Прятки с тенью - Наталья Николаевна Александрова Страница 49

– Врешь! – прозвучало за моей спиной. – Здесь только мы с Жанной живем, и только у нас двоих есть ключи!

– Федя, это ты, что ли? Это же я и есть!

– Что значит «я»? «Я» бывают разные! – ответил он цитатой из моего любимого мультфильма.

– Я – это я! Жанна!

– Врешь… – проговорил он недоверчиво, но немного ослабил хватку. – Ты на нее совсем не похожа…

Тут я вспомнила, что нынче не в своем виде. Надо же, совершенно вылетело это из головы, так и поперлась к себе домой. Разумеется, Федя запаниковал.

– Федя, ну ты же знаешь – женщине поменять внешность ничего не стоит! – рассудительно сказала я. – Ты свет-то включи, посмотри на меня получше…

– Еще чего, чтобы я тебя оставил, а сам побежал в конец коридора свет включать, – проворчал он. – А если ты Жанна, тогда скажи: каким чаем я тебя вчера поил – черным или зеленым?

– Да никаким чаем ты меня не поил! – фыркнула я. – То есть поил, конечно, но не чаем, а какао на сгущенном молоке! И бутербродами кормил горячими, за что тебе большое спасибо!

– Правда, что ли, это ты? – протянул он недоверчиво и потащил меня к свету. – Слушай, ну надо же, как ты изменилась! Ничего себе! В жизни бы тебя не узнал!

– Еще бы, – я гордо улыбнулась. – Над моей внешностью поработал профессионал!

– Так это, выходит, ты сегодня в офисе «Грифона» целый день сидела? А я думал, им новую секретаршу прислали!

– Я, я… я же тебе говорила – там в кадке тетрадка спрятана, хотела ее забрать и пришла туда под видом новой секретарши…

– Ну, ты даешь! – в Фединых глазах недовольство чередовалось с восхищением. – Я же тебе велел подальше держаться от этого офиса! Там такие серьезные дела творятся…

– Велел! – передразнила я его. – Ты мне кто – отец или начальник?

– Да я для твоего же блага!

– А тетрадка? Как мне ее назад получить? Как достать из кадки, если не заходить в тот офис?

– Ну и что – достала?

– Нет… – честно призналась я. – Там такое столпотворение, весь день кто-то мешал… Придется завтра снова туда идти!

– Не вздумай! – Федор замахал руками, как будто отмахивался от назойливого комара, но вдруг в его взгляде что-то изменилось, он задумался. Наморщил лоб и неуверенно проговорил: – А хотя… может, это выход…

– О чем это ты? – насторожилась я.

– Понимаешь… – заговорил он задумчиво. – Это, конечно, очень опасно, и я не могу подвергать тебя такому риску, но если ты все равно собираешься туда идти и мне тебя не отговорить…

– Даже не пытайся!

– Так вот, если мне тебя не отговорить, может, проще и безопаснее будет, если мы объединим свои усилия?

– Это как? – я посмотрела на него с недоверием.

– Ну, я тебе уже рассказал, что слежу за офисом «Грифона», чтобы не пропустить одно важное письмо, которое к ним должно прийти. У меня очень мощная оптика, записывающая система, но, кроме этого, был еще один канал наблюдения…

– Какой еще канал?

– Понимаешь, мне нужно было установить в офисе камеру, но я не мог туда войти, меня бы тут же засекли. Дело в том, что не я один слежу за этим офисом, есть еще конкурирующая фирма. Ты с ними уже столкнулась…

– Сугробов и компания? – догадалась я.

– Вот именно. Они тоже следят за этим помещением. Причем ты помнишь, когда Эльза привела тебя в офис, они появились очень быстро. Значит, у них там установлена камера и они узнают, если я войду в офис. Поэтому я использовал, так сказать, троянского коня, точнее – троянскую лошадку…

– Говори яснее! Что еще за лошадка?

– Помнишь ту рыженькую секретаршу, которая работала там до тебя?

– Александру?

– Вот именно. Неделю назад я с ней как бы случайно столкнулся на улице и прикрепил на ее сумочку крошечную камеру. И эта камера давала мне достоверную информацию о том, что творилось в офисе. Но теперь Александры больше нет, и я потерял этот канал. Кстати, я думаю, ее не случайно убрали, скорее всего, конверт придет со дня на день…

– Да никто ее не убирал! – перебила я Федора. – Она просто в роддом попала, дело житейское…

– Не скажи! – усмехнулся Федор. – Ей ведь еще рано было рожать, правда? Она ведь еще даже в декретный отпуск не ушла?

– Ну, бывает же, рожают и на восьмом месяце, и даже на седьмом… – ответила я без прежней уверенности.

– Бывает, конечно, – согласился он. – Но также есть такие препараты, которые могут искусственно ускорить этот процесс. И ей вполне могли подсыпать что-нибудь такое в кофе или даже вколоть – она бы ничего и не заметила…

– Ты думаешь? – переспросила я испуганно.

– Я не уверен, но этот вариант нельзя отбрасывать. Очень уж своевременно все произошло. Так вот что получилось: в самый важный момент я лишился своего самого надежного канала информации, к тому же на место Александры вполне могут прислать подставную секретаршу, которая будет работать на моих… конкурентов.

– На Сугробова?

– Ну, к примеру, на него. Так вот я и подумал: раз уж ты так рвешься в этот офис и раз уж Сергей Сергеевич уже принял тебя за новую секретаршу – давай подыграем ему. Поработай у него денек-другой, последи за почтой, заодно и свою тетрадку достанешь.

Я задумалась над его словами, а Федор продолжил:

– По крайней мере, я тебя проинструктирую, объясню, что нужно делать, чтобы свести опасность к минимуму, ну и подстрахую заодно… понимаешь, как я тебе уже сказал, у моих конкурентов в этом офисе наверняка установлена камера, может быть, и не одна, и когда ты достанешь из тайника свою тетрадку, это может показаться им подозрительным и они тебя снова схватят. И на этот раз, скорее всего, никто не придет тебе на помощь…

– Да, этого бы мне очень не хотелось… – проговорила я, вспомнив допрос в подвале.

– То-то и оно. Поэтому прежде, чем доставать свою тетрадку из тайника, тебе придется найти и обезвредить их камеры. Я тебя научу, как это сделать.

Мне очень не хотелось соглашаться на его предложение, очень не хотелось впутываться в непонятные шпионские игры, но, похоже, другого выхода у меня просто не было. Ну, откажусь я, тогда Федя меня завтра просто запрет в комнате и никуда не пустит, чтобы не отсвечивала там, в офисе, попусту. И что тогда делать? Нет, ссориться с Федей не стоит, все же он здорово помог мне вчера ночью. Неизвестно, что сделал бы со мной тот странный старик. Я поежилась, вспомнив темные непроницаемые глаза.

– Ты меня слушаешь? – строго спросил Федя.

– Слушаю, – я