Мишель Лебрэн - Фоторобот Страница 5

— Столик вам заказан, господин Жильбер. Месье Жерар позвонил и предупредил, что придет ужинать, но не раньше восьми часов.

Жильбер сел за столик, заказал стакан минеральной воды «Виттель» и стал ждать. Внезапно появился Жерар в компании Паскаля. Рукопожатия, похлопывания по спине, обильное изъявление дружеских чувств. Все трое знали друг друга со времени службы в одном полку, где их сблизила любовь к шахматам. С тех пор они не теряли друг друга из виду. Паскаль и Жерар следили в газете за рубрикой Жильбера и потом в подробностях ее обсуждали. Но в этот вечер разговор шел только о преступлении в Медоне. Прежде всего Жильбер признался, что ничего не знает об этом.

— Да, тяжело работать в газете, где кровь на первой полосе льется каждый день! — Мой ангел! Один джин «дюбоне» для меня!

— И мне тоже.

Паскаль, более высокий из двух, был коммерческим представителем одной крупной автомобильной фирмы. Жерар работал в какой-то конторе. Паскаль говорил легко, чувствовалось, что это его тема.

— Это достаточно необычное дело. Тело было обнаружено этим утром лесником, совершавшим объезд на велосипеде. Смотрит — в чаще голое тело. Он подходит и видит, что это совсем молоденькая девчонка лет восемнадцати. И красивая, как сказано в газетах.

— Ты знаешь, — обрезал Жерар, — они всегда преувеличивают.

— Она была задушена, потом изнасилована. Тело покрыто следами от укусов, царапинами, вырваны целые пряди волос.

Жильбер почувствовал спазмы в животе. Он не переносил эти жуткие подробности. Воспользовавшись тем, что Паскаль пил свой аперитив, Жерар принял эстафету:

— А разорванную одежду девчонки обнаружили на некотором расстоянии. Убийце повезло, так как в том месте, где он ее убил, обычно никогда никого не бывает. — Когда она была убита? — спросил Жильбер.

— Этой ночью. Полиция обнаружила рядом следы машины. Очевидно, он подцепил ее где-то на танцах, предложил прогуляться на машине и — раз! Никогда не знаешь, что у людей в голове!

— Лучше не слишком задаваться этим вопросом, поверь мне!

— Я считаю, — сказал Жерар, — что этот тип сначала выпил немного, а когда захотел поиметь девчонку, она закричала. Он испугался и — раз! Видимо, женатый мужик.

— Но это не объясняет все же того, почему он надругался над ней после смерти. Надо быть садистом или совершенно в бессознательном состоянии, чтобы дойти до этого.

— Если вы не против, — сказал Жильбер, — сменим тему. Мне и так уже не хорошо, а с вами у меня и вовсе аппетит пропадет. Посмеявшись, они сделали заказ.

— Что будем делать потом? — спросил Жерар.

Обычно этот простой вопрос успешно возобновлял спор в течение всей еды. Один предлагал спектакль, второй — пройтись по девицам, третий — матч по боксу. И большей частью все заканчивалось бесцельным шатанием и бесконечной говорильней на террасе какого-нибудь кафе.

— Если бы только бордели были открыты, — с сожалением за метил Паскаль, — нам бы не пришлось так долго спорить. Слушай, Жильбер, ты помнишь в Монпелье?

Машина воспоминаний была приведена в движение. Они стали перебирать неизбежные в такой ситуации воспоминания о военной службе.

— Что это была за попойка, господа! Ты тогда был, Жерар?

— Ну ты скажешь! Ведь это я предложил ее организовать! Ну мы тогда погудели на славу! А Жильбер, как же он тогда чудил! Он рассказывал целый час подряд скабрезные анекдоты, а затем в борделе стал танцевать с мадам, после чего исчез вместе с негритянкой, а возвращаясь вместе с нами в казарму, все еще что-то доказывал. А на следующий день он утверждал, что ничего не помнит. — Да еще ты заявлял, что тебя разыгрывают?

— Да, действительно! — сказал Жильбер. — Я совсем ничего не помнил.

— Пришлось повести тебя вечером в бордель и прокрутить для тебя заново всю историю с девочками!

Хозяйка поставила на стол вторую бутылку розового вина. Жильбер довольствовался минеральной водой, что вызывало иронию его друзей.

— Рядовой второго года Витри, вы случаем не надирались капитально вчера или сегодня утром?

— Никак нет, мой генерал, однако у меня болит печень и я лечусь.

— Печень болит! Это из-за чего же?

— Из-за аперитива!. — Немного спустя они вновь вернулись к разговору о преступлении, совершенном садистом, и Жильбер похвастался тем, что его газета намерена внести серьезную лепту в его раскрытие. Он рассказал также о замысле использовать в этих целях фоторобот, что вызвало интерес у его друзей.

— А ты знаешь, как это делается?

— У меня лишь довольно смутное представление об этом, но я думаю, что в результате опроса свидетелей на основании их описаний создается портрет предполагаемого убийцы.

В этот момент упал нож и Паскаль нагнулся, чтобы его подобрать. Жерар сказал:

— Послушайте меня, этот тип совсем не дурак, раз решил совершить свое преступление в лесу, в безлюдном месте.

— Да как сказать!

Они стали говорить о другом. Мысли Жильбера принялись блуждать. Вот снова на ум пришло преступление, нет, это его мало, интересовало. Теперь вспомнилась та забавная история в Монпелье.

В то время, как и сейчас, у него уже случались провалы памяти, во время которых он вел себя как нормальный человек: поддерживал разговор, водил машину без аварий, совершал тысячу поступков повседневной жизни… Как-то раз, два года тому назад, после одной вечеринки он проснулся на следующий день в постели с абсолютно незнакомой блондинкой, лицо которой у него не вызывало никаких воспоминаний. И однако тот факт, что он находился с ней в одной постели, не оставлял никаких сомнений в интимном характере отношений, которые связывали их в течение ночи.

В то время как он поспешно одевался, торопясь побыстрее покинуть эту незнакомую комнату, девица проснулась, назвала его «дорогой» и попросила, чтобы он ее поласкал. Возвратившись к себе, он обнаружил в своей знаменитой записной книжке имя, адрес и номер телефона этой женщины, записанные его собственной рукой без малейшего признака дрожи в почерке. Патологический случай.

Ему следовало бы сходить к психиатру. Но он не делал этого, потому что догадывался, что тот ему скажет. «Уважаемый, ваше подсознание отвергает состояние опьянения, которое воспринимает ваш разум. И оно полностью выбрасывает из вашей памяти все тягостные для вас ситуации».

— Ну что, давайте еще выпьем!

Они провели вечер, болтаясь по кафе, играя в электронный бильярд, а закончили его в кабаре со стриптизом. Потом Жильбер отвез домой Паскаля, у которого машина была в ремонте, вернулся к себе и завалился спать. За весь вечер он не выпил ни капли спиртного.

Ему нравилась однокомнатная квартира Клотильды. Там он чувствовал себя как дома. Большая и вместе с тем уютная комната с темной мебелью и светлыми стенами. Везде книги, пластинки, подушки. Ему нравилось просыпаться в большой кровати, на розовом белье, по которому скользили первые лучи солнца. Рядом с ним, лежа на животе и уткнувшись носом в подушку, спала Клотильда, еще голая и теплая. Он поднялся осторожно, чтобы не разбудить Клотильду, и вдруг почувствовал, как нежность и радость жизни наполняют его. В сущности, это и было счастье — проснуться рядом с женщиной, которую любишь.

Подойдя к открытому окну, он глубоко вдохнул свежий воздух. Клотильда жила на седьмом этаже, и выхлопные газы машин успевали рассеяться, прежде чем подняться на такую высоту.

— Сколько времени, дорогой? — чуть приподнявшись, пробор мотала Клотильда.

— Восемь часов. Ты можешь еще поспать.

— Восемь часов! Ты шутишь!

Полностью проснувшись, она спрыгнула на пол, сразу же завернулась в халат и побежала в ванную, бросив на ходу:

— Не смотри на меня! Я ужасно выгляжу!

Он засмеялся и снова вытянулся на кровати, положив руки вдоль тела и ни о чем не думая, кроме как о солнце, которое грело ему лицо. Он крикнул:

— А не поехать ли нам в отпуск на юг?

— В июле? Ты с ума сошел! — возразила она. — Это похоже на метро в часы пик! Мы там умрем от жары!

— Тогда в Бретань! Там совсем наоборот!

Взрыв смеха. Шум душа. Клотильда имела очень четкое представление о своей репутации, и Жильбер знал, что ему нужно быстро одеться и спуститься первым, пройдя незамеченным мимо консьержки. Иногда эти ребяческие предосторожности его забавляли. Но таким утром, как сегодня, он был бы не прочь побездельничать в обществе Клотильды до обеда. Вот только Клотильда не хотела заставлять ждать своих возможных клиентов! Что можно сделать против воли женщины? Конечно, если только эта воля не является вашей собственной! Это было больным местом Жильбера. Вздыхая, он поднялся, пошел на кухню и принялся за приготовление кофе и тостов. Потом, включив радио, он вышел за почтой на лестничную площадку, стараясь при этом остаться незамеченным. Он раскрыл газету и прочитал, сначала рассеянно, а затем с интересом отчет о расследовании убийства в Медоне.