Лариса Капелле - Скрижали бессмертных богов Страница 5

– Он опасен?

– Пока не знаю, – благоразумно ответила она, даже если двое первых были совершенными слизняками, вполне могло оказаться, что третий был более крепким орешком.

– Ты знаешь, что делать.

– Вторая часть моего вознаграждения? – спросила она наконец о том, что ее больше всего интересовало.

– Я только что отдал приказ о переводе.

– Отлично.

– Ты знаешь, как найти третьего?

– Тракай – город небольшой, – заметила она, думая про себя, что Аркадий Тригланд явно иголкой в стогу сена не являлся. Единственной вещью, которая ее беспокоила, был звонок бен Натана в Литву. Третий был предупрежден. Но что ж, погоня от этого была только интереснее…

Уже второй день доклад о гибели двух караимских гахамов с интервалом в полторы недели лежал на столе сотрудника Третьего отдела службы общей безопасности Израиля Аарона бен Симона. Полицейские посчитали эти события заслуживающими пристального внимания. Информация поступила из отдела специальных расследований полиции Тель-Авива. Факты сводились к следующему. Первый – караимский священнослужитель Мордэхай Фиркович – стал жертвой террористического акта в Шарм-эль-Шейхе. Тело второго – Шломо бен Натана – было обнаружено в его тель-авивском доме со следами многочисленных пыток. Но какова связь? Аналитики посчитали, что связь есть.

Аарон запросил сведения на обоих. Потом набрал в поисковике «караимы» и открыл пару страниц по караимской истории. Это было нечто вроде ответвления от традиционного иудаизма, для других – сектой, для третьих – остатками исчезнувшей Хазарии. Каких гипотез только не было. Он внимательно просматривал одну за другой страницы Интернета на разных языках. Действительно, ситуация с караимами сложилась парадоксальная. Одни, караимы Израиля и США, чувствовали себя частью еврейского народа, а другие, живущие в основном в Крыму и Литве, считали себя больше тюрками, нежели иудеями, и связывали собственную историю с историей Хазарского каганата. Он просмотрел несколько разных сайтов. Поморщился и в сердцах ругнулся. Информация была противоречивой. Каждый выдвигаемый тезис на одном сайте тут же опровергался противниками на другом, то есть согласие наблюдалось примерно в тех же пропорциях, как и в случае совместных усилий лебедя, рака и щуки.

Итак, к кое-каким выводам прийти он все-таки смог. Караимское движение сформировалось в VIII веке в Вавилоне, его последователи признавали только Библию, отвергая раввинистическую традицию Талмуда. Впрочем, иудеям к расколам было не привыкать. Достаточно было вспомнить, что христианство в начале своего существования было одной из сект иудаизма. Однако караимству повезло меньше. Большого распространения учение не получило, если не считать кратковременного сближения с протестантизмом. Протестанты увидели в караимском учении наиболее чистую версию иудаизма, не испорченную талмудическими изысками и происками. В начале своего существования караимское учение вполне мирно уживалось с раввинистическим, и его центром был, как и полагается, Иерусалим. Тишь да гладь нарушили Крестовые походы. Часть караимской общины переселилась в Египет, а часть двинулась к Черному морю. Именно с этого момента единая караимская история закончилась. Караимы Северной Африки продолжали считать себя частью единого еврейского народа, а судьбы караимов Восточной Европы оказались тесно связанными с судьбой Хазарского каганата. Аарон покачал головой. Представления об истории хазар он имел весьма и весьма смутные. Хотя, с другой стороны, речь была вовсе не о них. Убитые караимы никакого отношения ни к Крыму, ни к Литве не имели. Если не считать одного незначительного факта. В списке последних телефонных разговоров Шломо бен Натана значился короткий звонок в Литву. Однако, найдя соответствующую информацию, Аарон ругнулся: владелец номера умер пять лет назад. Гипотеза звонка на тот свет, предупреждающего о собственном прибытии, в число рассматриваемых не входила, ответ оставался один: номер использовал кто-то из близких покойного. Внезапно у него возникло странное ощущение, что он упустил какую-то важную информацию. Стал просматривать материалы заново.

Аналитики эти два события посчитали подозрительными. Однако на первый взгляд их ничего не связывало. Да и какой интерес в убийстве караимских священнослужителей? Это движение давным-давно выдохлось и насчитывало самое большее несколько десятков тысяч последователей. Если не считать звонка в Литву, настораживали еще два факта. Первый: согласно показаниям свидетеля, некоего российского туриста Вадима Головина, Фиркович был в номере не один. Ровно за полтора часа до взрыва он привел к себе в номер проститутку. Похоже, ничего земное караимскому гахаму чуждо не было. Впрочем, бен Симону было не до морального облика священнослужителей караимства. Его интересовало другое: кем была эта женщина, тем более что никакого запроса на нее не поступило. Хотя «ночные бабочки» чаще всего обширными семейными связями не отличались. Нет, судя по всему, этот след был ложным. Не переоделся же арабский террорист в представительницу древнейшей профессии! Значит, Фиркович пал жертвой заурядного террористического акта. И по счастливой случайности, отель был почти пустым. Вторым фактом, показавшимся аналитикам подозрительным, было близкое знакомство двух гахамов. Фиркович и бен Натан выросли в небольшом городке на египетском Синае. Аарон вздохнул. «Час от часу не легче», – промелькнула в его голове мысль. Ему предстояло решить, связывать эти два дела воедино или нет.

Тридцативосьмилетний Аарон только недавно был назначен на должность координатора по сбору информации. В Шабак[1] он попал после демобилизации из ЦАХАЛа[2] и сразу зарекомендовал себя хорошим аналитиком. Он привык опираться на собственную интуицию. Но, как ни крути, никакого смысла убивать двух караимских богословов не было. На всякий случай он еще раз просмотрел документы, потом решительно, размашистым почерком надписал: «Отложить до появления новых сведений». Закрыл компьютерное досье и переместил его в папку не заслуживающих особого интереса документов. И в этот момент какая-то смутная идея мелькнула в его голове. Бен Симон запасся терпением и начал еще раз внимательно просматривать собранные документы. Внезапно одно имя привлекло его внимание. Аарон напрягся. Этого не могло быть. Он заколебался и через пару минут решительно набрал номер Ханны.

– Привет, мне нужна твоя помощь, – просто сказал он.

– Все, что смогу, – весело откликнулась на другом конце телефонной трубки Ханна.

– Мне нужна информация на одного вашего бывшего сотрудника, – он коротко назвал имя.

– Договорились. Когда встретимся?

– Сегодня вечером в нашем ресторане.

– Откуда такая срочность? – слегка удивилась она. – Видимо, тебе очень хочется меня увидеть? Неужели соскучился? Можешь даже соврать, все равно приятно, – лукаво продолжила она.

Оба рассмеялись, и на этой ноте разговор закончился. Аарон и Ханна были старыми друзьями. Познакомились они в бытность Аарона в ЦАХАЛе, а после его перевода в секретную службу продолжали общаться. В какой-то момент они даже стали любовниками, но эта история оказалась мимолетной. Оба быстро разобрались, что люди они разные и жить вместе им трудновато. Однако на месте несложившейся любви завязалась крепкая, надежная дружба. И Аарон прекрасно знал, что на Ханну он может рассчитывать. Так и оказалось. У Ханны, как у армейского психолога, был доступ ко всем досье настоящих и бывших военнослужащих. И вечером в ресторане она спокойно протянула ему пару распечаток.

– Вот все, что удалось найти, – сказала она.

Он внимательно пробежал по строчкам глазами и присвистнул:

– Спасибо, сама не представляешь, как ты мне помогла!

– Хорошо, только ответь мне на один вопрос: почему ты не захотел делать запрос по официальным каналам?

– Пока я ни в чем не уверен, и мне не хочется привлекать внимания к этому человеку, – просто пояснил он.

– Я так и подумала. И еще у меня такое впечатление, что я слышала про него раньше, – задумчиво произнесла она.

– Все может быть, – ответил он.

– Тогда на следующий вопрос можешь не отвечать, но так, к слову: теперь я точно уверена, что говорил мне о нем именно ты…

Третий заходил по комнате. Оставаться, ждать и принять все необходимые меры предосторожности. Здравый смысл подсказывал, что именно так и надо было сделать. В любом случае, каким мог быть выход? Но третий выбрал совершенно иное. Это было внезапное и безумное решение. И, как все внезапные и безумные решения, оно могло быть принято только им самим. Посоветовать такое никто не рискнул бы. Он огляделся по сторонам, кинул на разобранный диван старый, времен юношеских походов рюкзак, наполнил его самым необходимым, прихватил дорожную сумку, взял припрятанные на всякий случай наличные и документы. Эти привычки остались у него от той, старой, жизни. Эту жизнь он перечеркнул, и ему казалось, что навсегда. Теперь, похоже, старые привычки могли спасти ему жизнь. Времени на размышления у него не было. Со времени смерти второго прошло уже четыре дня. Поэтому, не раздумывая и не оглядываясь, он вышел, захлопнув за собой дверь. Но из подъезда выходить не стал. Остановился на лестничной клетке первого этажа, позвонил в дверь соседей. Открыл ему мальчик лет десяти.