Наталья Борохова - Адвокат Казановы Страница 46

– Вы хоть понимаете, что укрывали у себя опасного преступника? – спрашивал мужчина в куртке у Тамары. – Между прочим, он обвиняется в убийстве двух женщин и побеге из следственного изолятора.

– Мне об этом ничего не известно, – тихо проговорила Тамара, вспомнив вдруг появление дорогих вещей в своем доме. Значит, не напрасно волновалась она тогда, не случайно мерещились ей человеческие трупы. Правда, она и сейчас почему-то не верила, что спокойный приветливый Дмитрий мог кого-то лишить жизни из-за дорогих тряпок. Наверное, способен был поддаться искушению и украсть их, но убить…

– Это его одежда? – подошел еще один мужчина, протягивая ей пару сорочек и теплый свитер.

– Да, его, – кивнула она головой, предчувствуя новые вопросы относительно дорогой дубленки и лохматой шапки. Но сыщиков, по всей видимости, женская одежда не интересовала. Поэтому подарки Дмитрия они оставили без внимания.

– Этот тип легко входит в доверие к одиноким женщинам, – продолжал рассказ мужчина в куртке, по всей видимости, следователь. – Правда, финал встреч всегда оказывался трагическим.

– Мне он сразу не понравился, – вставила реплику Клэр.

– Благодарите нас, что мы вовремя вмешались. Кто знает, как бы все потом вышло?

Тамара была благодарна следователю лишь за одно – появившись в их квартире, он первым делом приказал зашторить окна.

– Серебров может нас заметить, – объяснил он свое распоряжение. – Мы имеем дело с хитрым и изворотливым преступником. Он ни за что сюда не вернется, если увидит на своей кухне столпотворение.

Тамара с облегчением задернула занавески и даже убрала с окна цветок, моля в душе бога о том, чтобы Дмитрий вовремя вспомнил про условный знак и обошел их дом стороной. И вот теперь, сидя на обшарпанном диване в компании чужих для нее людей, она пыталась мысленно представить себе, что делает сейчас ее любимый человек. Где он найдет ночлег и что с ним будет потом? Про себя она знала одно: ей нет больше места в этой комнате, в этом городе и на том вокзале, где она впервые встретила его, умирающего от голода и холода. Она не сможет больше продавать свое тело. Завтра она уедет к родителям, в деревню. В конце концов, жить можно везде…

Глава 26

В преддверии первого праздника весны город точно сошел с ума. Надоевшую за зиму серость улиц вдруг разбавили яркие пятна букетов и пестрые связки воздушных шаров. Цены на цветы взлетели до небес, но это мало кого смущало. Люди покупали и дарили букеты. А девушки, игнорируя сырую и слякотную погоду, уже вынули из гардероба короткие юбки и легкие куртки. Словом, народ спешил жить. Соответственно, трудовой запал граждан опустился до нулевой отметки, и офисы сейчас напоминали клубы общения, где все пьют чай и говорят о чем угодно, только не о работе…

Дубровская не была исключением. В голове ее царил весенний ералаш. Скучные деловые мысли, словно обидевшись, уступили место несерьезным собратьям. Молодая кровь играла на щеках, будоражила все ее естество. Ей так хотелось действовать! Причем немедленно и как угодно: умчаться в горы с компанией друзей и всю ночь дурными голосами петь под гитару; перепробовать все коктейли в ночном клубе, а потом козой скакать под зажигательную музыку до самого утра; вспомнить, как прыгала с гаражей в детстве; решиться наконец на парашютный прыжок…

В общем, поразмыслив немного, Дубровская все же решила оставить экстрим на потом, а пока – она ведь солидная замужняя дама! – удовольствоваться чем-то более мирным. Например, записаться в спортивный клуб и придать своему телу соблазнительные формы. Вот накачает себе грудь и ягодицы и, может быть, сведет с ума собственного мужа. А уж потом будут горы, танцы и парашют.

Дело оставалось за немногим: для начала она собиралась обзавестись подходящей одеждой, в которую можно было упаковать свои новые формы. Обеденный перерыв для такого дела подходил замечательно…

В спортивном магазине ощущение праздника стало почти осязаемым. Продавщицы, нервно хихикая, тусовались где-то в сторонке от покупателей. Их спортивную униформу разбавляли сегодня неожиданные детали в виде вечерних туфель на тонких каблуках и килограммы сногсшибательной бижутерии. По всей видимости, девушки только дожидались момента, чтобы скинуть надоевшие костюмы и предстать белому свету в качестве Золушек.

Неудивительно, что на Дубровскую, слоняющуюся вместе с еще несколькими покупателями по залу, никто не обращал внимания.

– Вы не подскажете, где у вас купальники? – спросила она одну из продавщиц с невероятно броским макияжем.

– Все в зале! – махнула рукой та, показывая куда-то в сторону завалов одежды, и немедленно повернулась к собеседницам.

Дубровская послушно двинулась в указанном направлении, где на хромированных вертушках висели замечательные образцы новой коллекции. Лиза выбрала купальник бирюзового цвета. Приложив его к себе, повертелась перед зеркалом, прикидывая, идет ли ей цвет, и, в общем, осталась довольна.

– Занимаетесь хореографией? – нарушил ее любование собой сочный баритон. Рядом с ней оказался мужчина в строгом костюме и при галстуке.

– Нет, – улыбнулась Лиза, довольная тем, что ее принимают за балерину. – Собираюсь пока немного поплавать.

– Тогда вы сделали странный выбор, – мягко заметил мужчина. – Этот купальник годится для занятий гимнастикой, но совершенно не подходит для того, чтобы совершать заплывы в бассейне.

Должно быть, он не зашел в магазин как клиент, а работает тут, поскольку на его ботинках отражался свет многочисленных ламп, а на улице, между прочим, слякотно. Предположение Лизы подтвердилось немедленно – ее собеседник, бросив взгляд на болтающих продавщиц, мигом навел порядок в торговом зале, скомандовав:

– Все по местам! Маргарита, обслужите покупательницу!

Потом он опять повернулся к Лизе.

– Вам подберут то, что нужно, – пообещал он. – Делайте ставку на яркие цвета, и вы будете ослепительны!

Дубровская зарделась. Мужчина галантно склонил перед ней голову и удалился. Вместо него к ней подошла кислая, как уксус, Маргарита, та самая продавщица с ярким макияжем.

– Выбрали что-нибудь? – спросила она тоном человека, которого отвлекли от важных дел.

– Мне нужен купальник для плавания, – сказала Лиза, все еще держа в руках бирюзовое чудо. – Какой милый человек, ваш директор! Он сказал, что этот мне не подойдет.

Девица, по-видимому, не считала свое начальство милым.

– А вы сами не видите? – возмутилась она, забирая вещицу. – Здесь же длинные рукава. Вы что, в воде мерзнете?

– Нет, но я думала…

– Купальники для бассейнов выпускаются на бретелях! – заявила злющая Маргарита, тыкая пальцем в рекламные плакаты.

Дубровская повернула голову и убедилась в правоте своей нелюбезной помощницы. Спортсменка в купальнике на бретелях готовилась к прыжку. На налитых плечах искрились капельки воды, а прямо над ней нависала металлическая конструкция. Елизавета готова была голову отдать на отсечение, что недавно ей доводилось видеть нечто подобное… Она подошла поближе.

– Эй, девушка! – окрикнула ее Маргарита. – Я не поняла, купальник выбирать будем?

Но Дубровской уже было не до нее. В голове ее мелькали сотни ярких кадров, но она отбрасывала их, как ненужные фотографии. Не то, не то, опять не то! Наконец, словно повинуясь магическому знаку, лента воспоминаний перестала раскручиваться, остановившись на одном кадре из недавнего прошлого.

Она и Вощинский просматривают семейный альбом. Фотография Инги с медалью. Злосчастный купальник с открытыми плечами. Голос рядом: «Инга занималась гимнастикой».

Палец Лизы сам собой ткнулся в странную конструкцию на снимке.

«Так это же вышка для прыжков в воду, – осенило ее. – Точно такая же штуковина была за плечами Серебровой на снимке в альбоме!»

Дубровская резко развернулась к продавщице:

– Вы уверены, что в подобном купальнике нельзя ходить по бревну и кувыркаться на брусьях?

– Абсолютно! – ответила та, еле сдерживая свое возмущение. Похоже, некоторые специально ходят в магазины в праздничные дни для того, чтобы испытывать чужое терпение.

– Какая невероятная глупость! Нужно хотя бы иногда включать мозги, – изрекла Дубровская и повернулась к Маргарите спиной.

У девушки отвисла челюсть…

Разумеется, бедная продавщица не знала, что последняя реплика странной покупательницы была обращена вовсе не к ней. Таким своеобразным способом Лиза выразила свое отношение к собственной недогадливости. Конечно, если бы она внимательнее взглянула тогда на снимок в альбоме, то, вне всяких сомнений, поняла бы, что награждение победительницы соревнований происходит в бассейне, а не на гимнастическом помосте. Нижняя часть вышки для прыжков, специальный купальник на девочке прямо указывали на то, что Сереброва занималась плаванием.