Бунт османской Золушки - Наталья Вячеславовна Андреева Страница 49

Сахарок вздрогнула. Вот как?! А чем же брат, интересно, занимался?! Надо срочно с ним переговорить. Ни одна из новых девушек не должна задержаться на ложе у султана дольше, чем на одну ночь. Пока Шекер Пара не родит. А там она снова возьмется за дело.

– Одеваться, – велела она, сделав вид, что не видит насмешливую улыбку Айше. Погоди, мерзавка, сочтемся.

– Смотри, не поскользнись, хатум. Падать больно.

Шекер Пара стиснула зубы. Не стоит обращать внимание на издевки недалекой Айше. Думать надо о том, как вернуть свое влияние на Ибрагима сейчас, когда они уже не проводят ночи вместе.

Она решила пойти в общую комнату. Там можно услышать последние сплетни. Эфиопки, прислуживающие султану и его наложнице ночью, наверняка уже раскрыли кошельки, куда сыплются дождем золотые монеты. После того как у султана появилась новая фаворитка, Сахарок, он никого из наложниц больше не принимал, только ее. И вот свершилось! Разумеется, сплетни об этом хальвете уже гуляют по дворцу.

В гареме настал тот час, когда девушки, отдохнув после обеда, начинали наводить красоту в надежде, что их заметит султан.

Порядки в гареме были строгие: до трех часов дня – никакой косметики! Кожа должна дышать, а девушки много отдыхать, как следует высыпаться, а с утра гулять. Шекер Пара, лишенная этого удовольствия из-за своих страданий, невольно задержалась, попав в женский цветник. Журчал фонтан, несколько особо искусных служанок играли на лютнях, чтобы новые наложницы могли разучить движения танца живота, то и дело раздавался звонкий смех. Толстухи были неуклюжи и еще не прошли жестокой школы одалисок, когда их заставляют танцевать по многу часов в день, да еще и обвешанных тяжелыми поясами и браслетами.

Но с некоторых пор от девушек требовалось не двигаться как можно больше, а почаще отдыхать, побольше есть и бездельничать. Чтобы они не потеряли пышность своих форм. Недовольные калфы вынуждены были подчиниться новым порядкам, но заучить движения танца страсти все равно требовали.

Шекер Пара с завистью смотрела на щебечущих девушек, которые открывали друг перед другом заветные баночки с кремами, доставали тонкие беличьи кисточки, изящные флаконы с ароматными маслами.

Счастливые! Их не тошнит и не рвет с утра до ночи! Они крепко спят и с аппетитом завтракают. Бодрые и свежие после утренней прогулки, нарезвившись вволю, они любуются своими милыми личиками, готовясь превратиться к ночи в роковых красавиц. А вдруг выбор валиде или распорядителя султанского гарема падет на одну из них? Сейчас, когда постоянная фаворитка падишаха всерьез занемогла, возможно все.

Поэтому в гареме царило небывалое оживление. Две эфиопки были в центре внимания. Те, которых отпустили после бессонной ночи. Шекер Пара стояла в дверях, никем пока не замеченная, и жадно смотрела на эти приготовления, выискивая возможную соперницу. А заодно прислушивалась к тому, что говорят чернокожие служанки.

Быть может, вон та, с роскошными черными волосами и огромной грудью, что нетерпеливо расспрашивает одну из девушек и нюхает протянутую баночку с кремом – следующая хаскеки? Или вон та светловолосая великанша, которая засунула огромный палец в хрустальный флакон с маслом и не может его теперь вытащить. Девушки беззлобно над ней смеются, давая советы. Или вон та, похожая на бочонок медноволосая хохотушка, которая сама не верит своему счастью. Ешь и пей целыми днями вволю да веселись – это ли не жизнь?

А ведь многие из девушек, попав в рабство к туркам, уныло думали о том, что им теперь придется голодать и выполнять всю черную работу. Мерзнуть на холодном полу и мокнуть под дождем. Отдаваться старикам и прислуживать их женам, каждый раз ожидая побоев. Эти толстухи готовы на все, чтобы остаться в этом раю, султанском гареме.

Шекер Пара снова с ужасом думала о том, сколько же у нее здесь соперниц! Несколько сотен!

Для них настал тот час, когда сурьмят брови и расчесывают волосы перед тем, как нанести на них волшебный эликсир для роста и густоты. Он поистине золотой, и возни с ним много, и стоит дорого, но гарем для того и существует, чтобы все заботы здешних женщин были только о себе. О том, чтобы нравиться единственному мужчине, которого многим из них даже не суждено увидеть близко. Лишь издали.

Но каждая из них все равно наносит сейчас на ресницы волшебный эликсир из миндального масла и лепестков роз. Его неоднократно надо нагревать и процеживать, выдерживая в темном месте не одни сутки, прежде чем использовать. Наносят его бережно, только на корни волос и на то, что особенно ценится во внешности восточной женщины – ресницы. Чем они длиннее и гуще, тем загадочней ее взгляд и тем больше шансов покорить султана. Лишь бы тот приблизился. Лишь бы пришел в гарем сам, а не доверился вкусу матери или выбору евнухов…

Один только взгляд… Каждая обладательница огромных ресниц была уверена в своем успехе, выпади ей шанс.

Шекер Пара увидела, как две совсем юные девушки со смехом делят куриное яйцо: кому сегодня белок, а кому желток? Совсем еще девчонки, им бы только играть. А они уже познают секреты обольщения. В желток добавляли мед, лимонный сок и оливковое масло, после чего обмазывали им ручки, чтобы они были белые и нежные. Куриный белок тоже шел в дело. Можно было сочинить из него легкий крем как для рук, так и для лица.

Некоторые девушки сидели кругом у большой лохани, засыпанной лепестками цветов, и холили свои стройные ножки в душистой воде. Кто-то разучивал знаменитую походку султанских наложниц. Которые не семенили, не плыли, напротив, их движения должны были дышать энергией и страстью. Здесь, в османском гареме, не нужна скромность, напротив, нужно привлечь к себе внимание падишаха, стать заметной среди сотен красавиц.

Сахарок навострила слух, услышав обрывок разговора:

– …она удовлетворила повелителя два раза! Наутро он был счастлив и снял с пальца перстень с рубином, чтобы отдать его наложнице.

– Даже Шекер Пара султан его не дал!

– Да ее же осыпали подарками! Видели изумрудное колье на шее у Сахарка?

– Колье купил на рынке Исмаил, хранитель покоев, а это совсем не то, что перстень с руки самого падишаха. Новой хасеки конец. Она умрет в родах, если вообще до них доживет. Говорят, ее рвет с утра до ночи.

– И ночью тоже, – девушки рассмеялись.

Шекер Пара опять невольно застонала.

– Что с вами, султанша? – кинулась к ней одна из рабынь. – Вам плохо? Вывести вас на воздух?

«Хотя бы султанша, не хатум», – с насмешкой подумала она. Ноги подгибались