Анна Малышева - Лучше бы я осталась старой девой Страница 47

– Где мы можем поговорить?

– Вон в той комнате… – Фатиха быстро прошла и открыла дверь. – Только… Ребенок спит.

Следователь заглянул и действительно увидел на постели спящего мальчика.

– Не надо будить. Ваш сын? – спросил он Лену.

– Мой.

– Другое место найдете? – обратился он к Фатихе.

– Пройдите в гостиную, – предложила она. – Мы на кухне посидим.

В гостиной Лена опустилась в кресло. Следователь сел напротив, достал диктофон, включил, поставил на столик между ними. Она мельком взглянула на диктофон и подняла глаза.

– Вы не догадываетесь, о чем будет разговор? – спросил он.

Та покачала головой.

– Значит, ничего не знаете? Ничто вас не волновало в последнее время?

– Странные вопросы.

– Я не хотел сразу говорить вам, что именно случилось. Предпочел бы сперва выслушать ваши жалобы или пожелания, ваши проблемы.

– Я что-то ничего не понимаю… – Она отвела усталые глаза. – Это допрос? Что случилось? Вы сказали, я свидетель. Свидетель чего? Простите, я устала, такая жара…

– Вы давно в Москве?

– С понедельника. Шесть дней.

– А с какой целью приехали?

– С двумя, – ответила она. – Получить деньги и билеты, которые мне должен прислать муж, и заплатить старый долг.

– Что за долг?

– Мы снимали квартиру и остались должны хозяевам.

– Где сейчас находится ваш муж?

– В Сирии.

– Он давно живет врозь с вами?

– Почти год. Мы бедствовали в Москве. Тогда он предложил, чтобы я поехала к маме в Питер, пока он тут заработает. Но в результате ему пришлось уехать на родину. Уже оттуда прислал мне деньги. Точнее, деньги пока я не получила, но на следующей неделе, когда придет почта в посольство, получу.

– Ваш родственник сказал, что ваш муж скоро приедет.

– Он собирается приехать, чтобы помочь решить проблемы и отвезти меня к себе на родину.

– То есть вы собираетесь жить в Сирии?

– Да. – И через силу добавила: – А что такое? Что с Арифом?

– Не знаю. Вы приехали в Москву в понедельник, верно? Сразу остановились здесь? У родственника?

– Нет, сперва я жила у подруги по институту. Но недолго.

– А именно?

– Приехала к ней в понедельник утром, а уехала во вторник вечером.

– Почему поменяли квартиру?

– Мухамед очень настаивал, чтобы я жила у него. Он гостеприимен. И потом, неудобно, что я живу у подруги, если есть родственник. Он для меня много сделал. – Девушка говорила монотонно, заученно, не глядя в глаза следователю. – Заплатил долг за квартиру. Избавил от многих неприятностей. У меня совсем нет денег, и было неудобно жить за счет Инны. А Мухамед предлагал материальную поддержку.

– Ну что ж… В таком случае, мне остается только попросить вас вспомнить, что Инна вам рассказывала, что делала за те сутки, пока вы жили у нее, что вам показалось подозрительным или странным. Буквально все.

– В чем дело? – Девушка едва шевелила губами и была бледна, несмотря на смуглоту. «Чего она так боится? – спросил он себя. – Почему испугалась, если ничего не знает?»

– Ваша подруга была убита в среду утром, на другое утро после того, как вы уехали от нее. Ее дочь в то же утро была увезена неизвестным человеком. Мы ищем девочку.

Он не договорил – Лена обмякла в кресле, рука упала с подлокотника, подбородок стукнулся в грудь… Следователь вскочил, схватил ее за виски, стал массировать уши, оттянул веко, заглянул в глаза. Она приходила в себя медленно, оглядывала стены блуждающим взглядом, дышала тяжело.

– Воды?

– Нет… – прошептала она. – Не надо…

– Я все же принесу.

– Не стоит. – Она, видимо, сделала усилие над собой, села прямее, повела рукой по лицу. Вздохнула.

– Вы дружили?

– Еще с института, – вяло ответила она. – Вместе вели аэробику.

– Расскажите, что помните, что сочтете важным. Даже то, что не важно. Сможете сосредоточиться?

– Смогу.

– Вы давно не виделись со своей подругой?

– Больше года.

– Она сама предложила вам поселиться у нее?

– Не совсем. Я позвонила ей, когда поняла, что надо ехать в Москву. Я не знала, у кого можно остановиться. Она сразу пригласила меня к себе.

– Почему вы сразу не поехали сюда? К родственнику?

– Я предпочла Инну, потому что мы дружили. А Мухамеда боялась обременять.

– Хорошо. Вы приехали к Инне. Как она вас приняла?

– Замечательно.

– Не показалось, что она чем-то встревожена, озабочена?

– Ничего похожего.

– Вы сказали, что перешли к Мухамеду потому, что не хотели материально стеснять подругу. Вы просили у нее в долг?

– Она сама готова была предложить, я рассказала про долг. Но я просила ее не искать денег, предупредила, что ничего не возьму. Она мне подарила вещи. Все у меня, могу отдать ее матери.

– Значит, деньги у нее были?

– Напротив, не было.

– Но при ее работе…

– Она сказала, что зарабатывает около тысячи семисот долларов в месяц. Но Инна все тратила на себя и на дочь, платила за квартиру, держала няньку. Она была беспечна в этом отношении.

– Припомните, не рассказывала ли вам Инна о каких-либо подозрительных знакомых? В клубе она ни с кем не знакомилась?

– Не могу утверждать.

– Не рассказывала, что кто-то к ней пристает, делает предложения, угрожает?

– Об угрозах ничего не слышала, а о прочем – сколько угодно.

– Но она не принимала таких предложений?

Лена покусала губы, потом нерешительно сказала:

– Не знаю, что вы подумаете обо мне… Мы ведь поссорились в тот вечер, когда я ушла. Я нуждалась в деньгах, но не просила ее. А она пошла попросить для меня денег у одного человека, с которым познакомилась в клубе. Вернулась оскорбленная, несчастная – он потребовал, чтобы Инна отдалась. Она на это не пошла. Но я не просила ее! И высказала ей, что она напрасно так унизилась, я этих денег не взяла бы. Инна накричала на меня, требовала, чтобы я призналась, что считаю ее проституткой… Я испугалась, как бы она не сделала какую-нибудь глупость, и решила скорее уехать. Мы расстались и больше не виделись. Я звонила ей, но никто не подходил к телефону.

– Об этом спонсоре она вам что-то рассказала?

– Только то, что он казался ей порядочным человеком, а оказался дрянью.

– Имени не назвала?

– Нет.

– Они всерьез поругались с этим человеком?

– Я думаю, что Инна ему высказала все, что думала. Не в ее привычках держать камень за пазухой.

– Он мог затаить злобу на нее?

– Язык у нее был острый.

– О его работе не упоминала?

– Нет.

Лена замолчала, глядя в пол, потом взяла со стола сигареты, закурила, стала пускать струйки дыма. Глаза у нее были больные. Следователь глядел на нее и думал, что девушка чего-то боится.

– Что можете сказать о ее друге?

– О Сергее? Неприятный тип.

– Чем же он так неприятен?

– Он тянул с Инны деньги. При мне намекал, что она нашла другой источник для вложения капитала. Имел в виду меня. Боялся, что я буду брать у Инны деньги, которые раньше она давала ему. Он практически жил за ее счет. Но я ни копейки не брала. Честное слово.

– Я верю.

Лена снова стала кусать губы, лицо у нее было серое, взгляд пустой. «Наркотики? – соображал следователь. – Надо подумать».

– Инна знала, к кому вы переезжаете? Она была знакома с вашим родственником или с кем-то из его друзей?

– Нет. То есть не совсем так. Абдулла, вы его видели, учился в нашем институте. Так что она его знала. Также знала моего мужа, но тоже не слишком близко. Больше… Не знаю.

– А с Натальей Гариной она была знакома?

– Кто это? – встрепенулась девушка. У нее на лице было такое искреннее удивление, что следователю захотелось вздохнуть.

– Наталья Гарина – студентка вашего института.

– Может, видела, но имени не помню. Я же давно закончила институт! На каком она курсе?

– Уже ни на каком. Наталья Гарина была убита в общежитии второго июля, в прошедшее воскресенье, накануне вашего приезда в Москву.

Лена долго смотрела на него, словно пытаясь осмыслить его слова, потом прошептала:

– Первый раз слышу о ней.

В принципе это сходилось с тем, что следователь узнал в общежитии. Лена не дружила с Гариной, вряд ли обращала на нее внимание. Но казалось странным, что никто не просветил девушку, что одна из студенток забеременела от ее законного супруга. Такие новости расходятся быстро.

– Значит, с Гариной вы не были знакомы, ничего о ней не знаете? Вообще, вы общались с бывшими подругами по институту?

– Я всех потеряла из виду. И слишком много было проблем, чтобы с кем-то общаться, налаживать старые связи. Оставалась только Инна, но и с ней я всего пару раз говорила по телефону за последние годы.

– Хорошо. Если вы ничего о Гариной не слышали, у меня вопросы кончены. Остались мелочи. Кто живет в квартире, кроме вас и хозяина?

– Его друзья иногда ночуют здесь. Исса и Абдулла. Фатиха – сестра моего мужа, недавно приехала. Пока тоже живет здесь. Я и мой сын, и сам Мухамед. Все относятся ко мне очень хорошо.

И снова что-то странное, заученное промелькнуло в ее тоне, когда девушка произносила эти слова. Она закурила вторую сигарету, поморщилась.