Дарья Калинина - Делай все наоборот Страница 49

Я облизнула палец, окунула его в серый порошок, снова поднесла ко рту и осторожно притронулась к нему кончиком языка. Девочки наблюдали за мной, затаив дыхание.

– Ну как? – первой не выдержала Мариша.

– Трудно сказать. Но он почти совсем безвкусный.

– А ощущения? Чувствуешь, что летишь куда-нибудь, или вообще что-нибудь чувствуешь? – не успокаивалась Мариша.

– Чувствую себя полной идиоткой, – искренне призналась я. – Идиоткой, которая лижет сухой цемент.

– Какой цемент, что ты говоришь! – возмутилась Мариша. – Стали бы они переправлять цемент с такими предосторожностями. Попробуй еще.

– Сама пробуй, – разозлилась я.

Мариша попробовала, а потом предложила снять пробу Ире. Они сосредоточенно причмокивали и качали головами. Наконец Ира сказала:

– Сомнений нет, это самый настоящий цемент.

Мариша не поверила ей, принесла из кухни стакан воды и всыпала в него пару горстей серого порошка. После этого даже она вынуждена была признать, что наша находка представляет ценность только для строителей.

– Почему же на мешках написано соль? – не желала сдаваться Мариша.

– На них написано, что продукция данной фирмы не содержит в себе ни грамма соли, – разочаровала ее эрудированная Ира.

– Что за глупость! – фыркнула Мариша. – Кто станет сыпать в цемент соль? Никогда про такое не слышала. Наверняка ты все перепутала.

– Это у нас до таких изысков не додумались, а на Западе чего только нет. Может, для них это самое обычное дело, – предположила Ира.

– Ладно, – разочарованно сказала Мариша. – Пошли отсюда. Приходится признать, что мы были не правы.

Из дома мы вышли в сильном разочаровании. Неожиданно на дороге напротив нас затормозила машина. Мы метнулись обратно в дом, но, видимо, недостаточно быстро, так как из машины нам закричали:

– Эй, в доме, открывайте ворота!

– Они издеваются, – возмутилась Мариша, притаившись за рамой окна. – Там же нету ворот.

Но остряк из машины уже и сам понял всю необоснованность своих претензий и заехал во двор без посторонней помощи. Машина у него была роскошная – серый «Форд» с тонированными стеклами.

– Где-то мы уже встречали такую машину, – прошептала я.

Водитель был за темными стеклами невидим. Машина заехала за дом и там встала. Послышался хлопок двери, писк сигнализации, и через минуту под окнами прошел староста Киянки. Неудивительно, что его «Форд» показался нам знакомым. Староста чувствовал себя тут так вольготно, словно был не в гостях, а у себя дома. Он без стука вошел в дом и прошелся по комнатам.

– Чего гостей не встречаешь? – спросил он в пустоту.

Мы сидели в стенном шкафу, чувствовали себя там уютно и на контакт с подозрительным визитером идти не желали. Староста три раза обошел комнату по периметру, бормоча что-то себе под нос про избушку на курьих ножках, но магия не подействовала, никто к нему не вышел. Тогда он подошел к окну и тут же недоуменно крякнул и стремительно бросился вон, что для человека его комплекции, страдающего болями в спине, было нелегко.

«Интересно, что его так заинтересовало на улице?» – подумали мы, вылезая из шкафа.

Выглянув по примеру старосты в окно, сразу поняли причину спешки, с которой он удалился. Староста стоял во дворе в обществе помятого больше обычного Дмитрия Семеновича, который, виновато улыбаясь, старался спрятать за спиной удочки и сачок. Староста что-то возбужденно доказывал ему, тыча толстым пальцем в сторону дома и подталкивая Дмитрия Семеновича туда же.

Словно оправдываясь, Дмитрий Семенович достал из кармана ключ и показал его старосте. Тот пренебрежительно махнул рукой и снова заговорил.

– Ябедничает, что видел, как мы скрылись в доме, – убежденно сказала Ира. Судя по всему, она была права. – Надо бежать, – добавила она и снова оказалась права, так как мужчины бодрой рысью припустили к дому.

Мы устремились в другую часть дома, комнат тут было более чем достаточно для игры в прятки, но только в одной окно было распахнуто. Мы по очереди вылезли в него и устроились на выступе фундамента.

– Не хочу ничего слышать про твой замок, – раздался сердитый голос старосты, – знаю я, как ты обращаешься с замками. Я верю своим глазам и говорю тебе, что этих девиц я знаю. Их появление ничего хорошего не предвещает. Только не понимаю, почему они здесь, я поручил Костику о них позаботиться, и они должны были быть совсем в другом, значительно более спокойном месте. А ведь послезавтра уже праздник урожая, – со слезой в голосе добавил он, но тут же взял себя в руки и вернулся к теме: – Конечно, мне надо было сразу же бежать в дом, тогда я их, может, успел бы поймать, но я не сразу сообразил, что это именно они. Думал, твои подружки, и потому не торопился. Еще по дому как дурак ходил, надо было сразу же…

Что он собирался сделать с нами сразу же, осталось тайной, потому что его прервал слегка заикающийся от волнения голос Дмитрия Семеновича:

– Что такого страшного, если даже и побывали они у меня в гостях. Вон и в офис умудрились пролезть. Конечно, это странно, но что с того? Причем в офис первый раз я их сам пригласил, очень ловкие штучки, умеют втереться в доверие. И второй раз им бы все с рук сошло, если бы не сработала сигнализация.

Вот как! Оказывается, наш враг-вахтер непричастен к появлению военизированной охраны. Зря мы его ругали.

– Но они же все равно ничего бы не нашли и ничего не взяли, – продолжил было развивать свою мысль Дмитрий Семенович, но на этот раз прервал его староста.

– Молчи, – сказал он. – Один раз не нашли, так в другой найдут. Прямо удивительно, для чего им это нужно? Вечно натыкаешься на них в самых неожиданных местах. Вместо того чтобы исчезнуть с глаз долой, их теперь даже стало еще больше.

Этот факт столь явно его огорчал, что, даже не видя его, мы уловили отчаяние в голосе. Тем временем староста продолжал:

– Есть у меня подозрение, кто такая эта третья, но от этого не легче. Наглые девки, – вынес он нам приговор, но на самом деле он ничего такого не думал, потому что иначе не разговаривал бы, стоя у открытого окна. Он только ругал нас наглыми, а на самом деле был уверен в том, что мы сейчас улепетываем прочь, как зайцы.

Может, он был не так уж и не прав в своих предположениях. Если б у нас появилась возможность, мы обязательно удрали бы, но такой возможности пока не предвиделось, поэтому мы вынуждены сидеть и слушать их беседу, трясясь от страха, что нас вот-вот обнаружат. А староста тем временем разошелся не на шутку. Наказания, которые он для нас измышлял, вгоняли нас в холодный пот. Что и говорить, времяпрепровождение не из приятных. Но выбора особого не было. Наконец староста угомонился, снизошел к настойчивым просьбам Дмитрия Семеновича отужинать у него и позволил тому увести себя от окна.

«Чудесный человек этот Дмитрий Семенович, – думали мы, удирая со всех ног подальше от агрессивно настроенного старосты. – Надо будет на забыть послать ему какой-нибудь милый пустячок».

Если бы мы набрались нахальства и задержались, то услышали бы, как староста уговаривает славного Дмитрия Семеновича ехать завтра вместе с ним, напирая на то, что дела того требуют.

В город мы вернулись на попутке, ждать автобуса было выше наших сил, нам все время казалось, что сейчас из-за зеленых кустов появится староста и учинит с нами нечто жуткое. По прихоти судьбы водитель провез нас мимо автовокзала, который показался нам милым и родным. Мы даже поудивлялись все вместе, почему он так раздражал нас днем.

Ночевать надо было идти к родным Иры, в этом мы еще с утра торжественно поклялись следователю. Ничего хорошего нас там ждать не могло, это понятно с самого начала. И точно, стоило нам войти, как действительность переплюнула самые худшие наши ожидания. Нам навстречу вышел Никитин да еще в паре с Игорем. Если уж день не задался, то до ночи добра не жди. Но у нас что-то слишком уж давно дни перестали задаваться. Кого-нибудь одного мы еще выдержали бы, но двое – это перебор. Мы сделали попытку сбежать, но ее пресекли коварные Ирины родственники, успевшие зайти нам в тыл и перекрыть путь к отступлению собственными телами.

Квартирка была малогабаритная, коридоры узкие, так что деваться нам было некуда. Пришлось идти на кухню и выслушивать от Никитина все, что он думает о нас и наших похождениях. Уму непостижимо, где он выучился всем этим выражениям, которые с готовностью выложил нам.

– Думали, сумеете от меня скрыться? – злорадствовал майор.

Отрицать было бесполезно, любой каторжник, планируя побег, думает именно так. Иначе в чем смысл побега?

– Не надо было впутываться здесь в историю, тогда и удалось бы сбежать, – продолжал Никитин.

Это мы знали и без него, но вежливо молчали и слушали.

– Насиделись по тюрьмам, уголовницы? – не успокаивался Никитин.

– Лучше бы ты убийц ловил, – не выдержала Мариша. – Чего ты к нам пристал? Мы тебе ничего не сделали. А что касается ключей, то твой племянник сам нам их принес и умолял забрать.