Волнующий мир старины - Алексей Зайцев Страница 5

****************

Чуть позже вернувшись на место, он сунулся к заколоченной двери подвала и гвоздодером выдернул удерживающие вход доски. Заглянул внутрь. Темно. Включил фонарик. Осмотрелся. Подвал как подвал. Хлам вокруг, обрезки труб, стекло, подушка, рваный тюфяк. Видно почивал кто-то…

Сергей направился к дальней стене, как было указано на плане, и воткнул лопату в земляной пол. Сняв верхний слой земли, примерно на два штыка он наткнулся на что-то странное. Ага, портфельчик нарисовался. Кожаный! Подняв его с земли, Сергей скоренько выбрался наружу. А там уж щёлкнув замками, сразу внутрь полез. Любопытство заело. Чего там? Коробка какая-то. Жестяная. С Московским кремлем и Красной площадью, на крышке. Раньше в такие конфеты сортировали….

— Так-так, знакомый портфельчик, — внезапно послышался старческий хрип. Сергей нервно оглянулся. Старик. Сутулый. Стоит, неприятно лыбится. — Значит Витька все-таки спёр денежки. Ась?

— Н-не знаю…..

— А вы, молодой человек, стало быть, нашли? Поздравляю. Как делиться будем?

— А вы кто?

— Я то? Сторожил тутошний, Иван Петрович, а вы?

— С-Сергей, — продолжал заикаться Серый.

— Историей увлекаетесь? Или только чужими сумками? — Опять спросил непонятный дедок.

— Историей понятно! Ну и сумками чуть-чуть……

— Ну, если чуть-чуть то можно. — Согласился дед. — А ко мне подниметесь, на чашку чая? Поверьте, молодой человек, мне есть, что рассказать.

— Куда?

— Да рядышком тут. — Он указал на соседний дом. — Вон видите?

Прибыв на место, дедушка действительно поставил чайник на плиту, пригласив гостя сесть.

— Сейчас, перекусим слегка и начнём. — Он вывалил на стол груду маковых баранок и открыл варенье. — Вы как?

— Не откажусь.

— Вот и ладушки. А хозяина портфеля я помню давно, — начал он, — еще до войны. Он тут неподалёку жил. Но ближе сошлись гораздо позже. В году так, сорок седьмом. Понятно, прошлого века.

— А кто он?

— Спаситель мой, — усмехнулся дед, — Виктор Сергеевич Курапов. У матери тогда все хлебные карточки сперли, голодали мы, вот он и подсуетился, не дал с голоду пасть. Поделился деньгами и хлебом. Мать моя была знакома с его женой Верой Андреевной. Вот и пожалели. А уже в сорок девятом, окончив восьмилетку, я устроился на Метизный завод учеником по электрической части. Там встретились во второй раз. Хозяйственником при складе он был. Нормальный мужик, открытый, честный, как мне тогда казалось. А спустя два года, когда я на четвёртый разряд пошёл, довелось к нему на склад заглянуть, по делу. А он увидел меня и сразу дверь на засов. И шепотом так:

— Сможешь помочь? Очень прошу.

— Конечно Виктор Сергеевич, что надо сделать? — Уточнил я. Тут закипел чайник, старик разлил его по чашкам и продолжил:

— Вещицу одну моей жене передать. — Он показал серебряный портсигар. — Эту.

— А сами?

— Тебе сподручнее будет.

— Давайте. — Хмыкнул тогда я, удивляясь причудам моего спасителя.

— Не сейчас только, а если меня арестуют. Вот тогда и передашь. Письмецо там, личное, — пояснил он. — Только не спешу, пусть всё уляжется. Недельки через две-три и отдашь. Договорились?

— Да, что уляжется- то? — Удивился тогда я.

— После поймешь. А нет, так мне обратно вернёшь, не потеряй только. Вещица ценная, и дорога мне по своему.

— Ну, ладно.

— Только о письме этом никому! И о портсигаре тоже. — Взмолился Сергеич — обещаешь?….

— Пришлось поклясться. — Закончил дед. — А после его забрали. Воровал оказывается, у Советской власти. Мошну набивал. Это я уже после узнал, когда весь завод гудел. — Мошенник мол, ворюга!

— А вы чего?

— Выждал положенные три недели и поплелся к его жене, портсигар отдавать. Хотя страшно было до одури! Время тогда простое было, чуть что, сразу к стенке. За дело если. А этот, как выяснилось десятками тысяч воровал. Это сейчас все воры в думе сидят, а тогда нет, только в тюрьмах. Если повезёт конечно.

— Ну и не ходили бы!

— Обещал же. Может это последняя весточка от него будет. Так что, собрался с духом и вперёд. А у подъезда уже «воронок» стоит, фарой мигает. Понятно по чью душу. Прошёл я мимо и на соседской скамейке присел, смотрю, чего дальше будет?

— Ну?

— Спустя пять минут вывели её, Веру Андреевну под белые ручки, посадили в авто служебное и увезли куда следует. Испугался я, соучастником себя почувствовал, руки дрожат, в ногах слабость. Кинулся к черному входу. А в руках портсигар проклятущий, ну и кинул его в щель у входной двери. Пусть там полежит до времени…..

— А с тёткой что? Посадили?

— Выпустили спустя месяц. Постаревшую, почерневшую, но живую. Мать потом долго ходила к ней, успокаивала, помогала, чем могла.

— А Виктор что?

— Расстреляли чуть позже. А я терпел-терпел и пошёл к его жене каяться. Так мол, и так, письмецо имеется, под пол только провалилось. Могу достать если что. А Вера Андреевна выслушала равнодушно, рукой махнула, и отказалась.

— Вот такая история. А портфель я этот помню, Сергеич с ним на работу каждое утро ходил. Ну что, давай открывай его, что ли, посмотрим, какое там золото.

Сергей раскрыл портфель, достал коробку, больше там ничего не было. Жестянка открываться не хотела, ножом пришлось поддеть. Поддалась. И взору Сереги и Петровича открылась толстая пачка старых денежных ассигнаций. Купюры старого образца, от полтинника до сотни. Более сорока тысяч набежало. Не малая сумма по тем временам.

— Эге, — крякнул старик, — вот это Витька. Силен! Значит все — таки правда, попер он денежки-то, а я сумневался, на Советскую Власть бочку катил. Вот так. Ну и что ты с ними теперь делать будешь, в банк понесешь, может, поменяют по курсу? — засмеялся он.

— Да нет, где сохранность получше, — себе оставлю, а остальные продам, они сейчас каких-никаких денег стоят. Многие интересуются.

— Ну да, ну да, — согласился старик и задумался. Потом продолжил. — Так вот это я тебе про Витьку историю рассказал, но ещё моя про запас имеется. Хочешь послушать?

— Хочу! — Загорелся Серый.

— Ну что ж, тогда послезавтра приходи, к вечеру. Будет тебе быль-небылица.

Он не роптал, не унижался,

На немцев как-то набредя.

Он просто нагло улыбался,

В штанах гранатой шурудя.

Triggert.

Г Л А В А 6

На войне, как на войне

В назначенный час Серый накупив с щедрой руки кондитерских изделий, холодной закуси, а главное, чекушку коньяка, отправился к Ивану Петровичу в гости. Там его уже ждали.

— Пришел-таки, и коньячком запасся. Хвалю! — Обрадовался дед. — Ну, проходи, присаживайся, сейчас пировать будем. И было чем, Петрович не поскупился, выставил варенье, мед, охапку бутербродов, заварил