Екатерина Лесина - Бабочка маркизы Помпадур Страница 44

Какие могут быть предубеждения у той тощей стервозной девицы, которая ест, не стесняясь собственного голода и не особо обращая внимания на содержимое тарелки.

Это у Славки предубеждения быть должны против девиц. Всяких.

– Против людей… состоятельных.

– Пролетарская гордость играет?

Славка не считал себя таким уж состоятельным. Нет, деньги у него имелись, но не в том количестве, которое бы позволило расслабиться и наслаждаться жизнью. Прежде-то нынешние его заработки казались запредельными, но постепенно пределы пересматривались.

– Скорее понимание того, что человек с деньгами позволяет себе гораздо больше, чем человек без денег.

– Ну так… возможности надо использовать.

И что в этом плохого? Алинка вон будет Леху использовать. А Леха использовать деньги, чтобы удержать Алинку. Жизнь такая.

– Даша очень часто видит, как их используют. Комплекс дракона, – Алина села в кресло. Вполоборота она была даже красива. Не так, как Кара – в той имелся огонь, внутренняя сила, – но спокойной уравновешенной красотой. – Драконы в мифологии – жадные и жестокие существа. Они антагонистичны нормальным людям. Драконы живут ради своего золота. И позволяют себе все, что хотят. Например, кататься по городу на запредельной скорости… под кайфом… изнасиловать понравившуюся девушку… избить непонравившегося парня. Последствия неважны. Возможностей хватит, чтобы их замять. Драконы не считают людей равными себе. Скорее кем-то, кого можно использовать развлечения ради… Ладно, это все так. Лирическое отступление. Вы завтракать будете?

Славка очень осторожно кивнул.

Дракон, значит… вот каким его видят. Чешуйчатой клыкастой тварью, которой плевать на всех.

Алина вышла, а Леха протяжно вздохнул, кажется, тоже шкуру на себя примерил. Ему всегда хотелось быть рыцарем, а не наоборот.

Чистильщик исчез в мае. Однажды Ланселот появился в условленном месте и понял, что место это перестало существовать. Он и сам отсутствовал неделю, поддавшись на уговоры родителей, – следовало подготовиться к выпускным экзаменам и поступлению.

Ланселота ждал университет.

– Ты очень способный мальчик, – каждый день повторяла мама. – И конечно, я понимаю, что тебе интересны твои бабочки…

…к этому времени у Ланселота собралась приличная коллекция. Первые экземпляры, к сожалению, сгинули: он не умел правильно сохранять экспонаты.

– …но кому сейчас нужны энтомологи? Ты должен понимать, что мы с отцом не вечны. И тебе следует вложить силы в настоящую профессию. Такую, которая будет тебя кормить до…

…окончания жизни.

Ланселот выучил каждое слово из этой речи. День ото дня мама становилась все более нервозной, а вот Ланселот сохранял спокойствие. Он не хотел изучать бабочек. Ему достаточно было того, что он их собирает.

А поступать… ему безразлично, куда поступать.

И мама с огромным душевным облегчением «помогла» выбрать факультет.

– С твоим умом ты добьешься многого…

Ланселот согласился. И с легкостью сдал школьные экзамены. Золотая медаль стала лучшей наградой для мамы, и она перестала задавать вопросы. Какая разница, где пропадает мальчик, если он хорошо учится? Хорошие мальчики не поступают плохо.

И прошлое его поведение давным-давно забыто. Отец был столь же доверчив и, кажется, заранее гордился тем, что сын его окончит университет с красным дипломом. Как-то вот не было у родителей сомнений на сей счет. Постепенно их уверенность передавалась Ланселоту.

Однажды ночью он проснулся и взглянул на стену, занятую коллекцией. Его бабочки, размещенные на темном фоне, спрятанные под стекло, были почти живыми, но… разве нужны ему они?

Временное увлечение.

А Кара – постоянное.

Ее надо освободить… и привязать к себе. Кара не любит его, но любит деньги. И если Ланселот сумеет заработать достаточно, то он выкупит Кару для себя.

Мысль грела.

Конечно, он осознавал, что на все потребуется время, однако готов был предоставить его себе. И к Чистильщику шел с намерением раз и навсегда расстаться: репутация Ланселота должна быть безупречна. На будущее. А старой машины не было на поляне. И выглаженная колесами земля уже затягивала раны.

Чистильщик исчез. В первое мгновение Ланселот ощутил огромнейшее разочарование. И злость: его снова бросили! Он, конечно, собирался уйти, но сам! Потом пришел страх. Что, если Чистильщика поймали? Допрашивают? И он рассказывает о собственной миссии, а заодно и о Ланселоте. Чистильщик не знал имени, но… милиция и без имени способна его найти.

Так ведь?

Он вернулся домой и несколько дней провел, якобы готовясь к поступлению. Мама радовалась. Ходила на цыпочках, не решаясь лишний раз заглядывать в комнату. И новости смотреть не мешала. Он ведь должен быть готов к тому, что на экзамене могут спросить о современной политической обстановке…

Тихо.

Криминальная хроника молчит о маньяке… но только спустя месяц Ланселот смог выдохнуть спокойно. Чистильщика не арестовали. Но что произошло?

Наверное, он умер.

Он ведь часто жаловался на боли в животе. И на дурноту. И на то, что скоро вынужден будет оставить мир, где еще столько грязи…

Поступить Ланселот поступил. И мама испекла медовик, желая показать, как она рада. Отец же поставил бутылку красного вина: Ланселот уже взрослый и может позволить. Он и позволил полбокала. Хотел больше, но ощутил опасное головокружение и несвойственное прежде желание поделиться с родителями всем.

Так Ланселот понял, что пить – опасно.

Все вдруг переменилось.

Леха был рядом. Постоянно. Каждую минуту. Он ходил за Алиной, точно привязанный, позабыв про все прочие дела, которых должно было быть немало. Он заглядывал через плечо, вздыхал шумно и норовил погладить косу. Впрочем, не косу он тоже гладил, и Алине нравились его прикосновения.

Она была рада его близости, но…

Не оставляло некое ощущение неправильности происходящего.

Провожать родителей отправились втроем – Славка, весь предыдущий день пролежавший в постели, все-таки ее покинул. И будучи бледен, он заявил, что чувствует себя превосходно. А Леха добавил, дескать, для сотрясения мозгов мозги иметься должны. У Славки ж их нет.

Они ссорились по-детски нелепо, а Алина молчала, понимая, что будет лишней.

Но вдруг все другие проблемы заслонила новая. Точнее, старая, но вдруг осознанная во весь свой проблемный размах. Родители уезжают! Увидев вереницу чемоданов и маму в ярко-красном пальто, на котором выделялся желтый хомут шарфа, Алина с трудом сдержала слезы.

– Боря, ну где ты возишься? – мама притворялась радостной. – Здравствуйте, мальчики. Вы уж извините, но… Алина, я Таське насыпала корму. И наполнитель поменяла. Цветы поливай раз в неделю, пожалуйста.

– Да, мама.

– И не забывай квартиру проветривать хорошенько. Хуже нет, чем застоявшийся воздух. Мы тут с папой подумали, что если ты хочешь, то сдай ее.

Зачем? Алине туда же возвращаться. Все изменилось, но не настолько же… и вчера, говоря о драконах, она отчетливо поняла, что и Леха – один из них. Нет, сейчас он утверждает, что Алину не отпустит, но это же игра. С бабочками, звонками и таинственными разговорами. Алине отведена роль, и когда Алина эту роль исполнит, то станет не нужна. Леха, наверное, извинится. И предложит денег. Алина деньги возьмет, чтобы ему было легче.

Драконы всегда платят золотом.

А потом вернется в квартиру и попытается склеить жизнь.

– Аля, ты опять насупилась, – мама потрепала ее по щеке. – Можно подумать, конец света наступает. Еще поплачь на дорогу. Ты же взрослая девочка…

– Вероника, отстань от нее.

Папа появился с книгой и чемоданом. В клетчатой куртке и рыжей шапке, съехавшей набок, он меньше всего походил на ученого, скорее уж на шулера средней руки.

Последней возникла Дашка. Алинке она кивнула и, ткнув пальцем в грудь Славика, сказала:

– Я еду с тобой.

Потом грузили чемоданы. И мама трижды проверяла, где лежат паспорта и авиабилеты. Вспоминала, выключила ли газ, воду, и рвалась проверить, но останавливалась: возвращаться – плохая примета. Леха держал Алину за руку, точно боялся, что и она улетит в Японию.

Хорошо бы боялся…

– Ты не будешь против, если я Таську заберу? Ненадолго ведь… мы потом вернемся.

Он вдруг сжал руку, сильно и больно.

– Я тебя не отпущу.

Ехал молча. Злой. И Алину тянуло погладить его, но мама наверняка не одобрит подобной вольности. Мужчинам нужна твердая рука. И регулярная кормежка.

Уже в зале мама все-таки всхлипнула и обняла Алину так, будто видела в последний раз.

– Все будет хорошо, девочка моя…

И Алина ей поверила: она всегда верила маме.

Марта родилась на свет красавицей. Ее матери, женщине обыкновенной, повитуха так и сказала:

– Погляди, до чего хороша!

Ребеночек и вправду был прелестным – пухленьким и с золотыми волосиками, что, однако, лишь усугубило подозрения супруга, который обладал шевелюрой черной. И никакие уговоры – матушка Марты ссылалась на свою сплошь светловолосую родню – не спасли ее от скорой расправы.