Северная сторона сердца - Долорес Редондо Страница 5

лет, скрывая свои следы или тела своих жертв, выдавая убийство за исчезновение, побег, несчастный случай или самоубийство. Для этого они выбирают жертв с высоким уровнем риска, то есть людей, чье исчезновение может остаться незамеченным или не вызовет резонанса по причине социальной изоляции: наркоманов, проституток, бродяг, бездомных, нелегальных иммигрантов или лиц с неопределенным местом жительства. Преступник тщательно отбирает своих жертв, зная, что принадлежащие к этим группам люди склонны к частым перемещениям. Такова особенность нашей страны, большие размеры которой изрядно усложняют расследование. Но для вас, — сказал он, обращаясь в левую часть зала, где сидела Амайя и ее коллеги, — европейских полицейских, после открытия границ между странами — членами Европейского Союза это стало тоже актуально… Этот тип убийцы не имеет ни малейшего намерения быть пойманным, он способен всю жизнь играть роль добропорядочного гражданина. Он не стремится к славе, так как уже получил свое место в обществе.

Дюпри сделал паузу, снова перевел взгляд на Амайю и добавил:

— Его успех и сила, как у демона, основаны на том, что мы не верим в его существование. — Он улыбнулся, и зрители невольно заулыбались в ответ.

Саласар сделала вид, что не замечает взгляда агента Эмерсона, но Герта наклонилась и прошептала:

— Он обращается к тебе.

Дюпри продолжил, глядя в зал:

— Эксперт по убийствам обучен выявлять и анализировать обычные триггеры: жадность, ревность, секс, наркотики, деньги, наследство, шантаж. Но в случае серийных убийц мотивы отличаются от обычных: преступник получает исключительно психологическое удовлетворение. Важно обратить внимание на то, как субъект вознаграждает себя, чтобы понять, какие потребности он удовлетворяет. Целью этой лекции и предстоящих упражнений будет обнаружение общих и противоречивых элементов, связанных с типом жертвы, особенностями ее исчезновения или места обнаружения тела, которые могут вызвать подозрение в том, что перед нами не самоубийство и не несчастный случай, а убийство или же их серия. Каким образом мы изучаем профиль убийцы, которого нам не удается поймать? Как создать базу данных для задержания тех, о ком нам ничего не известно? Как изучать поведение призрака, охотника, которому выгоден тот факт, что мы не знаем о его существовании? — Он умолк.

— Виктимология, — прошептала Амайя.

— Виктимология, — продолжил Дюпри почти одновременно с ней, — наука, основанная на изучении профиля жертвы, а также и предполагаемых жертв: пропавших без вести, пустившихся в бега, бесследно растворившихся в воздухе. Виктимология в данном случае становится абстрактной наукой, в которой интуиция следователя имеет первостепенное значение для установления того, действительно ли перед нами жертва преступления. Для этого учитываются такие аспекты, как физический и психологический профиль, социальное положение, характерные черты личности; учитывается все, от самых мелких недостатков до пороков развития, включая особенности внешнего вида. А также тип семьи, к которой принадлежат жертвы, или, если семьи у них нет, их болезни и патологии, медицинское лечение и любая информация об их поведении и личности, вкусах и склонностях. Несомненно, работа, которую должен выполнять следователь при малейшем подозрении на то, что перед нами жертва, обнаружено ее тело или нет, крайне трудоемка. К тому же мы знаем, что наши знания могут нам изменить, сбить нас с толку. Вот почему жизненно важно правильно документировать эти элементы, чтобы создать базу данных, к которой мы можем обратиться, когда поступает сигнал о появлении или исчезновении потенциальной жертвы, обладающей перечисленными и известными нам характеристиками.

Агент Дюпри нажал кнопку на кафедре, и на экране за его спиной появилось лицо молодого человека в костюме, вполне приличного на вид, хотя и очень худого. Черно-белое изображение, казалось, было взято из старой газеты.

— В восьмидесятых годах английский исследователь Ноа Скотт Шеррингтон из Скотланд-Ярда начал составлять базу данных потенциальных жертв, основанную на профиле женщин, пропавших без вести или сбежавших из дома. Самое поразительное, что у инспектора Шеррингтона не было ни трупов, ни останков, которые позволили бы ему предположить, что эти женщины мертвы, ни признаков, указывающих на то, что они стали жертвами похищения или что их исчезновение не было добровольным. Изучив досье, которое получите после лекции, вы поймете, что это был прибрежный район с ужасающей безработицей и тяжелым климатом.

Перспектива поп-карьеры в восьмидесятые годы в Лондоне была очень привлекательна, особенно по сравнению с работой на консервной фабрике; многие девушки убегали из дома, рассчитывая стать поп-звездами. В этот район регулярно приезжали сезонные рабочие, оставаясь здесь на некоторое время, и девушки охотились за парнями, которые могли бы вытащить их из этого гиблого места.

Составление базы данных с профилями девушек позволило Скотту Шеррингтону выявить потенциального преступника. Работа заняла годы, но в итоге он составил исчерпывающий список пропавших без вести. Если инспектор убеждался в том, что девушки появились в другом месте в стране, имена удалялись. Тем не менее постепенно карта была составлена, а профиль жертвы обрисован до мельчайших деталей. В том, что касается виктимологии, инспектор Скотт Шеррингтон — эталон для всех следователей в мире, поскольку он установил профиль убийцы, основываясь на профиле его вероятных жертв. С этого момента Шеррингтон начал вполне традиционное расследование: поиск свидетелей, реконструкцию последних часов, когда видели жертву, скрининг профилей, в результате чего с минимальной погрешностью устанавливал, кто из девушек, желавших покинуть свои дома, действительно сбежал, а кто стал жертвой преступника. В свое время теория инспектора Скотта Шеррингтона не получила той поддержки, которой удостоилась в наши дни.

Дюпри сделал паузу и перевел взгляд на Амайю, что на этот раз заставило некоторых агентов повернуться в ее сторону.

— В качестве кульминации своего безупречного расследования Скотт Шеррингтон, следуя инстинкту, сократил число подозреваемых до двух. Инспектор утверждал, что им двигала «интуиция», — подчеркнул агент.

— Интуиция, — прошептала Амайя, стараясь прочувствовать значение этого слова. Всего полгода назад, когда ее только что повысили до заместителя инспектора, ей пришлось заняться делом об исчезновении молодой медсестры, которая только оформилась в больницу на стажировку. Ее предшественники опросили ближайшее окружение медсестры и собирались закрыть дело, объявив его добровольным исчезновением, но мать девушки отказывалась сдаваться и продолжала являться в полицейский участок. Она подняла шум в средствах массовой информации, делала возмущенные заявления в прессе и на телевидении. Дело было гиблое, всем не терпелось поскорее его закрыть, но Амайя с энтузиазмом взялась за новый этап расследования. Проверив все данные, она сразу же сосредоточила внимание на одном из докторов. На первом этапе расследования его даже не считали подозреваемым, хотя вызывали в качестве свидетеля, поскольку коллеги девушки видели, как он разговаривал с ней. Сначала доктор был исключен из-за невозможности установить связь между ним и пропавшей, а главное, из-за безупречного поведения. Перспективный хирург,