Рафин - Юлия Широкова Страница 5

Рафин по слухам должен был приехать на съёмочную площадку только днём, первые сцены снимались с участием двух других актёров – молодой эффектной блондинки и мужчины средних лет, имени которого я не помнила, но лицо его было мне хорошо знакомого, я не раз видела его на экране, как правило, он играл обаятельных мерзавцев.

Помощница режиссёра снова поменяла мою дислокацию – я должна была спускаться по лестнице за спиной героя, шедшего на встречу к героине.

– Внимание! Тишина на площадке! Камера! Живём!

А точнее – начинаем имитировать жизнь! Актёрам массовки не разрешается разговаривать, мы только шевелим губами, делая вид, что говорим друг с другом… Чувствуешь себя при этом довольно глупо.

Режиссёром оказалась неряшливого вида блондинка по возрасту не намного старше меня. На съёмку каждой сцены уходило часа два-три, включая перестановку камер, света, реквизита и репетицию с актёрами. За актёром с амплуа обаятельного мерзавца было очень интересно наблюдать – он много шутил и импровизировал. С режиссёршей вёл себя развязно – то по попе её погладит, то за грудь схватит, она, по-видимому, привыкшая к такому его поведению, не обращала на эти домогательства никакого внимания, продолжая с деловитым видом объяснять, что от него требуется в той или иной сцене.

К тому времени, когда нас отпустили на обеденный перерыв, я уже успела страшно устать и проголодаться. Купила в расположенном неподалёку от съёмочного павильона магазинчике пакетик с соком и пару бутербродов, и пообедала, сидя на лестнице возле гримёрной комнаты для актёров массовки. Некоторые из моих коллег отправились в столовую, другие слонялись без дела, отказавшись от обеда, то ли чтобы сэкономить, то ли из-за диеты.

Пообедав, я пошла в туалет к зеркалу, поправить причёску и макияж. И почему чужие зеркала всегда так безжалостны? В том зеркале, что висит у меня дома, отражение было и привлекательнее, и моложе, и стройнее, а здесь на меня смотрела уставшая женщина тридцати пяти лет, с бледным лицом, красными после бессонной ночи глазами, жиденькими светлыми волосами… И ты надеешься, что главный красавец страны позарится на такое? Я практически заново нанесла макияж, но моё изображение в зеркале почему-то не стало выглядеть краше. Тяжело вздохнув, я побрела к съёмочному павильону, думая о том, что будет лучше, если я сегодня Рафину вообще на глаза не попадусь…

По пути мне встретился “обаятельный мерзавец”:

– Ну и где наша звезда – звездит? – спросил он возмущённо. Я оторопела – он меня об этом спрашивает? Оказалось, нет – из-за моей спины вынырнула режиссёрша и, взяв его под руку, зашептала что-то ему на ухо, уводя его куда-то в сторонку.

О том, что происходит, я узнала от парнишки-администратора. Он отвечал за актёров массовки (за наше прибытие на съёмочную площадку, адекватное поведение и гонорар), поэтому был единственным членом съёмочной группы, кто с нами общался. Рафин попал в аварию по пути на съёмки и сейчас находится в реанимации.

– Что же теперь будет с фильмом? – спросил кто-то.

– Понятия не имею! Сегодня последний день павильонных съёмок, на следующей неделе мы должны были ехать в Крым на натуру…

Без Рафина снимать было нечего, поэтому нас всех отпустили домой, выплатив обещанный гонорар. Все были радостными, как школьники, которых отпустили с уроков раньше времени, потому что училка заболела. Никто не думал о том, что актёр, которого мы все надеялись сегодня увидеть, лежит где-то при смерти – это казалось чем-то не реальным, как эпизод его очередного фильма…

– Может, в кафе сходим? – предложил парнишка-администратор, увязавшись следом за мной. Я удивилась – он был намного младше меня, ему было лет двадцать-двадцать три, но не слишком удивилась – он весь день крутился поблизости. Посмотрела на него внимательнее – не красавец, не урод, фигура хорошая, но… Зачем он мне? В голову заползла мысль: ты могла бы расспросить его о Рафине – что он за человек? Есть ли у него кто-нибудь? Ведь они не первый день вместе работают, наверняка парнишка в курсе всех сплетен. Но я чувствовала себя слишком вымотанной, поэтому всё же отказалась:

– Извини, ночью я спала всего пару часов и сейчас просто с ног валюсь.

Вернувшись домой, я скинула одежду и сразу же рухнула в постель, а проснувшись, включила ноутбук и принялась искать информацию о случившемся с Константином Рафиным. Каждый новостной ресурс посчитал своим долгом сообщить о происшествии. Респектабельные издания делали это сдержанно и с достоинством, скандальные эпатировали заголовками: “Константин Рафин находится между жизнью и смертью”, “Рафин парализован” и наконец “Кто пытался убить народного артиста России?”

Объективная картина происшедшего представлялась такой: утром Константин Рафин, который предпочитает передвигаться на мотоцикле, выехал со своей подмосковной дачи в направлении Москвы, на пустынном участке дороги в него врезался чёрный джип. Наезд был явно преднамеренным. Не останавливаясь, водитель джипа скрылся с места происшествия. Рафин пролежал на дороге полчаса, прежде чем водитель проезжавшего мимо автомобиля заметил его и вызвал Скорую помощь. Врачам пришлось удалить Рафину селезёнку. Кроме этого они планируют укрепить ему два повреждённых позвонка металлической пластиной (отсюда пошёл слух о том, что он парализован, но эта информация не подтвердилась). Ну и до кучи у него ещё и нога сломана. Полицией возбуждено уголовное дело.

Информации было не так уж и много, и чтоб разнообразить её многие издания принялись вспоминать о жизни и творчестве самого загадочного артиста России, который крайне редко даёт интервью и никогда не отвечает на вопросы о личной жизни. Родился в Ялте, мать русская, отец цыган, от него ему досталась яркая, почти экзотическая внешность. Когда мальчику исполнилось три года, его родители развелись, мама переехала в Москву, где устроилась костюмером в один из столичных театров и вскоре вышла замуж за известного режиссёра. Константин вырос в богемной среде, на сцену впервые вышел в шестнадцать лет в роли Ромео в постановке своего отчима. Поступил в театральное училище, но вскоре был отчислен из него, так как на занятиях практически не появлялся – уже с первого курса он начал сниматься в кино и сразу в главных ролях. Первый успех пришёл к нему в возрасте двадцати лет, когда он сыграл