Андрей Воробьев - Дело об избиении младенцев Страница 44

Суточный кошмар кончился. Как и две недели назад фирму спас Царев. Он нашел охранную контору, настолько храбрую и независимую от ГУВД, что она согласилась взять на себя заботу о безопасности опального «Транскросса». Фирма «Глаурунг» была готова приступить к работе уже завтра, причем бралась и решить все проблемы на Выборгском шоссе. По словам Царева, когда «Глаурунг» работал на Московской трассе, каждый доверенный его опеке груз доходил по назначению. Фирма, правда, запросила серьезную сумму за свои услуги, причем аванс следовало уплатить уже на следующий день. Через бухгалтерию такую сумму провести было невозможно, тем более, речь шла не о рублях, а исключительно валюте. «Надо подумать, как достать деньги», — сказал Царев. Нина уже придумала. От отчима осталась неплохая сумма. Причем покойный Даутов, хранил деньги не только в банках, но и в сундуке. «Сундуком» служил сейф, замаскированный под обычный шкафчик, переехавший из квартиры Даутова в новое жилище падчерицы. Конечно, деньги в сундуке мирно пылятся не работая. Но работающие деньги — дальние деньги. Банковский счет всегда можно заморозить. И что делать, если вдруг понадобится тысяч пятнадцать зеленых?

Сейчас они понадобились. Завтра они спасут фирму. Но сегодняшним вечером не будет ничего кроме «Птицы». Ни пачек бумажек с портретами американских лидеров, ни неучтенок и неустоек, ни фирмы с красивым названием «Глаурунг». Будет только негромкое журчание цимбалы, мягкий напев флейты и фигуры в развевающихся одеждах, перелетающих с одной стороны сцены на другую.

Неплохо, чтобы еще в этот вечер с ней был бы Алексей. Но ей, два часа назад не удалось до него дозвониться. Мылся, что ли? Или застрял в тоннеле? Жаль, что он не приехал и не обсудил с Царевым его спасительное предложение. Ну, не приехал — сам виноват. Похоже, у него есть еще какие-то дела, кроме работы на «Транскросс». То есть, на меня. Вот придет — скажу: Алеша, я тут посовещалась, разумеется, сама с собой и решила взять пост директора по безопасности нашей фирмы на себя. Отныне ты охраняешь меня как и прежде, но подчиняешься всем моим непосредственным указаниям.

С другой стороны, может и хорошо, что она сидит сейчас в «Дионе» одна-одинешенька. Нертов вряд ли оценил бы модное творение французского драматурга. Она уже совершила вынужденный деспотический поступок: заставив смотреть спектакль шофера и охранника. Неплохо было бы потом попросить их написать рецензию и постараться в нескольких словах пересказать увиденное. Бедолаги. В зале темно, даже газету не почитать.

Впрочем, страдания бедолаг приближались к концу, потому что к концу приблизился и спектакль. Сейчас самое время распить с друзьями-артистами бутылочку вина. Но это удовольствие растянулось бы надолго. Между тем, уже был двенадцатый час. Пора домой. Ее ждет сын, а завтра надо встать пораньше. Тем более, после недавнего происшествия, няня боится остаться одна с ребенком даже под надзором охранников. Нина попрощалась с друзьями и неохотно (а ее сопровождающие с явственной радостью) покинула театр.

Только сев в машину, Нина поняла насколько голодна. Из-за сегодняшних волнений обед ограничился чашкой кофе. Ужина не было вовсе.

— Саша, где тут ближайшее круглосуточное бистро?

— «Кошкин дом» на Литейном.

— Тогда к нему.

Через две минуты машина была возле закусочной. «Глотну кофе, съем дежурную пиццу и домой». — Решила Нина.

Следуя инструкции Нертова, телохранитель первым вышел из машины и заглянул в кафе, определяя, нет ли среди посетителей «Кошкиного дома» лиц, потенциально опасных для оберегаемого объекта. Оглядев кафе, водитель подошел к Нине, которая, согласно той же инструкции, не выходила наружу, пока продолжается осмотр.

— Ну, как, все в порядке? — Поинтересовалась Нина у телохранителя.

— Все в порядке, — ответил тот, как-то странно взглянув на Климову. Казалось, после фразы «все в порядке» он хотел еще чего-то добавить, но счел нужным промолчать.

Нина выбралась из автомобиля и вошла в кафе.

«Вроде бы район приличный, а на тротуарах дерутся». — Вяло подумал Алексей. Через несколько секунд от равнодушия не осталось и следа. Он понял, что перед кафе, к которому медленно приближался его «Жигуль», не дерутся, а заталкивают девушку в машину. Девушкой была Юля.

«На его месте должен был быть я». — Промелькнула идиотская фраза из фильма. Тут же Нертов сообразил: «Все верно, кто-то вычислил, что я с ней встречаюсь и решил — меня можно ловить на нее. Позвонят: твоя девочка в наших надежных руках, и ты уже слуга двух господ. Точнее одних, тех самых, на кого работали два охламона, затащившие Юльку в фургончик».

Идею попытаться отбить девушку сразу же Алексей оставил сразу. Ни количество похитителей, ни их квалификация и вооружение известны не были. Но не оставлять же журналистку в их руках…

Пока голова соображала, руки делали. Нертов выруливал за фургончиком. Почти сразу он пожалел оперативников, занимающихся «наружкой» в нынешнем транспортном потоке. Никто из прочих участников автомобильного движения не знал, что в грязном фургончике везут не ящики с пивом, а девушку, никто не хотел уступать Нертову. Пару раз звонила труба, а ему не удавалось даже протянуть к ней руку. Однако он выдерживал необходимую дистанцию и двигался следом. Преследование продолжалось до Петроградской стороны. Проплутав в тамошних извилистых улочках, фургончик въехал за ограду. Издали Алексей разглядел невысокий двухэтажный дом, напоминавший типичный детский садик.

Алексей остановился. Надо было соображать: что же делать дальше? Ему придется иметь дело как минимум с тремя противниками. Одному лучше не соваться, надо вызвать ребят. Или милицию. Правда, по доходящим сведениям, в последнее время в ГУВД «Транскросс» невзлюбили, возможно, слишком близко приняв к сердцу последние публикуемые статьи. Помощь может придти не сразу. А у Юли могут возникнуть проблемы прямо сейчас.

Правда, кое-кто из знакомых в ГУВД все-таки остался. Алексей посмотрел номер дома, сделал звонок. Ответ, последовавший через пятнадцать минут, ошарашил его. По данному адресу находился детский приют «Живеночек». «Ну и шуточка. — Подумал Нертов. — У кого-то из бандюков оказались педофильные наклонности! Надо же придумать такое название для своей конторы. А слово-то, знакомое. Надо вспомнить, где слышал».

Видимо, он опять бы пустился в размышления, что лучше сделать, как увидел невеликую фигурку, перелезшую через забор. Алексей вышел из машины и притаился за строительным вагончиком, видимо принадлежавшим дорожным рабочим. Расчет оправдался полностью: мальчишка, трусивший по улице, попал ему прямо в руки.

— Не кричи, парень. — Нертов старался говорить как можно спокойнее и уважительно.

— Я, дядя, кричать не хочу, — спокойно возразил парнишка лет двенадцати, — я только педиков боюсь, а они в такое время не ходят. Они детей днем ловят.

— Ну, ты, знаток извращенцев, сам-то как в такое время оказался на улице?

— Ребята просили «сникерс» купить.

— Приятель, за «сникерсами» ходят через калитку. А ты, видать, нарушитель режима. Может, тебя к дежурному отвести?

— Не надо, дядя, — спокойно ответил мальчик, — дежурных у нас нет, а дядя Петя меня побьет.

— Хорошо, парень, мы обойдемся без твоего дяди Васи. Но при одном условии: ты ответишь на каждый мой вопрос. Идет?

— Идет. — Вздохнул парнишка, как человек, которому в жизни часто приходится соглашаться с тем, что он в душе не согласен. — Что вам от меня нужно?

— Так это же я задаю вопросы, а не ты. Куда ты тащишь мешок с одеждой?

Паренек удивленно взглянул на Алексея, поняв его за способность различать предметы внутри мешка.

— Дядя, вы не мент?

— Не мент. Ответишь на все вопросы — мы расстанемся.

— Бабке одной. Она за эти джинсы денег даст, а я ребятам сигарет куплю и жрачки.

— Откуда одежка?

— Из кладовки. Все равно, она никому не нужна. Эти козлы, ну воспитатели наши, они скорее сгноят, чего им не нужно, чем нам отдадут. Вон, дядя Петя, даже если половина кладовой пропадет, шуметь не будет. Все равно, гуманитары нам опять пришлют. Но если поймает — слез не хватит. Знаете, как мы называем этот детдом? Не «Живеночек», а «Мертвеночек». Иной раз так бьют, что не знаешь, будешь ли живым. Дедя Петя бьет каждый день, дядя Сережа то и дело оплеуху даст, доктор бьет своим психическим молоточком. Только тетя Света не бьет, потому что она на коляске катается.

— Скажи, за последний час ничего странного не было?

— Если и было — я не видел. Нас всех спать Степанида рано загнала. Сказала — кого поймаю не в спальне, сама разберусь, без дяди Пети. Она это умеет.

— А зачем вас рано спать заставили?

— Не знаю. Дядя Петя, дядя Сережа и Гошка, который со Степанидой трахается, куда-то вечером уехали. Наверное, опять груз прислали. Да такой ценный, что они хотят целиком его захапать. Хотя (парнишка даже приумолк, пораженный собственной мыслью) раньше они не стеснялись. Еще потом слышал топот, они чего-то тащили. Видно, решили в подвале спрятать.