Наталья Солнцева - К чему снится кровь Страница 50

Порой у людей возникает мнение, что ничего стоящего не существует. Где же то, что приведет меня в сад, где изумруды растут на деревьях и где блистает неземным сиянием таинственная птица Симург? О чем это рассказывают арабские сказки? И сказки всех иных земель? Кто выдумал эту приманку, эту дивную ложь? Этот мед, на который летят все пчелы, а обнаруживают… разведенный водой сахар или, что еще хуже, горькую отраву разочарования.

Только в своем собственном мире можно создать свои собственные семь небес, соединяющие горнее с дольним…

Влад вздохнул. Он будет сам придумывать слова, которых никто никогда не говорил своим возлюбленным, даже премудрый Соломон. Придется стать чертовски изобретательным! Это будет захватывающе. Людмилочке понравится. Она ненавидит стандартное, как всякая настоящая женщина.

В прекрасном настроении, что-то напевая себе под нос, он вырулил на проспект и направился к дому, в котором некогда проживал Альберт Михайлович, убитый владелец антикварной коллекции. Именно в этом доме проживали ранее обедневшие дворяне Протасовы, а задолго до них – таинственный боярин Темный. Он-то и соорудил подвалы, которые до сих пор не дают людям покоя.

Ветер гонял по асфальту пыль и сухие листья. Влад закрыл машину, оглядел пустынный двор, ничего подозрительного не заметил и направился в парадное.

Замки на двери, ведущей в кладовку под лестницей, никто не менял, с тех пор как они с Сиуром исследовали подземелье. Дверца открылась легко и беззвучно. В подвале стоял все тот же запах старых вещей и тишина, которая через пару минут сменилась утробным шумом метрополитена. Влад зажег фонарь и нашел выключатель.

– Черт, неисправный! Ну, ладно…

Он осматривал помещение метр за метром, выхватывая светом фонарика обломки старой мебели, ветхие книги, шляпные коробки, оленьи рога, – все как было. Вот и кресло, в которое он грохнулся в прошлый раз, – стоит себе как ни в чем не бывало. На нем они с Сиуром нашли тогда футляр с арбалетом. «Дар мастера тому, кто защищает Идущих» – такой девиз был выгравирован на торце приклада. Интересно, что за мастер изготовил прекрасное оружие?

Поезда метро шли один за другим, наполняя подземелье рокотом и вибрацией. Влада бросило в жар. Он торопился, и спешка мешала сосредоточиться.

Луч света вырвал из темноты какие-то незнакомые предметы.

– Кажется, раньше я их тут не видел…

Влад приблизился. Ну да! Он не ошибся. Кирка, моток веревки, спортивная сумка.

– Готов поспорить, это амуниция Валена!

Влад подошел, открыл сумку: старая ветровка, ломик, нож, свечи, коробок спичек, запасные батарейки для фонаря, металлоискатель, упаковка бинта, – все. Однако почему парень бросил свои вещи? По свидетельству Ника, его друг – человек прижимистый и практичный. Может, он обнаружил скрытый вход в туннель, который находится за стеной? А потом не смог выйти оттуда? Влад вспомнил, что вход закрывался сам собой и они с Сиуром подкладывали в проем толстый деревянный брус. Вален мог оказаться менее предусмотрительным. Он мысленно прикинул, сколько времени прошло с тех пор, как товарищ Ника отправился в подвал… и пришел к неутешительному выводу. Если парень позволил проему закрыться, то сейчас там его труп.

Некоторое время Влад стоял и думал. Как ни крути, выходило, что ему придется идти в потайной туннель и смотреть, там ли Вален. Уже потом он будет решать, что делать. В зависимости от увиденного.

Влад посветил вокруг: брус лежал там же, где они с Сиуром оставили его в прошлый раз. Он направил свет фонаря под нужным углом, и на кирпичной кладке обозначился Глаз, как будто ехидно подмигивающий. Влад привел в движение вращающийся блок стены, вставил в проем брус и шагнул в темноту…

Тишина сомкнулась над ним, как тяжелая бездна, поглощающая звук и свет. Луч фонаря стал предельно коротким и тусклым, обрываясь во мраке, который словно откусывал световой пучок. Вот главный коридор – он пуст. Тот же разреженный сухой воздух, отсутствие паутины, вообще живности. Шаги Влада шуршали, как старый пергамент. Он знал, что коридор заканчивается тупиком, до которого есть два таких же глухих ответвления. Проверить надо оба. Вопреки его ожиданиям, оба боковых коридорчика оказались тоже пустыми. Странно! Единственное место, где можно было бы спрятаться, – это ниша, довольно глубокая, в которой они тогда нашли давнишний свечной огарок, почти окаменевший от времени.

Влад подошел к нише, осветил ее. Огарок все так же стоял, покрытый вековой пылью. Никаких трупов. Никаких костей. Никакой одежды. Вообще ничего. Пустота.

– Черт!

Влад наступил на что-то твердое. Фонарь! У его ног валялся чей-то фонарь. В прошлый раз его тут точно не было. Значит…

Влад еще раз тщательно осмотрел все коридоры, нишу и никого не обнаружил. Он поднял брошенный кем-то фонарь и положил его в карман. Больше ему здесь делать было нечего.

Вытащив брус, он проследил, как с тихим шелестом закрылся проем, положил находку в спортивную сумку и поднялся наверх…

Вечером того же дня Влад навестил Ника, вернул ему ключи от квартиры, поговорил о том, о сем, прикидывая, как лучше всего подойти к интересующему его вопросу. Ник немного успокоился. Не хотелось пугать его. В конце концов Влад решился – принес из машины найденную в подвале сумку, поставил ее перед Ником и раскрыл молнию…

Ник опознал все вещи. Они принадлежали Валену.

ГЛАВА 30

Лес становился все гуще и темнее. Сиур шел легким быстрым шагом, он без труда ориентировался в лесной чаще. Под ногами пружинил мох. Где-то стучал по дереву дятел. Синее небо терялось в вышине…

Внезапно лес поредел – солнечные лучи заливали круглую полянку, густо покрытую травой и цветами, посередине которой на пологом холмике, одинокий и торжественный, возвышался большой деревянный крест. На поперечной перекладине креста висел, развеваясь на ветру, вышитый рушник.

Сиур остановился. Жуткое безмолвие воцарилось вокруг. Даже дятла не стало слышно – только шелест травы и рушника. Какая-то неизбывная шальная тоска разливалась в застывшем воздухе, властно охватывая сердце странника… Он никак не мог стряхнуть томительное наваждение. Сам не понимая зачем, Сиур отступил в глубь леса – и сразу же «включились» все привычные и родные звуки: стрекот кузнечиков, жужжание насекомых, трели птиц. Снова застучал дятел и зашумели деревья.

Сиур сел на поваленный ствол и закрыл глаза. В голове шумело. Он ни о чем не думал, и только видение креста, который странно парил над землей, постепенно меркло в его сознании…

Преодолев оцепенение, Сиур резко поднялся, подчиняясь внутреннему порыву вернуться к тому месту, где он увидел крест. Долго блуждал он туда-сюда, то выходя на освещенные солнцем полянки, то углубляясь в сумрачную прохладу леса. Креста не было. Он словно испарился, улетел на своих рушниках-крыльях, вышитых черно-красным орнаментом.

«Что это было? Куда я забрел?» – спрашивал себя Сиур, кружа по лесу в бесплодных поисках. Он видел, что солнце уже клонилось к закату, но никак не мог выйти из навязчивого круга.

Он снова увидел то самое бревно, на котором сидел, остановился и задумался. Очевидно, он вернулся туда, откуда шел. В лесу так бывает. В его сознании всплыло лицо Тины с ее темными, полными ожидания глазами… Она смотрела строго и требовательно, не сочувствуя, но принуждая его к чему-то, что было неимоверно тяжело. Ему хотелось спать – лечь и уснуть среди душистых трав… Она же не давала ему забыться.

Совершая неимоверное усилие над собой, Сиур пошел прочь от бревна, не выбирая направления, а целиком положившись на свою интуицию. Идти становилось все легче и легче. Ноги, словно налитые свинцом, приобрели былую упругость и силу, дыхание очистилось от паров травяного дурмана, назойливый шум в голове постепенно стих, и Сиур почувствовал себя свежим и бодрым.

Скоро он вышел на широкую поляну. Посередине поляны стоял резной деревянный домик. Сиур услышал внутри домика журчание воды. Лечебный источник! Так вот он какой! Из-под земли бил холодный ключ, который превращался в широкий полноводный ручей. Внутри домика висели на стенах несколько ковшей и множество эмалированных и жестяных кружек.

Сиур снял деревянный ковш, наполнил его водой из источника и выпил. Вода играла на бревенчатых стенах светом и тенью, ее тихое, нежно-монотонное бормотание убаюкивало…

– Человеки облечены плотью, которая подвержена необходимым законам природы, и не могут иметь ангельского бесстрастия!

Сиур вздрогнул и обернулся. На пороге домика стоял длинный, костлявый высохший старик, весь в черном. Он кивал непокрытой головой с белоснежными прядями волос, покрывающих сутулые плечи. Лицо его было все в глубоких морщинах, а глаза ясные и голубые, как небо.

– Видишь ли бездну милосердия Божьего? – вопрошал старик, уставившись на Сиура немигающим взглядом.

– Вижу…