Анатолий Безуглов - По запутанному следу: Повести и рассказы о сотрудниках уголовного розыска Страница 48

Обстоятельства дела

Первая встреча с Гришиным. Тот сидит напротив Виктора, положив руки на колени, расстегнув ворот рубашки в цветочек. Он не отводит глаз, смотрит исподлобья, напряженно, по-волчьи. Отвечая, цедит слова, иногда ухмыляется или кривит рот. Сразу видно, что это прием.

— Ваше имя, отчество, фамилия?

— Гришин Сергей Васильевич.

— Год рождения?

— Сорок второй.

— Москвич?

— Москвич.

— Где работаете?

— С декабря не работаю.

— С какого декабря?

— С семнадцатого декабря.

— А раньше где работали?

— В артели…

— Кем?

— Слесарем.

Это формальности. Все, что сейчас отвечает ему Гришин, Виктор отлично знает.

Впрочем, Виктор знает и многое другое. Еще накануне в этом же кабинете была у него немолодая, заплаканная женщина — мать Гришина. Их не разделял стол. Виктор сидел с ней рядом на диване, сочувственно глядя в глаза.

— Знаете, — говорила она, вытирая головным платком слезы, — как говорится: придет беда — отворяй ворота.

Старший сын, шофер, недавно попал в аварию. Он в больнице. Отца нет — одна растила. И вот Сергей пошел по плохой дорожке. Сколько раз говорила, предупреждала. Да разве мать слушают? Понимает, конечно, все понимает. Но неужто совсем он безнадежный? Быть того не может!

Она рассказывает о трудном Сергеевом детстве. Дальше с Гришиным начинается разговор по существу.

— Где вы были в ночь на четвертое?

— Сидели у Веревочкина, потом выпили, потом решили погулять; гуляли, а нас задержали…

— Кто еще был в квартире, кто видел, что вы выпивали?

— Никого.

— Гуляли всю ночь? Вас ведь чуть не под утро задержали? Не холодно было по морозу гулять?

— Ничего, мы закаленные, по утрам зарядку делаем…

— Значит, вы отрицаете свою причастность к попытке совершить кражу в ателье № 3?

— Конечно.

— А если ваш друг и коллега Веревочкин окажется умнее и признается?

— А чего ему признаваться? Что он, нервный…

— А если уже признался?

— Не ловите, начальник. Я не карась, вы не рыбак.

Пауза.

— Ну что ж, раз не хотите признаваться — не надо. Рано или поздно все равно придется. А расскажите, что вы делали в ночь на двадцать седьмое декабря?

— Не помню. Спал, наверное.

— А вы, случайно, не лунатик?

— Как, почему лунатик? Не понимаю.

— Вы не могли во сне встать, подойти к ателье № 1 Куйбышевского района, влезть через слуховое окно на чердак, проделав отверстие в полу, спуститься вниз по стояку? Не могли?

Гришин, нахмурив лоб, настороженно смотрит на Виктора.

— А потом, по-прежнему в состоянии сомнамбулизма, — продолжает Виктор, — не могли вы взломать портновскими ножницами сейф и забрать оттуда деньги. Или это вы стояли на стуле и следили за милицией?

В глазах у Гришина мелькает беспокойство и удивление, пальцы теребят складку брюк.

— Не знаю, о чем вы говорите, гражданин…

— Знаете, Гришин, отлично знаете. Значит, это он на стуле стоял, чуть не упал, еле за решетку удержался, а вы пока сейф открывали?

— Он? Кто он? О чем речь? Кто вам рассказал? Это же все неправда!

— Нет, Гришин, это уж вы называйте фамилии. Ну что, вам еще подробности привести? Пожалуйста. Вот, например, зачем вы чистоту нарушаете? Пришли воровать — воруйте. А сморкаться на пол зачем?

— Я не сморкался. Это…

— Ну кто? Чего ж скрывать: в магазине № 84 сморкались, в ателье № 1 тоже, в сберкассе…

Молчание.

— Что же вы молчите? И зачем вам понадобилось в тот же вечер еще и ателье № 3 грабить?! Совершенно не понимаю. Жадность обуяла?

Молчание.

— Почему, Гришин, вы так стараетесь выгородить ваших дружков? Воровская дружба? Да? А вот они что-то не очень придерживаются этих правил — рассказывают.

— Не ловите на пушку, гражданин начальник…

— А к чему ловить-то? Вы еще можете попытаться отрицать, а ваш дружок куда денется. Его-то с поличным поймали. Он вас обманул, а сам попался.

— Кто обманул?

— Это уж сами догадайтесь. Вы ведь только за деньгами охотились, так? Вещей-то не брали, а он взял. Вот когда мы у него лису нашли…

— Какую лису, никто лису не брал!

— …когда у него лису нашли, что ему оставалось делать? Против фактов не пойдешь, Гришин, хоть вы и пытаетесь это делать. А вот ваш коллега это понял, когда мы ему лису предъявили.

— Гад Володька! — Глаза Гришина сузились, губы побелели от ярости, пальцы конвульсивно мяли брюки на коленях. — Договорились…

— Да, нехорошо получилось… Договорились вещей не брать, а он, этот нарушитель конвенции, взял да и уволок лису. Давайте не терять времени, Гришин, серьезно.

Наступает молчание.

— Скажите, Гришин, — Виктор испытующе смотрит на сидящего напротив него человека. Тот на мгновение поднимает глаза, часто моргает и быстро опускает их. — Скажите, вы когда-нибудь думаете о других? Нет, не о ваших дружках, а о вашей матери, например? Думаете? Она была у меня…

— Была? — вопрос вырывается у Гришина неожиданно для него самого.

— Была, — Виктор задумчиво качает головой, — была. Каково ей — между тюрьмой и больницей… Только в больницу не по своей воле попадают, а в тюрьму…

— В тюрьму и подавно, — невесело усмехается Гришин. Лицо его выражает тоску.

— Нет, Гришин, в тюрьму в конечном счете человек сам себя определяет. У нас в стране, во всяком случае. Когда человек не хочет жить по законам нашего общества, хочет встать на путь преступления, это значит, что он захотел в тюрьму. Так?

— Наверное, так, — соглашается после паузы Гришин.

— Только попадают туда, — продолжает Виктор, — не навсегда. На честный путь всегда можно встать. — И он добавляет совсем тихо, так, что Гришин весь в напряжении подается вперед: — Ваша мать вот верит, не может не верить, что вы встанете на честный путь. Права она? Не знаю, Гришин, Вам видней.

Постепенно Гришин оттаивал.

…Он рассказал, как была совершена кража в магазине № 84, как этот паразит Володька сам же предложил очистить ателье № 1. чтобы отвести подозрение от задержанного в 24-м отделении милиции Веревочкина. Но насчет сберкасс особенных подробностей старался не сообщать, а главное — фамилии Володьки не называл.

Виктор и его товарищи уже держали на примете друзей Веревочкина, в том числе и Владимира Балакина, 1939 года рождения, слесаря, временно не работавшего. А уволили его с завода совсем недавно — как раз тогда, когда был в первый раз задержан Веревочкин. Кстати, и работали они в одном цехе, и жили в одном доме, и пьянствовали вместе.

Обокрав в тот вечер сберкассу, они, как рассказал Гришин, отправились на Савеловский вокзал, пили там до глубокой ночи, а потом решили мимоходом взять ателье № 3. Кто? Он и Веревочкин. А Володька? Володька ателье брал, а сберкассу — этого Гришин не помнит.

Балакина задержали на следующий день, привели к Виктору.

— Имя, отчество, фамилия? Год рождения?

Снова обычные вопросы.

— Вот что, Балакин, — сказал Виктор после того, как формальности были закончены, — хоть и банально это звучит: «нам все известно», но что же делать, коль это так? Лучшее доказательство этому, что вы здесь. Сами расскажете, что знаете, или я вам должен описать, как, например, «брали» сберкассу?

— Опишите.

Балакин знает, что его сообщники задержаны, но не верит, что они «раскололись».

— Не верите. Тогда слушайте. Про сберкассу. Вы пришли туда вместе с Веревочкиным и Гришиным. Зная, что блокировка не работает, а заведующего нет, вы вошли в подъезд, проникли в квартиру заведующего, похитили топорик, а потом пытались вскрыть сейф. Пока возились, разбили чернильницу. Веревочкин залил одежду. Гришин, как всегда, сморкался на пол. Вы стояли на стреме. В какой-то момент вы даже зашли в сберкассу — наверное, чтоб поторопить дружков.

Из сберкассы поехали отмечать удачу на Савеловский вокзал. Пригласили парней со двора. Напоили их, сами выпили. Поехали, опять же втроем, брать ателье № 3. Вы, как всегда, в карауле. Гришин подставил ящик к окну. Веревочкин пилил решетку. Когда вы увидели постового и свистком предупредили сообщников, те, бросив ножовку, убежали в одну сторону, а вы в другую… Потом мы их задержали. Неужели нужно вам рисовать, как все было? Кстати, зачем вы нарушили сухаревскую конвенцию и утащили лису?

Балакин молча сидел, опустив голову. Когда Виктор замолчал, он пробормотал:

— Для девчонки взял, на Новый год подарить хотел… Они уже и это трепанули?

— Я вам не сказал, что они трепанули. Это вы сами делаете такой вывод.

Дальше с ним трудностей не было. Он рассказал, между прочим, что когда забежал в сберкассу, чтоб поторопить ребят, — он замерз на ветру, — то забыл пароль, и лишь чудом Веревочкин, притаившийся за дверью, не убил его. Рассказал он и много другого интересного. Выяснилось, что главарем был в общем-то Веревочкин, он и Гришина, и Балакина привлек к делу. Книг они не читали, в кино ходили редко. Обычно время проводили в пьянках.