Скорее всего, да, ведь этот парень, кажется, всеведущ, как сам Господь. Перекрестившись во искупление этой крамольной мысли, Бальбоа снова углубился в чтение.

Возвращаясь из Люберец в Москву и ползя со скоростью пешехода по запруженной автомобилями Волгоградке, Лучко с удовлетворением подумал о том, что его предположения насчет жестов, которыми обменивались налетчики, описанные Стольцевым, полностью подтвердились.

Судя по всему, один из Хиляевых – скорее всего Сергей, – вломившись к Гонсалесу, узнал сюжет на репродукции, что висела в прихожей, и указал на это брату. И теперь у него есть все основания предполагать, что Хиляевы, покинув Россию, осели в испанском Толедо. Учитывая, что именно оттуда приехал погибший Гонсалес, становится понятно – Хиляевы прилетели исключительно по его душу.

Между тем, Смирнов, вспоминая об Александре Хиляеве, говорил, что тот сам по себе безынициативен и нуждается в приказах. Получается, Хиляевы прижали Гонсалеса по чьему-то распоряжению? Кто их подослал? Кто бы ни был этот человек, он живет в Испании. И скорее всего, опять-таки в Толедо, где сейчас находится Стольцев. Надо предупредить Глеба – эти два братца чрезвычайно опасны.

С тоской оглядев уходящую за горизонт пробку, Лучко включил проблесковый маячок и выехал на реверсивную полосу, проложенную по центру шоссе. В конце концов, он при исполнении или как?

После беготни по присутственным местам Вероника порядком устала, поэтому ужинать решили дома. Выбор блюда был определен ностальгией по родной кухне – безумно хотелось окрошки. Хотя испанский гаспачо и приходится ей двоюродным братом, это все-таки не совсем то.

Доверив Веронике нарезку овощей, Глеб, сияя от гордости, принялся процеживать собственноручно приготовленный квас. Воссоздать аутентичный вкус в отсутствие привычных ингредиентов было невозможно, поэтому пришлось пойти на некоторые хитрости и довольствоваться продуктом в стиле «фьюжн». Поскольку испанцы не употребляют в пищу ржаного хлеба, в ход пошел немецкий пумперникель, обнаруженный на полке соседнего супермаркета. В сочетании с испанским изюмом из Малаги с его мускатным вкусом пумперникель дал поистине превосходный результат.

– Боже, какой запах, – воскликнула Вероника, втягивая носом воздух.

– Скажи спасибо грекам.

– Грекам? А им-то за что?

– За то, что те донесли до нас древнеегипетский рецепт этого супернапитка.

– Хочешь сказать, что квас пьют не только у нас?

– Так вышло, что и египтяне, и греки рецепт в итоге позабыли. Видимо, полностью переключились на пиво.

– Забавно. А русские, значит, единственные из всех возвели египетскую придумку в культ и даже превратили в национальный символ?

– Зря смеешься. Между прочим, воины князя Владимира пили квас в качестве «боевых ста граммов» перед битвой с печенегами.

– Неужели? А с кем собираешься биться ты? Уж не со мной ли?

– Мы с тобой уже отсражались.

– Не знаю, – задумчиво ответила Вероника и по рассеянности саданула ножом по пальцу. – Ой!

Бросив миску с квасом, Глеб обработал ранку йодом из аптечки и помог наложить пластырь.

– Ты в каких облаках витаешь? – спросил он, разливая готовую окрошку по тарелкам.

– Извини, задумалась.

– И о чем же?

– Сейчас расскажу, дай только сначала попробовать нашу стряпню.

Вероника принялась с аппетитом отправлять в рот ложку за ложкой, а Глеб про себя отметил, как легко и естественно прозвучало слово «нашу».

Немного насытившись, Вероника рассказала Глебу о своей поездке.

– Представляешь, весь день как подорванная моталась по Мадриду туда-сюда.

– Все успела?

– Вроде да.

– Домой заезжала?

– Ага, утром, сразу с вокзала. Столкнулась с нашей соседкой, и та рассказала мне странную историю. Как-то утром она выгуливала собаку и заметила Рамона. Он сидел за столиком у окна в кафе напротив нашего дома и пил кофе.

– Ну и чего же тут странного?

– А вот послушай. По словам соседки, увидев, что я села в машину и уехала, Рамон чуть ли не бегом направился к нашему подъезду.

– Ты хочешь сказать, что Рамон без спросу заходил в квартиру? Ну и что? Эта же ваша общая собственность.

– Так-то оно так, но зачем бы ему от меня таиться? Я никогда не чинила никаких препятствий для его встреч с Йоськой и даже не стала отбирать ключ от входной двери, тем более что Рамон все тянул и тянул с тем, чтобы вывезти свои шмотки, говорил, пока некуда, хотя здесь, в Толедо, места в квартире полно.

– Думаешь, Рамону было что от тебя скрывать?

– Уж будь уверен. Мой муж всегда был мастером по части конспирации. Поэтому я сижу и все думаю: ну зачем он приезжал в мое отсутствие? Что он хотел там найти?

В голове Глеба промелькнула догадка.

– А что, если целью Рамона были вовсе не поиски?

– Тогда что?

– Помнишь, сеньора Савон рассказывала про то, как кто-то вскрыл дверь квартиры Рамона в Толедо?

– Да, по ее словам, злоумышленники тогда ничего не взяли.

– Вот именно.

– О чем ты?

– Я почти уверен, что Рамон приезжал к тебе не для того, чтобы что-то найти, а для того, чтобы…

– Спрятать? Но мы же с тобой все так тщательно перетряхнули.

– Значит, просмотрели.

– И что ты предлагаешь? Снова перевернуть квартиру вверх дном? Даже если у Рамона и впрямь был какой-то тайник, мы вряд ли его найдем. Говорю же: по части конспирации с ним мало кто сравнится.

– Я бы все равно попробовал.

– Ну как скажешь, – со вздохом согласилась Вероника и протянула тарелку за добавкой. – А как прошел твой день?

Хотя Глеба так и распирало от желания поделиться своими достижениями, он решил растянуть удовольствие, а потому не спеша налил порцию окрошки и начал рассказ нарочито безразличным тоном:

– Да так, ничего особенного. С утра решил прогуляться.