Евгений Кукаркин - Любой ценой Страница 5

- Пятьсот тысяч долларов наличными.

- Что? Да вы с ума сошли. У меня такой суммы нет.

- Тогда мы подаем в суд.

- Постойте.

Марк задумался, нервно теребя пальцем чашку кофе.

- Давайте я вам предложу другой вариант. Я оформлю на Наиль свою яхту, стоимостью двести тысяч долларов. Это последний вариант фирмы "Саймонс" с мощным двигателем и автоматическим парусом. Плюс наличными, пятьдесят тысяч. И все, у меня больше ничего нет.

- Госпожа Амилова, как вы смотрите на эту сделку?

- Мне все равно, Перри, делайте как хотите.

- Моя клиентка согласна. Завтра к 10 вы можете оформить бумаги?

- Да.

- Где яхта и ключи?

Марк вытащил из кармана ключи и передал мне.

- Вот, а яхта на пирсе номер 5 под названием "НАИЛЬ".

- Отлично, давайте выпьем за нашу сделку.

Мы выпиваем и чувствуется Марк осмелел.

- Как живешь, Наиль?

- Жила как вдова, теперь нет.

- Простите, господин Амилов, - прерываю их разговор, - у меня профессиональный интерес. Вы кажется занимаетесь, низкими температурами?

- Да, но почему именно профессиональный интерес к ним у вас?

- У одного моего клиента украли переносной сейф с внутренним сигнальным устройством. Если его взламывают или открывает кто-то другой, в охранном отделении на пульте раздается сигнал тревоги и по нему можно отыскать сам сейф и даже взломщиков. Однако сейф нашли на свалке пустым. Специалисты говорят, что его прежде чем взламывать, поместили в морозильную камеру и вся электроника вышла из строя. Клиент подает в суд на фирму производителя сейфов, что бы от них получить компенсацию за потери.

- Хм... Весьма забавно... Уверен, что может быть этот бандит раньше работал у нас. Да действительно, при низких температурах, пластик, синтетика или резины сжимаются и даже при очень низких - разрушаются. В результате, на печатных платах рвутся нити цепей и сигнал прерывается.

- Значит мы можем выиграть дело?

- Естественно.

Мы еще поговорили для приличия, чтобы сразу не уходить, о разных ненужных вещах и наконец, разошлись.

- Как ты ловко все придумал, - удивляется Наиль.

Мы ползем по дорогам в автобусе к домику Мэгги.

- Я надеялся на большее. Думал, он к себе пригласит на работу, однако не вышло. К сожалению, его склонить на нашу сторону невозможно.

- Что сейчас будем делать?

- Штурмовать лабораторию.

Наиль поежилась.

В домике у Мэгги переполох. Ее самой нет, она подрабатывает в кафе. Мэй сидит с гигантским фингалом под глазом. Кудряшов поясняет.

- Удрать хотел, ну я его немножко успокоил.

- Неправда, - хнычет Мэй, - я только хотел купить пару банок пива и сигарет.

- А ты разве не слышал, что я приказал не выходить?

- Без курева, что за жизнь, а потом...

- Внимание. Слушайте меня все. Завтра с утра все выезжаем в город. Поселяемся в военном городке. Возьмем в аренду три домика. Вы вдвоем и Мэй в одном, вы трое в другом, мы с Наиль в третьем домике.

Наиль не моргнула даже глазом и не пошевелилась от этого сообщения. Я продолжал.

- Все акваланги, подводные костюмы, лодку, оставляем здесь. Берем оружие, взрывчатку.

- Значит, все же будем уничтожать. А когда прибудет ракета? - спросил Кудряшов.

- Завтра, вечером, если шторм не помешает прибытию кораблей.

С домиками все получилось прекрасно. Жирный боров в сержантской форме торопливо вырвал у нас из рук деньги и отдал ключи. Деревянные домики выдерживали ветер, но не удерживали тепло. У нас не было времени приводить все в порядок. Мы с Наиль забросили вещи под кровати и побежали в город на встречу с Марком.

Он ждал нас в кафе.

- Еще бы немного и я укатил бы на работу.

- Извини, Марк, - сказала Наиль, - мы хотели уплыть с острова и справлялись о погоде.

- Ага. Вот документы, вот деньги и все ребята, я вас больше не желаю видеть.

Он бросил все на столик и пошел к выходу. Я просмотрел документы, пересчитал деньги и все сунул в сумку Наиль.

- А теперь мы с тобой перекусим и пойдем отсыпаться до вечера в наш домик, - бодреньким голосом сказал я.

- Почему ты не хочешь взять меня на операцию?

- Это опасное дело. Будут жертвы. Тебе надо жить. В любом случае, наймешь капитана и махнешь на яхте на Филипины. Только не возвращайся в городок, живи на яхте.

- А вы?

- Будем живы, уйдем на лодке к самолету. Только бы шторм кончился быстрей.

- Значит все кончиться завтра.

- Сегодня ночью. Ракету привезут вечером.

- Господи. Закажи мне виски.

Что бы согреть домик, мы включили обогреватели. Наиль залезла в крохотный душ и долго за дверью шумела вода. Я разделся и прыгнул под одеяло, через некоторое время Наиль подошла ко мне.

- Николай, подвинься, мне холодно. Согрей меня.

Она была без одежды, мокрые черные волосы рассыпаны по плечам. На плечах пупырышками выступила гусиная кожа. Я распахнул одеяло и холодное мягкое тело прижалось ко мне. Минут 15 она отогревалась, потом... потом мы занялись любовью.

Я приказал Кудряшову сделать укол Мэю.

- Необходимо усыпить его на сутки. Проснувшись, пусть сам выкручивается, либо удирает на Филипины, либы бежит докладывать обо всем американцам.

- Сделаем. Но думаю он хитер и не захочет осложнений с американцами, поверь, Мэй удерет, этот слизняк в любую дыру пролезет.

Взяв двух ребят, Кудряшов уходит в домик, через 15 минут они возвращаются.

- Все в порядке. Я ему в карман брюк сунул деньги, если аклимается может и додумается удрать.

- Сопротивлялся?

- А как же, вот, даже руку прокусил.

С верхней части города порт виден как на ладони. Потрепанная штормом эскадра вползала в губу залива.

- Видите, - я показываю своим спутникам на "Ричмонд", который откалывается от военных кораблей и идет к грузовым пирсам, - если они сейчас головку не снимут, то мы двинемся в порт, если снимут - наше направление в лабораторию холода.

- Я вижу, - сказал Кудряшов, - они подводят грузовые машины.

Мы напряженно следим за "Ричмондом".

- Есть, - вскрикивает один из ребят, - грузят.

- Спешат тоже. Через час будет наступление сумерков.

- Ну что же, тронулись ребята.

Жадный сержант сразу увидел нас в баре и как старым знакомым замахал рукой. Мы подошли к нему и предложили выпить. После пятой рюмки виски я начал его дразнить.

- У тебя здесь джип. Спорим на пятьдесят долларов, что не сможешь показать нам гарнизонную тюрьму.

- У вас там знакомые?

Не смотря на выпитое, сержант очень хорошо держится.

- Да.

- Идет. Но только вы по быстрому. Сегодня был пуск гражданских до 12 часов, а сейчас дадите сто баксов сержанту Джонсону, он устроит встречу хоть с чертом.

- А ты подождешь, не уедешь?

- Еще столько же и я подожду вас до утра.

- Договорились.

Мы закидываем в джип сумки и залезаем в него, тесно прижавшись друг к другу.

- Ого, сколько вас. Вы случайно не штурмовать едете тюрьму?

Сержант глупо захохотал.

- А что, у вас такое было?

- Нет еще. Поехали.

Джип рванул и мы закрутились по улочкам, спускаясь к домикам гарнизона. У проходной сержант только чуть сбавил скорость и, махнув рукой охраннику, он провел машину в военный городок. Мы неслись по аккуратным улочкам между одноэтажными домиками.

- Вот она.

Невзрачное знание двухэтажной тюрьмы выпрыгнуло из слабо освещенных улиц. Джип остановился у входа и тут же удар по затылку опрокинул сержанта на руль. Я перетащил с помощью товарищей его на соседнее место и сел за руль. Слава богу, никто не выскочил и не появился. Джип катит по дороге, потом мы заворачиваем на газон и несемся по траве между зданий и деревьев к светлому забору, за которым видно трехэтажное здание лаборатории холода.

- Заклейте и свяжите этого типа. Машину руками затолкните за те два дерева, - командую я.

Парни выбрасывают из джипа сумки, из них мы вытаскиваем и натягиваем на себя бронежилеты, разбираем оружие и взрывчатку.

- Пошли.

Первый прыгаю через забор я. Мы подходим к темному зданию. Двое ребят поднимают ружья с "кошками". Хлопок и веревки унеслись на верх.

- Зацепили, - шепотом докладывает один.

Я махнул рукой. Две фигуры поползли на крышу здания. Мы же достали липкую бумагу, наклеили ее на окно и резцом вырезали неровный квадрат. Небольшой удар и квадрат повис на бумаге. Вынули стекло, просунули руку в дыру и открыли шпингалет. Первым в открытое окно залез я. Мои товарищи через минуту оказались рядом. Мы крадемся по коридорам. Вот дверь машинного отделения, я подергал - закрыта. Компрессарная - тоже. У широких из нержавейки ворот, мы останавливаемся.

Двое ребят разбегаются по бокам. Со мной остается Кудряшов, он достает отвертку и начинает разбирать крышку на стене кнопочного пульта. Он колдует над проводами и наконец раздается щелчок замка двери. Я оттягиваю толстенную стенку ворот и проскальзываю в темноту. От света фонаря серебром в глаза ударило отражение стенок. На большом металлическом столе лежит неуклюжая головка ракеты. Над ней повисло приспособление с обыкновенным сверлом.