Эллери Куин - Тайна египетского креста. Тайна китайского апельсина Страница 46

Глаза Эллери округлились.

— Скажите, во сколько «Авраам Линкольн» оставил записку?

— В одиннадцать или около того, — ответил служитель, — незадолго до вашего приезда.

— Понятно, как совершаются преступления. Когда вчера прекратился дождь? — внезапно спросил Эллери.

— Да где-то за час до полуночи. Лил, как из ведра.

А вам не кажется, мистер Куин…

— Не кажется, — резко оборвал его Эллери. — Передайте мою записку господам из Нью-Йорка, когда они приедут. — Он написал что-то на обороте послания Ярдли и протянул ее служителю. — Никуда не отлучайтесь. Метите, чистите, делайте, что угодно, но никуда не уходите до приезда Вогна, Исхема и полиции. Ясно? Исхема и Вогна. Запомнили? Передайте им записку. Вот вам за труды. — Эллери сунул в руку служителя банкноту, вскочил в «дюсенберг» и рванул на шоссе.

Глава 28

Инспектор Вогн и прокурор Исхем вернулись в Брэдвуд в среду, в восемь утра, усталые, но счастливые. С ними прибыли представитель государственной прокуратуры США и одиозная пара — Перси и Элизабет Линн.

Английских аферистов отправили под стражей в Минеолу, и Вогн был совершенно доволен собой. Однако выражение лица его резко изменилось, когда он прочел послание Ярдли, которое вручил ему Билл.

Когда Исхем познакомился с содержанием записки, он вздохнул.

— Что же делать?

— Ехать следом, — решил Вогн и первым полез в автомобиль. Исхем, кряхтя и охая, уселся на заднее сиденье.

На летном поле Минеолы они узнали подробности о Ярдли, который нанял моноплан в шесть утра, а через десять минут они и сами поднялись в воздух, устроившись в кабине трехмоторного мощного аэроплана, и полетели туда же, куда ранее отбыл профессор.

В Арройо они прибыли в час тридцать дня. Аэроплан приземлился в четверти мили от города. Они поспешили к муниципалитету, на ступенях которого сидел человек в синей куртке в обнимку с метлой и мирно спал. Он вскочил на ноги от окрика Вогна.

— Вы из Нью-Йорка?

— Да.

— И вы мистеры Вогн и Исхем?

— Да.

— Вам записка. — Он разжал кулак и подал им мятое, грязное, но целехонькое послание профессора Ярдли.

Прочитав и перевернув записку, они узнали почерк Эллери: «Ярдли известно не все. Я был в хижине. Там — ужас. Поезжайте туда как можно скорее. Я здорово наследил, бродя кругами. Но вы обнаружите и чужие следы. Впрочем, увидите сами. Торопитесь, если хотите быть в курсе событий. Э. К.».

— Это случилось, — сказал Исхем.

— Во сколько мистер Куин уехал отсюда? — спросил Вогн.

— Около часа дня, капитан.

— Идемте, Исхем. Быстро в хижину. Покажете дорогу.

И они свернули за угол, оставив Ответственного дежурного в одиночестве.

Дверь хижины была закрыта. Исхем и Вогн с трудом преодолели колючую ограду. Вогн предупредил;

— Не затопчите следы. Так. Здесь шел Куин, а рядом — чужие следы.

Они молча рассматривали те самые следы, которые Эллери обследовал час назад. Там, кроме хорошо различимых на мягкой земле следов Эллери, были две цепочки отпечатков одних и тех же ботинок. Одни следы вели от ограды к двери хижины, другие — обратно и были протоптаны чуть в стороне. У ограды отпечатки были отчетливо видны: те, которые вели к хижине, были более глубокими, чем те, которые шли от нее. Следы, оставленные правой ступней, выделялись сильнее, чем от левой.

— Следы хромого, — пробормотал Исхем.

Все осторожно прошли рядом со следами к двери, открыли ее, вошли в хижину и в ужасе замерли на пороге. На стене, напротив двери, к неструганным бревнам хижины было прибито гвоздями обезглавленное человеческое тело. Ноги были соединены, руки разведены в стороны. Едва прикрытое окровавленными лохмотьями горца это было тело школьного учителя. Кровь стекала на каменный пол. Комната в хижине, удивившая Исхема в его первый визит аккуратностью и чистотой, сейчас была похожа на бойню. Циновки были покрыты кровавыми пятнами. На полу повсюду виднелись кровавые лужи. На столешнице, с которой предварительно смахнули нехитрую утварь, красовалась заглавная Т — символ мести Крозака.

— О Боже! — заохал Исхем. — Мне дурно! Кажется, я бы голыми руками задушил этого проклятого людоеда, попадись он мне! Выйдем, Вогн. Мне плохо…

Исхем вывалился из двери и прислонился к наружной стене хижины, часто дыша. Вогн же невозмутимо подошел к телу и ощупал его. «Мертв часов пятнадцать…» — подумал он, сжав кулаки и глядя на тело жертвы, распятое в форме буквы Т. Осматривая хижину, Вогн заметил на полу топор, покрытый запекшейся кровью, и круглую повязку из бинта, грязную, пропитанную еще не высохшей красной жидкостью. Инспектор поднял повязку, и она развалилась у него в руках, словно была разрезана. Вогн пригляделся и, действительно, в нескольких шагах от себя обнаружил валявшиеся на полу ножницы. Он выглянул за дверь, Исхему явно стало получше.

— Как, по-вашему, что это? — И Вогн показал Исхему кусок бинта.

— Повязка с руки, — ответил Исхем, — Точнее, с запястья. Судя по всему, рана глубокая, потому что бинт обильно пропитан кровью и испачкан йодом.

— Вот именно! Повязка с запястья руки. Наверное, мистера Крозака слегка порезали.

— Либо была схватка, либо он сам порезался, когда… когда отсекал голову. Зачем же он бросил тут повязку? Чтобы мы нашли?

— Рана сильно кровоточила, и ему пришлось спешно делать перевязку. А старую повязку он обронил или бросил, поскольку торопился. Похоже, перебинтованная рана прикрыта рукавом пиджака. Давайте вернемся в хижину.

Они вошли, и Вогн показал на топор, ножницы и опорожненный пузырек темно-синего стекла, без этикетки, валявшийся на полу. Жидкость из пузырька вылилась и растеклась коричневой лужицей. Поблизости лежала вскрытая упаковка бинта.

— Йод, — заметил Вогн. — Крозак взял пузырек из аптечки, когда порезался, а потом поставил на стол, откуда смахнул его, случайно или умышленно. Стекло толстое, и пузырек не разбился. Он все брал явно оттуда, и Вогн указал на аптечную полку в углу хижины, — и даже не потрудился ничего положить обратно. — На полке в углу лежал тюбик зубной пасты, упаковка бинта, несколько пачек разных пилюль и стоял пузырек с наклейкой «Йод». Два просвета на пыльной полке были явно недавними.

— Минуту, — сказал Исхем. — Что, если порезался не Крозак, а обитатель хижины? Тогда мы окажемся на ложном пути, разыскивая человека с забинтованной рукой.

— Неплохая мысль, мистер Исхем. Надо проверить, — согласился Вогн.

— О! — воскликнул Исхем. — Я не могу!

— Послушайте! — возмутился Вогн. — Мне это приятно не более, чем вам. Но дело есть дело.

Десять минут спустя обезглавленное тело лжегорца лежало на циновках. Гвозди из рук и ног были вынуты, лохмотья с тела сняты. Исхем отошел к стене, держась за живот. Инспектор осмотрел тело жертвы.

— Нет, — обронил он через плечо. — Ничего, кроме ран от гвоздей. Значит, все-таки Крозак.

— Пошли, Вогн. Прошу вас! — взмолился Исхем.

Они молча вернулись в Арройо. По дороге инспектор отыскал телефонную кабину и связался с Вейртоном, вызвав окружного прокурора Крумита, с которым беседовал пять минут. Повесив трубку, он присоединился к Исхему.

— Крумит спокоен, как моллюск, — мрачно пошутил Вогн. — Он даже не был удивлен! Ничего, теперь господин прокурор этим займется. Он уже пригласил полковника Пикетта и следователя по криминальным делам. — Вогн усмехнулся. Второй раз в суде будет слушаться дело об убийстве одного и того же Эндрю Вана.

Исхем ничего не ответил. Он еще не оправился от увиденного. Они взяли напрокат автомобиль и помчались следом за Эллери, отставая от него всего на полтора часа, в сторону Стюбенвилля.

Кто же убийца?

Обычно в детективном романе наступает момент, когда читатель располагает фактами, необходимыми для разгадки преступления. «Тайна Египетского креста» — не исключение. Сопоставляя факты и следуя логике, вы уже можете не только обо всем догадаться, но и привести доказательства, указывающие на личность убийцы.

В вашем решении не должно быть «но» и «если», как это допускалось в предыдущих главах. А поскольку логика не терпит подсказок, думайте сами. Удачи вам!

Глава 29

Это была среда, которая справедливо войдет в историю криминалистики. Среда, в которую началась охота на человека в трех штатах и на пятистах пятидесяти милях пересеченной местности, когда были задействованы все средства передвижения — автомобили, поезда, аэропланы. В охоте участвовало пятеро, а шестой присоединился неожиданно, и длилась она с момента въезда Эллери в Стюбенвилль, штат Огайо, девять долгих часов, показавшихся охотникам девятью столетиями.