Фридрих Незнанский - Пуля для полпреда Страница 5

Генпрокурор сделал очередную паузу, и Меркулов в очередной раз многозначительно кивнул.

– Почему вы все время молчите, Константин Дмитриевич?! – взорвался Генеральный. – Думаете, это вас не касается?

– Я думаю, вопрос слишком щепетильный…

– Давайте начистоту, Константин Дмитриевич! Вы считаете: поскольку вопрос щепетильный, пусть голова болит у начальства?! А сами надеетесь переждать бурю в тихой гавани?! Зря надеетесь. Если мы провалим дело, вам достанется на орехи не меньше моего.

– Я думаю, – повторил Меркулов, – что вопрос щепетильный, поэтому тот, кто отказывается четко обозначить свою позицию и отделывается общими фразами, стремится перевалить ответственность на подчиненных. Если начистоту.

– Президент просил меня, – с пафосом произнес генеральный, – самым тщательным образом во всем разобраться и решительно оградить имя Вершинина от этой грязи. Ибо он абсолютно убежден, что покойный Вадим Данилович был человеком кристально честным. Это достаточно четкая позиция?!

– Президент абсолютно убежден, но просит нас самым тщательным образом разобраться. Если это четкая позиция…

– Не передергивайте, – перебил его генеральный, – не надо, Константин Дмитриевич! Президент убежден, что Вершинин был – заметьте: был, – а не оставался кристально честным человеком. Вадим Данилович всю жизнь проработал в столице, а Сибирь – это вам не Москва! – Он недовольно посмотрел на Меркулова. – Что вы мнетесь, как барышня на первом балу, спрашивайте! Я же вижу, что у вас что-то вертится на языке!

– Вы обсуждали с президентом все эти лингвистические нюансы или это ваша личная интерпретация его слов?

Генеральный поднялся, подошел к окну и, повернувшись к Меркулову спиной, произнес с расстановкой:

– Нужно все сделать, во-первых, легально. Во-вторых, законно. В-третьих, не привлекая, по возможности, ненужного внимания. И, в-четвертых, ненавязчиво.

– Иными словами, нам необходимо расследовать некое связанное с этими слухами дело, чтобы выйти на них случайно и на законных основаниях – соблюдая тайну следствия – не упоминать про них, пока не выясним, кто и с какой целью их распространяет. А «ненавязчиво» означает, что инициатива расследования должна первоначально исходить не от Генеральной прокуратуры.

Генеральный обернулся:

– С этого надо было и начинать, Константин Дмитриевич! Что же вы мне полчаса голову морочили?! Завтра в девять жду ваших соображений.

23 августа. Н. И. Яковлев

Конечно, знать бы, что все так обернется.

Не надо было Грязновых напрягать. Пришел на работу, а работать теперь ни сил, ни желания. Самому надо бы и в колонию ехать, и в Златогорск, самому во всем разбираться. Много ли проку от щеголя Гордеева?

А с другой стороны, может, и будет прок, раз Денис ему доверяет. Может, и будет…

Яковлев решительно прекратил думать о судьбе племянника. В конце концов, в данный момент он для него ничего сделать не может. Пусть Гордеев по крайней мере достанет материалы дела, пусть поговорит с Игорем, там видно будет. А пока взялся за гуж, не говори, что не дюж, надо работать. И по дороге в аэропорт Домодедово Николай Иванович размышлял уже только о пропавшем Ключевском. Какая, собственно, может быть зацепка в аэропорту? Чем Ключевский мог запомниться персоналу (надо еще, чтобы здорово повезло – найти смену, которая работала во время его прилета), разве что он открыл там стрельбу?!

Грачев неправдоподобно обрадовался, узнав, что нежданный гость пожаловал с визитом от Дениса Грязнова, и сделал Яковлеву короткую экскурсию. Съемка в Домодедове велась на совесть. Каждый выход с таможенного контроля подвергался «обстрелу» трех видеокамер. Получалось так, что каждого пассажира снимали слева и справа, а также сверху – по направлению к выходу к встречающим. Грачев завел Яковлева в операторскую, где хозяйничал длинноволосый молодой человек в зеленых очках, которому было приказано «всячески содействовать».

Из Златогорска каждый день было три рейса. Два самолета прилетали днем с интервалом в полчаса, и еще один – в половине восьмого вечера. Правда, чуть ли не одновременно с каждым из этих рейсов в Домодедово прилетало еще с десяток самолетов, а кроме того, один из дневных златогорских рейсов пять дней назад изрядно задержался, так что, считая все таможенные проходы и все видеокамеры, Яковлеву пришлось бы отсмотреть почти пять часов совершенно однообразной съемки, чтобы увидеть всех прилетевших в тот день из Златогорска в столицу. Вот человек проходит, ставит сумку на транспортер, вынимает ее, открывает, показывает содержимое таможеннику, следующий… И снова. И снова. И снова…

Длинноволосый очкарик, объяснив Яковлеву, куда и как жать в каких случаях, благополучно заснул.

Все– таки ускоренный просмотр -гениальное изобретение цивилизации. На исходе второго часа съемок на экране появилась череда утомленных и вытянутых физиономий – пассажиры опоздавшего рейса (рейс был транзитный, пять часов они провели в Екатеринбурге). Среди них Яковлев усмотрел вдруг смутно знакомый мордоворот, лениво переставляющий ноги в кожаных штанах, по спине его шлепал чехол с гитарой. Но мало ли… А вот когда в череде этих хмурых лиц появился улыбающийся молодой человек в совершенно немыслимой гавайской рубашке, Яковлев уже ни секунды не сомневался и не смотрел на фотографию.

Стоп– кадр. Ключевский!

Длинноволосый очкарик был немедленно разбужен.

Теперь, синхронизируя время прохода Ключевского через таможню с видеокамерой, фиксирующей происходящее «сверху вперед», Яковлев смог немного проследить его дальнейший путь. Нет, к сожалению, Ключевского никто не ждал. Весело закинув сумку на плечо, Ключевский, вращая головой, размашисто зашагал сквозь толпу встречающих. И все?

Нет, назад – и еще раз, только медленно… Хотя, собственно, никаких шансов. Ну что, в самом деле, идти искать смену, которая тогда дежурила, совать всем под нос фото Ключевского, выяснять, не наступил ли дальнобойщик кому на ногу?! И если наступил, тогда что? Ну что?!

Значит, весело закинув сумку на плечо, Ключевский, вращая головой, размашисто шагает сквозь толпу встречающих… Вообще-то толпой это назвать нельзя, так, небольшой сгусток. Да и головой Ключевский не сильно вращал, ну повернул разок, хотя вращал, не вращал – какая разница. А зачем он ее тогда повернул, раз не вращал и шел быстро, да, может, шея затекла, лучше еще раз прокрутим пленочку.

Правда, можно еще таксистов поспрашивать, это перспективнее. Главное – босса ихнего найти, договориться, чтобы дал команду, а то ведь мафия же. Если только Ключевский вообще брал в аэропорту тачку – цены же убийственные.

Итак, весело закинув сумку на плечо… Ключевский… размашисто зашагал… повернул голову…

Стоп! Он кого-то увидел? А встречающие? Еще отмотаем назад. Среди встречающих, пожалуй, выделяется толстый мужик в шортах. В руках держит табличку с надписью «Собакин». Фамилия, что ли? Смешная… Собакин, хм… Собакин. Да ведь это мордоворот в кожаных штанах с гитарой. Еще знаком показался. Точно, Лев Собакин, знаменитый бард с блатным репертуаром! Значит, толстяк встречает его, у него же нет в руках таблички «Добро пожаловать, дальнобойщик Ключевский». Но почему он тогда так меняется в лице и начинает что-то радостно орать? А ведь Ключевский заметно ускоряется и идет, по крайней мере, в его направлении.

– Вы мне можете переписать этот кусок на отдельную кассету? Я заплачу.

– Да ладно, копейки. Сделаем.

Через пять минут длинноволосый очкарик протянул готовую кассету:

– Сорри, что без коробки – дефицит.

– Да ладно, у меня вроде пакет был. – Яковлев похлопал себя по карманам. – Но пакета не было. – Ну тогда, может, газетка какая найдется…

Газетка нашлась. Длинноволосый выдернул из вчерашнего «Коммерсанта» замусоленную серединку.

Путь до центра был неблизкий, и в метро Яковлев развернул газету. Оказалось – криминальная хроника. Сам собой в глаза полез заголовок:

ДАЛЬНОБОЙЩИК ПЫТАЛСЯ ПРОВЕЗТИ

В БОЛГАРИЮ 123 КИЛОГРАММА ГЕРОИНА

Почти 123 килограмма героина изъяли таможенники КПП «Капитан Андреев» на болгаро-турецкой границе у гражданина России, сообщает РИА «Новости». Рыночная стоимость этого товара составляет 11 миллионов немецких марок. Наркотики были упакованы в 241 пакетик и спрятаны в специально оборудованном тайнике в синем грузовике «Мерседес-Бенц АГ» семейства «Актрос», направлявшемся из Турции в Молдавию. Шофер грузовика арестован и передан следственным органам. Грузовик конфискован болгарскими властями. С начала года на КПП «Капитан Андреев» болгарские таможенники задержали рекордное количество героина – 901 килограмм.

А что, чем черт не шутит?! Ключевский прилетел пять дней назад. За это время не то что до турецкой – до канадской границы вполне можно допереть. Кроме того, вдруг вспомнилось Яковлеву, что когда-то читал: у Собакина в прошлом году были какие-то проблемы с наркотиками. Правда, вроде отмазали его тогда, ох уж эти люди искусства, чего им только не позволяется! Ну и при чем здесь Собакин? Ну на одном рейсе летели, и что с того? Хотя кто может знать…