Ариф Караев - По спирали Страница 5

Те несколько минут, что она отсутствовала, показались мне вечностью. Я все думал позвонит она в полицию или нет. И лишь когда она появилась в дверях подъезда, у меня отлегло от сердца. Она никуда не звонила, в противном случае ей не следовало возвращаться.

Мастерская ее отца находилась неподалеку, и буквально через пять минут мы были уже там. Увидев, что мне трудно наступать на поврежденную ногу, она молча взяла меня под руку, и мы медленно доплелись до двери.

В мастерской было очень просторно. Все стены были увешаны картинами, эскизами и просто фрагментами каких-то работ. Заметив мое любопытство, она сказала, что ее отец — достаточно известный театральный художник. В данный момент он уехал в другой город готовить декорации, и его не будет около месяца. Так что я могу здесь какое-то время пожить.

Вскипятив чайник, она сварила крепкий кофе и влила в мою чашку добрую порцию коньяка, который извлекла откуда-то из-под вороха старых холстов. После чего предложила осмотреть мою ногу.

Завернув левую штанину, я осторожно положил распухшую ногу на низкий табурет. Девушка, отлучившись на минуту, вернулась с чистым широким бинтом и бутылкой какой-то бесцветной жидкости. Сделав мне тугую повязку, она ловко приладила сбоку деревянную планку, зафиксировав ногу в одном положении. Все это она проделала быстро, со знанием дела. Потом помогла мне добраться до глубокого кресла и, взяв шерстяное покрывало, накинула его на больную ногу.

— Как у вас все это ловко получается, — невольно вырвалось у меня, — вы как-то связаны с медициной?

— А вы что не знаете, что я — врач? — в свою очередь удивилась она.

— После таких передряг и собственное имя забудешь, не только все остальное, — закуривая сигарету, пробурчал я, поправляя сползающее покрывало.

— Ну хорошо, я поеду, мне уже пора, — невозмутимо продолжала Лала, — а завтра я привезу что-нибудь поесть. Сегодня же вам придется немного поголодать.

И улыбнувшись, она покинула мастерскую.

ГЛАВА 6

Утром я проснулся рано, еще не было шести. Проделав несколько незамысловатых физических упражнений, я с наслаждением принял горячий душ. Чашка горячего крепкого кофе завершила мою подготовку к новому дню.

Вчера поздно вечером, уже после ухода Лалы я еще раз тщательно все обдумал и пришел к весьма неутешительному выводу. Во-первых, меня очень профессионально подставили, связав с двумя убийствами. Тем самым исключив, по сути дела, из игры. Во-вторых, с гибелью подруги Алика оборвалась единственная ниточка, которая могла бы меня вывести на настоящих убийц. Так что в целом ситуация была сложной.

Но у меня появилась одна мысль, быть может, не самая перспективная, но тем не менее требующая проверки. Я подумал — почему бы не попытаться выйти на приятелей Алика. Может, они что-то знают. Кроме того, мне врезались в память его малопонятные намеки на то, что ему известна причина убийства Рустама, которая как-то связана с тем, что мне необходимо первым нанести удар. Правда, он не успел объяснить по кому именно. Да и сама его просьба могла иметь лишь одно объяснение. Даже находясь в колонии, Алик, очевидно, сохранил тесные связи с внешним миром. И настолько «тесные», что его в конце концов убрали.

Единственной возможностью связаться с его приятелями был «Клуб». Но явиться туда я, понятное дело, не мог. Необходимо было что-то придумать.

В девять утра пришла Лала. Она принесла кое-какую еду и томик зарубежного детектива. В мастерской была небольшая кухонька, где она и принялась готовить завтрак.

После сытного завтрака мы разговорились и я поделился с ней своими соображениями о необходимости посещения «Клуба». Она слегка задумалась, а потом предложила свою помощь. Я долго отнекивался, приводя, на мой взгляд, веские доводы, но переубедить ее так и не смог. В этом чертенке сидел несгибаемый дух сопротивления и упрямства.

В конце концов, после долгих споров мы приступили к разработке нашего плана. Во-первых, мы решили поехать в «Клуб» на машине ее отца, которая в настоящее время стояла в гараже. Во-вторых, я был вынужден согласиться с предложением Лалы, что в «Клуб» она зайдет одна, загримировавшись под «искательницу» острых ощущений и тугого кошелька. Я же буду ее подстраховывать, также несколько изменив свой внешний облик.

Когда она с жаром объясняла мне все преимущества такого маскарада, у меня невольно возникло подозрение, что во всем этом ее, в первую очередь, привлекает возможность сыграть неожиданную для нее роль. И, честно говоря, эта мысль отнюдь не успокоила меня, хотя бы потому, что «Клуб» в каком-то смысле тоже был театром. Но здесь признавались только виртуозы, а посредственная игра могла плохо закончиться для не в меру самонадеянного актера.

Но как бы там ни было, мы пришли к определенному соглашению. Хотя, справедливости ради следует заметить, это было очень нелегко.

Ровно в шесть вечера мы вышли из мастерской. Гараж был недалеко. Отец полностью доверял ей и, уезжая, сам отдавал ключи и от гаража и от машины. Оказавшись в салоне автомобиля, мы с минуту посидели молча, вспоминая, что должен делать каждый из нас, а потом не спеша тронулись.

На нас было страшно смотреть. Я с трудом сдерживал хохот, стараясь не смотреть на себя в зеркало заднего обзора. Лала потрудилась на славу. В таком виде меня, как говорится, и родная мать не узнала бы. После ее художеств я постарел лет на десять, под глазами появились тяжелые мешки, глубокие морщины бороздили лоб. Нос, приобретя грушевидную форму, наводил на соответствующие предположения о наличии пагубных привычек у его обладателя.

Но и сама она выглядела не лучше. Космы ярко-желтых волос торчали в разные стороны, создавая невообразимо пышную прическу. Густо наложенный макияж превратил ее приятную мордашку в нечто, напоминающее ритуальную маску какого-нибудь африканского шамана. И, откровенно говоря, я усомнился, что ей в таком виде удастся сыграть свою роль. Она вряд ли могла привлечь кого бы то ни было. Скорее всего, она способна была испугать до смерти, но тогда возможному клиенту потребовались бы несколько иные услуги.

Наконец, мы доехали до этого хитрого ресторанчика. Машину я остановил недалеко от «Клуба». Лала пошла туда одна. Ей следовало сделать следующее.

Войдя в зал, она должна была подойти к буфетчику и передать ему записку покойного Алика, где на обратной стороне было указано время, место, а также условия опознания тех, кто приедет на встречу. И после этого сразу уйти из ресторана. На все это ей отводилось от силы пять минут.

Почему буфетчику? Ответ был прост. Все знали, что еще с незапамятных времен в «Клубе» установилось правило, согласно которому все связи с местными «тузами» осуществлялись только через этого посредника. А выйти непосредственно на «тузов» я решил по очень простой причине. Как всем было известно, Алик общался только с «авторитетами». Поэтому только они и могли что-то знать о его проблемах. Хотя я не был уверен, что они захотят мне помочь. Но, как говорится, попытка не пытка.

Все прошло гладко. Не знаю, какой там фурор произвела сама Лала, но все, что было необходимо сделать, она, по ее словам, сделала отлично.

Покатавшись по городу где-то около часа и удостоверившись, что за нами никто не увязался, мы вернулись в мастерскую. До назначенного времени оставалось чуть больше двух часов.

На ужин Лала приготовила салат и курицу. Готовила она отменно. Порывшись в запасниках отца, вытащила бутылку легкого вина, что придало нашей поздней трапезе едва уловимый оттенок праздника. Так что ужин прошел на славу.

В десятом часу вечера я поехал на встречу. Поехал один, хотя это удалось мне с большим трудом. Битый час пришлось отговаривать Лалу остаться. Лишь вспылив и пригрозив ее связать, если она не одумается, я добился необходимого «понимания» с ее стороны.

Встреча была назначена недалеко от нагорного парка. Подъехав немного раньше, я остановил автомобиль и прошел оставшуюся сотню метров пешком. У обочины дороги в условленном месте стояла большая черная машина. Левый поворотник, как было оговорено, был включен.

Подойдя вплотную к автомобилю, я постучал по боковому стеклу. Дверца открылась, и из глубины салона послышался низкий мужской голос, пригласивший меня сесть в машину.

Внутри находились трое мужчин. Впереди сидели двое, помоложе. Сзади, рядом со мной, удобно развалившись на просторном сидении, сидел третий, постарше.

— Давайте сразу перейдем к делу, — спокойно начал он, мягко нажав на какую-то кнопку, вмонтированную в левый подлокотник. Темное стекло, медленно поднявшись, разделило салон машины на две части. — Мы в курсе дела, — продолжал мужчина, предложивший называть себя Исмаилом. — И очень польщены, что вы решили обратиться к нам. Мы также знаем, в какое тяжелое положение вы попали, и готовы вам помочь. Тем более, что волею судеб наши интересы временно совпали. Так что буду с вами полностью откровенен.