Вадим Шакун - Смерть заказчика[СИ] Страница 5

В последствии выяснилось, однако, что сказанное вслух доходит до небесных покровителей гораздо лучше, чем все наши мысленные извинения. Ничем иным последующие события я объяснить просто не в состоянии.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Телефонный звонок взревел очередной раз и я с трудом разогнул затекшую шею. Вот черт, так ведь и уснул за компьютером. Перекрестился оглянувшись на стоявшую в углу дивана иконку. Потянулся за трубкой.

— Але?

— Пригласите, пожалуйста, к аппарату господина Сковороду Виктора Николаевича.

— Слушаю. Это я, — соображал я спросонок так себе и узнать звонившего по голосу, естественно, не смог. — Кто это?

— Это Горюнов Евгений Алексеевич беспокоит. А что это вы, Виктор Николаевич, спите на работе?

— О, Женя! Здравствуй дорогой! Живу я здесь, на работе. Где ж мне еще спать–то? Который час?

— Да уж одиннадцатый, — рассмеялся собеседник.

— Ну, так я с ночной, — нахально соврал я. Не расскажешь ведь, что работой в последнее время вовсе не обременен.

— Слушай, я тут услышал, что ты, вроде как, в охранном агентстве работаешь. Ну и решил позвонить. Дело есть одно. Кажется по твоему профилю, — Горюнов задумался. — Не телефонный это разговор. Ты бы подъехать ко мне в мастерскую не мог? Часам к пяти?

— В мастерскую? А ты чем сейчас промышляешь?

— Рекламой, вестимо. Наружка, буклеты, создание фирменного стиля.

Сознаюсь, насчет своего давешнего вранья, по поводу использования Святой Варвары в рекламе я в тот момент и не вспомнил. Сердце мое даже не екнуло. Ну, дурак же, Господи.

— Около пяти — элементарно, — согласился я. — Заказчиков мы лелеем, холим, уважаем. Так что, жди. А намекнуть хоть не можешь, в чем дело?

— Да вы же, вроде, занимаетесь этой, как ее… безопасностью. Я именно по этой части.

— Ах это, — отлегло от сердца у меня. — Это наш профиль. Тут нам равных нету.

— Ну, до встречи, — попрощался Горюнов. — В пять непременно.

— Непременно. Диктуй адрес.

Положив трубку, я, наконец, задумался. С одной стороны, найти и обслужить заказчика вот так, без Варьки, было очень лестно. Лестно в двойне, что заказчик искал меня лично, а не просто охранное агентство «Санта — Барбара». С другой стороны, куда бы я без Варьки не лез, все оканчивалось не то, чтобы плохо, а как–то не так, как по моим представлениям должно было заканчиваться.

Вспомнив о Варьке, на всякий случай, еще раз перекрестился на икону, мысленно пожелав своей хозяйке удачи. Потом, вспомнив о паре–тройке общих с Женей Горюновым знакомых, позвонил и в разговоре, как бы случайно, упомянул о нем, поинтересовавшись что, да где, да как. В конце концов, работа у меня была такая — всегда соблюдать осторожность.

По всем отзывам дело у Женьки шло. Открыв года два назад собственную фирму, он, поначалу, влез в долги, жил едва ли не в проголодь, заработав себе язву желудка. Однако, мало–помалу, недюжинная работоспособность, талант — а художник Женька был неплохой — сделали свое дело. Сейчас фирма процветала, трудилось на ней человек пятнадцать, а клиентов было столько, что Горюнов иногда за голову хватался. Впрочем, платил он своим ребятам хорошо и те всегда могли выйти сверхурочно.

В общем, заказчик мне попался нормальный. Миллионов на нем не заработаешь, но хорошему человеку и за тысячу помочь приятно. Тем более, финансовое положение нашего агентства, на момент Варькиного отъезда, было как никогда прочным. О личных же капиталах самой владелицы, просматривающий все мои рукописи наш с ней адвокат Щепкин, писать категорически запрещает.

Так что в этом деле с Горюновской фирмой смущало меня только одно — вопрос транспорта. Женька последние три года жил в городке, расположенном километров за двадцать от нашего с Варькой обиталища.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Как доехать к Горюнову был тот еще вопрос. Ни одной из наших машин — ни шикарным «Лэнд Круизером», ни внешне невзрачной «Копейкой», которая использовалась всякий раз, когда нужно появиться, не привлекая внимания — я воспользоваться не мог. Причина вполне банальная — за время проживания в Варькином доме я так и не удосужился выучиться на права. Зачем, если хозяйка сама водит?

Желания вызвать из столицы нашего Федерального округа наших агентов — Деда или Кулака — у меня не возникло. Те бы, конечно приехали. Но сама мысль использовать в качестве заурядных извозчиков профессионалов, которыми Варька гордилась так как будто сама их всему научила, казалась кощунственной.

Был еще Матвей — студент–заочник, будущий пищевик. Он подрабатывал у нас регулярно и был, что называется, на посылках. Возить меня — работа, вроде бы, в аккурат созданная для него. Вот только я, как на грех, не знал ни его телефонного номера, ни адреса, ни даже фамилии. Обращаться же по такому поводу в нашу, расположенную в округе, бухгалтерию?.. Нет, ну полным кретином в глазах собственных работников казаться никому, думаю, не охота.

Так что пришлось мне вновь усесться за телефон, звонить на авто– и железнодорожный вокзалы, в справочную и т. д. За время проживания у Варьки я окончательно перестал ориентироваться в том, как отправляется из нашего города общественный транспорт.

В качестве средства передвижения я, после недолгих раздумий, выбрал междугороднее маршрутное такси. Во–первых, они у нас частные, что избавляет от свойственного всяким госучереждениям бардака. Носятся, как молния, то есть до места доходят чуть ли не в полтора раза быстрее, чем автобусы муниципального предприятия. И отходят в три раза чаще. То есть, одна за одной. Во вторых, как оказалось, и стоят не дорого.

Так что ровно в пятнадцать ноль–ноль я вышел за калитку Варькиного особняка побритым, причесанным и полностью готовым ко всем, как мне тогда казалось, и всяческим приключениям.

Первое же из них поджидало меня буквально в десятке метров от нашей калитки. Вернее даже не поджидало, а судорожно металось от одного прохожего к другому.

— Младой челвек, — с характерным московским говорком, когда безударные гласные заменяются присущим английскому языку немым гласным, обратилось ко мне приключение оставив в покое очередную жертву. — Вы не скажте, как пройти на ульцу Перьсыльную?

— Ну… — пожал я плечами. — Знаете… Даже не представляю.

— Нет, ну!.. — всплеснуло руками приключение, полезло по карманам мешковато сидевшей на нем курточки, выволокло из нагрудного кучу каких–то бумажек вкупе с автомобильными правами. — Тут же написано «Пересыльная».

Поскольку, кроме Щепкина, все мои творения читает еще и Варька, я не буду больше пытаться воспроизвести особенности данного московского произношения в письменном виде. Варвара почему–то дико от этого свирепеет.

— Ну, Пересыльная, — согласился я уставившись на оказавшуюся у меня в руках бумажку и скользнул по ней глазами сверху вниз. Так… Командировочная… Э-ге… Еженедельник «Московский кругозор»… Татьяна Чернова, корреспондент… Место назначения… — Девушка, да вам вообще не в этот город! Вы как здесь оказались?

— Как не в этот? — обалдело уставилась на меня она. — А я уже в гостинице устроилась. Я на электричке приехала. Это же конечная?

— Это конечная, — согласился я. — А вам надо было на полдороги сойти. Это в двадцати километрах отсюда. Вы не переживайте, здесь маршрутка неподалеку останавливается, я вас провожу.

— Так мне же командировку сегодня отметить надо! — чуть не плача ткнула в свою бумажку она. — А паспорт–то в вашей гостинице остался. Вы не знаете, если я права покажу, мне командировку отметят?

Пришел черед задуматься мне. И задуматься очень сильно.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Должен признаться, после участия в двух делах об убийствах, да еще побывав оба раза в роли подозреваемого, я стал, до некоторой степени параноиком. Своеобразие Варькиной родни, эту черту моего характера лишь усугубило. С некоторых пор, я менее, чем кто–либо другой склонен верить в случайности. Однако…

Передо мной стояло донельзя взволнованное создание в очках толщиною чуть ли не в полсантиметра, обряженное в невзрачную мешковатую куртейку и зеленые вельветовые джинсы невесть какого пошива. Тускло–черные волосы были туго стянуты к затылку конским хвостом, а левое плечо девицы пересекал брезентовый ремень объемистого тряпочного сумаря. Не Никита, не Мата Хари. Вообще, никто.

Призвав на помощь логику я рассудил следующим образом. Допустим, некие международные террористы сдуру решили выведать у меня что–нибудь о Варькином задании. Но…

Во–первых, не идиоты же они, если считают, что она могла мне хоть что–нибудь о нем сказать?

Во–вторых, а более нелепого повода для знакомства со мной придумать нельзя было?