Наталия Левитина - Опасные удовольствия Страница 5

«Я ей определенно нравлюсь, – думал Иннокентий, разглядывая Елизавету, – девочка не сводит с меня глаз. Девочка – сплошное крем-брюле. Соблазнительнейший экземпляр. Тонка, нежна, круглоглаза, неиспорченна. Почему бы нам не подружиться, мадемуазель? Агнесса, очевидно, надолго вышла из строя. Стоп, Иннокентий, стоп. Еще час назад ты клялся себе, что больше никогда не свяжешься с несовершеннолетней».

Электричка в очередной раз остановилась, и Лиза поднялась с места. Она нерешительно посмотрела на симпатичного мальчугана, зондируя почву на предмет возможной стыковки. Иннокентий с сожалением отвел взгляд в сторону и не сдвинулся с места.

«Дела! – расстроилась Елизавета. – Мои акции действительно упали! Обвал на нью-йоркской бирже! Я перестала интересовать мужчин! Вот так незаметно выходят в тираж. Сейчас съем пять пирожков, потом повешусь».

Лиза выбралась из метро и направилась к киоску.

– Брысь! – сказал Макс Саше, оттесняя девушку от стола. – Невозможно пробиться к компьютеру! Брысь!

Саша, репортер отдела светской жизни, вяло сползла с кожаного кресла «Командор», уступая место решительному Колотову.

– Какой ты мокрый, – удивилась она. – Куртку можно выжимать. Чем ты занимался под проливным дождем?

Максим удобно разместился на освобожденной территории, достал из кармана блокнот, взглянул на экран компьютера.

– Так. В «тетрисе», я смотрю, ты добилась значительных успехов. Десять раз записалась на Доску почета.

– Стараюсь, – скромно заметила Саша, устраивая ноги в американской манере на соседнем столе. Ноги у Саши были стройные и рельефные, мордашка славная, талия тонкая, возраст юный, глаза всегда удивленные, грудь не по фигуре внушительная, и весь этот арсенал очень помогал ей в работе со знаменитостями мужского пола и в общении с главным редактором газеты «Выстрел в упор». Знаменитости охотно давали Саше интервью и предлагали сходить в ресторан, а главный редактор прощал ей недостаточную образованность, лень и корявый стиль. – Ты принес в клюве очередную сенсацию?

– Сенсацию не сенсацию, но банкира прихлопнули, и я должен отреагировать.

– Какого банкира? Я его знаю?

– Банк «Гарант». Глеб Батурский.

– А… Я его знаю, – заторможенно произнесла Саша, разглядывая свои руки. Лак на ее ногтях был сливово-черного цвета. Известие о гибели банкира не произвело на нее никакого впечатления. – Видный мужик. Я с ним встречалась на какой-то презентации. А кто его прихлопнул?

– Очевидно, заказное убийство. – Максим быстро щелкал клавишами. – Убери, пожалуйста, ноги со стола.

– Волнуешься?

– Отнюдь.

Год назад, когда Саша появилась со своими ногами и грудью в редакции, Макс Колотов на минуту онемел, потом сделал стойку и взял след. Он был первым сотрудником газеты, который выяснил, что в постели Александра так же ленива, как и в работе. Служебная интрижка длилась пять дней, и теперь Максим испытывал к девушке здоровое чувство братской привязанности, не более. Текст информационной заметки, который появлялся на экране компьютера вслед за ударами его пальцев по клавиатуре, волновал Колотова гораздо больше, чем органы Сашиного тела.

– Ну-ка, быстренько встала, размялась! Включи чайник и сделай мне кофе, потом сгоняй в архив, возьми дискету с банкирами, по дороге загляни к Паше, спроси, есть ли у него место в номере на восемьдесят – сто строк, у девочек в отделе культуры – печенье с орешками, я знаю, у них есть, скажи, что для меня, у Ларисы Ивановны возьми два номера вчерашней газеты, она должна была оставить. На все тебе пять минут. Шевели ластами, лентяйка!

– Ты вот так с ходу настучишь сто строк? – изумилась Саша. – Я бы всю ночь мучилась.

– Не забывай, девочка моя, о разнице в возрасте да и в уровне талантливости. Ты юнга на корабле, на котором я уже избороздил семь морей. Смотри, вникай, учись у дедушки Колотова. Ты все еще здесь?

Саша покорно, но неторопливо выползла из кабинета.

Андрей Пряжников не знал, что, когда он отправился к месту преступления на своем автомобиле, за ним тенью (быстро поймав машину) двигался неутомимый журналист Колотов. В банке «Гарант», предусмотрительно стараясь не попадаться на глаза другу, который допрашивал свидетелей, Макс развил лихорадочную деятельность, в результате чего вытряс из работников банка едва не больше информации, чем это удалось Пряжникову.

Вернулась Саша с дискетой, газетами и пустой коробкой из-под арахисового печенья.

– Знаешь, тут было всего две штучки, – вяло произнесла она, – я их съела по дороге. Ты ведь не обидишься? Нет? Сейчас налью тебе кофе.

– Как ты могла! – возмутился Колотов со слезами в голосе. – Я так рассчитывал на это печенье!

– Подожди, не плачь! – оживилась Саша. Она сунула руку в ящик стола и достала из-под вороха бумаг кусок шоколада, завернутый в фольгу. – Вот, нашла! Я так и не рассказала тебе про Батурского. Меня, значит, с ним познакомили на какой-то презентации. Я стояла с тарелкой в руке и жрала салат, а он в это время поражал присутствующих своей щедростью. Сделал крупный взнос в какой-то детский фонд. Ради чего весь пикник и был устроен, чтобы скосить деньжат на благородные цели. Батурский отличился, елы-палы, дал больше всех. Ну я пошла брать интервью – мол, так и так, цепенею от восторга, бью копытом, вы всегда такой щедрый и добрый или только по воскресеньям? А на локте у Батурского висела девица, при одном взгляде на которую можно смело отправлять в «секонд-хенд» всех современных голливудских суперстар. Честно. Я даже немного покомплексовала, да. Она на меня так посмотрела, как на пенсионерку в Сбербанке, я все придуманные вопросы забыла. Ну и плюнула на злосчастное интервью, тем более что Батурский попросил особо не афишировать его героический поступок. Я отъехала к корзинкам с мармеладом, заесть горечь поражения, а в той области случайно пасся Шура Медведев из «Агрегата любви». Он слопал уже семь корзинок к моему приходу и не собирался останавливаться на достигнутом. Я пожаловалась ему, что кинозвезда по левому борту от банкира Батурского сорвала мне интервью, не дала, зараза, установить контакт с объектом. А Шура меня успокоил, что эта ходячая фантастика – обыкновенная шлюха с твердым прейскурантом. Зовут ее Вероника. И странно, что солидный и серьезный мужик Батурский появляется в общественном месте слившись воедино с компрометирующей его дамочкой. Любил бы ее тайно, и всем было бы до лампочки. А так все удивляются и показывают пальцем. Интересно?

– Интересно, – согласился Максим. – Спасибо.

Он допечатал последний абзац, удовлетворенно пробежал глазами набранный текст и включил принтер.

Глава 4

Интуиция подсказывала Андрею, что ему не удастся застать Алену Дмитриеву в ее квартире. Так оно и оказалось. Скромное жилище одинокой девушки носило следы недавнего пребывания здесь владелицы, но пустовало.

Обстановкой являлись книжные полки, уставленные словарями и учебниками русского языка и книгами русских классиков, шаткая тахта под клетчатым пледом, поцарапанный письменный стол, шкаф и старинный телевизор «Электрон» в корпусе из полированного дерева.

Валера Тимофеев, собрав две тонны разнообразных отпечатков, тут же отправился в лабораторию. Андрей оглядывал пустую квартиру, представляя себя ее двадцатичетырехлетней хозяйкой и пытаясь вникнуть, что могло толкнуть молодую девушку на убийство. Роль Алены Дмитриевой не шла детективу: мешали мускулы и другие физиологические отличия.

Секретарша Лиза скептично оценила внешность Алены, но, по мнению детектива, она была довольно миловидной: Андрей нашел альбом с фотографиями и тщательно его изучил. С фотоснимков смотрела бледная, серьезная девица с пепельными волосами, расчесанными на прямой пробор и заплетенными в толстую косу. Единственным недостатком ее неулыбчивого лица являлся нос. «Но и это в принципе не страшно», – резюмировал Андрей, поместив Алену в номинацию «умеренно хорошенькие женщины».

Разбор достоинств незнакомой девы вызвал в его памяти образ другой девушки, бесконечно милой сердцу. Катерина. Андрей глубоко вздохнул, поднялся с тахты и продолжил осмотр квартиры.

Гардероб Алены удивлял разнообразием. В платяном шкафу болтались на плечиках несколько неинтересных и немодных блузок, мешковатый синий пиджак, платья с воротниками из вязаных кружев и рядом – нечто очень дорогое и изысканное: кашемировая накидка, зеленый костюм из шелковой тафты, вечернее платье… Из ящика письменного стола детектив извлек стопку разрозненных листов, исписанных мелким круглым почерком. «Похоже на дневник».

Резко зазвонил телефон. Андрей с интересом поднял трубку.

– Здравствуйте, это из шейпинг-клуба «Гармония», – вежливо сказали ему, – пожалуйста, пригласите Алену.

– Ее сейчас нет, – не менее вежливо отозвался Андрей.

– Вы родственник Алены?