Анатолий Ромов - Бесспорной версии нет (сборник) Страница 50

– Георгий Ираклиевич?

– Он самый.

– Пожалуйста, проходите.

Обстановка в гостиной производила впечатление: все здесь казалось ажурно-воздушным, будто просвечивающим, никакой тяжести, громоздкости.

Лариса кивнула на одну из дверей:

– Давайте пройдем в кабинет. Вот сюда.

В кабинете Лариса предложила мне место за письменным столом, сама села возле в кресло.

Я осторожно положил на край старинного стола свой дипломат. В нем лежали мои основные козыри – документы и вещественные доказательства, тщательно подобранные в Батуми. Первым делом достал копию «Перстня Саломеи».

Лариса даже бровью не повела.

– Лариса, вам знакомо это изделие? – задал я вопрос как можно более миролюбивым тоном. Поскольку она сразу посмотрела на меня неприязненным взглядом, добавил: – Может быть, вы о нем слышали?

Лариса встала, отошла к окну, тронула стоящие в вазе свежие розы. Резко повернулась:

– Милиция уже спрашивала меня об этом перстне. Мне показывали его фотографию. Я сказала, что никогда эту вещь не видела, ничего о ней не слышала. Вы спрашиваете о перстне снова. Почему?

– Мне сказали, этот перстень был у вашего мужа.

– Кто же такое мог сказать?

– Давид Сардионович Церетели. Вы его знаете?

Лицо Ларисы стало скучным. Она отвела глаза куда-то на стену:

– Слышала о нем. Что дальше? Я должна доложить о всех своих знакомых?

Я проследил за ее взглядом. Она смотрела на картину. На полотне был изображен парусник в штилевом море. Явно не хочет поддерживать разговор.

– Лариса, я хочу одного: выяснить истину.

– А я не хочу выяснять истину. Теперь не хочу.

– Почему?

– Неужели это надо объяснять? Разве непонятно?

– Мне непонятно.

– О, бог мой, Георгий Ираклиевич… У меня был муж. Я его любила. По-настоящему любила. Теперь его нет. И с этим ничего уже не поделаешь. Вы можете его вернуть? Не можете! Так о чем теперь говорить?

Лариса снова стала смотреть на картину. Поскольку это был явный намек на конец разговора, мне пришлось сказать:

– Лариса, это был не несчастный случай. Это было убийство. Умышленное, заранее обдуманное убийство.

Лариса вернулась в кресло, долго смотрела на меня ничего не выражающим взглядом. Потом спросила:

– Убийство?

– Да. Вашего мужа убили. Поэтому я и пришел к вам.

– Выходит, меня обманули? В вашей милиции?

– Нет. Сначала считалось, что это несчастный случай. Но потом удалось установить другое.

Достав из дипломата, я протянул Ларисе одну из бумаг:

– Посмотрите. Это выписка из заключения судмедэксперта. Всю бумагу можно не читать, значение имеет лишь одна строчка.

Я показал.

Лариса стала читать, шевеля губами. Подняла глаза:

– Следы металлизации серебром… Что это значит?

– Это значит, одна из ран на голове вашего мужа образовалась от удара серебряным предметом. В машине вашего мужа были какие-нибудь серебряные детали?

– Нет. По-моему, нет.

– Верно. Мы тщательно обыскали машину, но никаких серебряных предметов и деталей не нашли. Вашего мужа сначала ударили сзади по голове серебряным предметом. Потом, убитого или оглушенного, посадили в машину, завели мотор и направили машину в пропасть.

Лариса снова взяла у меня заключение. Посмотрела еще раз. Впрочем, вряд ли она видела, что читает. Сказала почти беззвучно:

– Серебряным предметом… Каким?..

Я достал из портфеля найденный у Джомардидзе кинжал, положил на стол:

– Этот кинжал найден при задержании у особо опасного преступника, некоего Джомардидзе. По кличке Бугор. Никогда о таком не слышали?

– Нет.

– Пока все сходится на том, что вашего мужа ударили рукояткой именно этого кинжала.

Лариса с ужасом посмотрела на кинжал, опустила голову. Я терпеливо ждал. Наконец она заговорила:

– Простите, это все меняет. Если его убили… Если… – Встала с кресла. – Извините, я выйду. Я ничего не соображаю. Я должна побыть одна.

Вышла. Я услышал ее нечеткие шаги по коридору. Ясно, она что-то знает о «Перстне Саломеи».

Изучив все корешки книг на полках, я занялся было осмотром напольных часов, но раздались шаги. Войдя и сев в кресло, Лариса покосилась на все еще лежащие на столе кинжал и копию перстня:

– Простите, что заставила вас ждать. Но вы должны понять. Все это очень неожиданно.

– Я понимаю.

– Люди, которые подозреваются в убийстве Малхаза, они… на свободе?

– Нет, арестованы.

– И сколько их?

– Пока двое.

– Кто это?

– Одного я уже называл. Его зовут Омари Джомардидзе, он же Бугор. Второй – Шалва Челидзе. Он же известен как Сергей Петрович. Слышали о нем?

– Сергей Петрович… Его рекомендовал Малхазу Витя Чкония. Малхаз говорил: Сергей Петрович – интеллигентный человек, с ним можно иметь дело, но я никогда его не видела и не знаю фамилии.

Я выложил перед Ларисой фотографии Челидзе и Джомардидзе:

– Посмотрите, может, кого-то из этих людей вы знаете?

Склонившись над снимками, она покачала головой:

– Нет. Я их не знаю.

– Лариса, вы не предполагаете, из-за чего убили вашего мужа?

– Я не предполагаю, я знаю из-за чего его убили. Из-за этого перстня.

– Вы в этом уверены?

– Да. Ведь Малхаз поехал в Галиси продавать его.

– Кому он собирался его продать?

– Сергею Петровичу.

– Что, муж так и сказал, что едет в Галиси продать перстень Сергею Петровичу?

– Нет, он об этом не говорил. Но договоренность с Сергеем Петровичем была. Мужа с ним познакомил Витя Чкония. Он живет в Галиси. Были и другие признаки, что муж возьмет перстень с собой.

– Как вообще у вашего мужа появился этот перстень?

– Как все появляется? Малхаз меня очень любил. Часто делал подарки. Прошлой осенью, в день рождения, подарил мне этот перстень. Сказал, что перстень мужской, но носит имя женщины – грузинской царевны, которой был подарен, чтобы она надела его на палец своему избраннику. Для меня этот подарок много значил.

– Муж объяснил, где достал перстень?

– Купил у какой-то старушки. Через Котика.

– Вы его знаете?

– Да. Это знакомый мужа. Довольно часто у нас появлялся. Такой… на подхвате.

– Тбилисец?

– Тбилисец. Его тут все знают. Он каждый вечер сидит или в «Аджаре», или в «Иверии».

– Описать его сможете?

– Конечно. Довольно высокий. Лет тридцати. Темноволосый, глаза карие. Одевается во все фирменное. Есть машина, бежевая «восьмерка».

– Фамилию, имя знаете?

– Зовут Константин. А фамилия то ли Малагадзе, то ли Манагадзе.

– Где работает?

– Кажется, реставратором.

– Про старушку муж что-нибудь говорил? Ту, у которой купил перстень.

– Нет.

– Телефон или адрес этого Котика у вас есть?

– Телефон.

Задавая следующий вопрос, я ожидал заминки.

– Лариса, перстень, который вам подарил муж, был настоящим?

Никакой заминки.

– Вот же он. Разве сами не видите? Конечно, настоящий.

– Если вы говорите об этом перстне, это копия. Я спрашиваю о перстне, который вам подарил муж. Может, тоже была копия?

– Неужели вы думаете, Малхаз купил бы такой перстень не проверяя?

– Вы хотите сказать, муж его проверил?

– Конечно. У очень хорошего ювелира, нашего знакомого. Левана Самсоновича Глонти. Глонти подтвердил, что это старинный перстень.

– Простите, Лариса, сколько ваш муж заплатил за этот перстень?

Вздохнула:

– Сто тысяч. Ну и… что-то там Котику. За услуги.

– Почему же ваш муж решил продать перстень? Ведь это подарок?

– Ну… как-то мы собрались в театр. Я надела вечернее платье, к которому очень подошел бы этот перстень. Я попросила Малхаза: надень… Но Малхаз вдруг говорит: надевать его при выходе в публичные места пока не стоит, надо подождать. Я как-то сразу к этому перстню охладела. Зачем он нужен, если его нельзя носить?

– Значит, муж его так и не надевал?

– Нет. Ну а весной Малхаз как-то приходит и говорит: «Лариса, у меня появился хороший покупатель на этот перстень. Продавать или нет?» Я сказала: «Конечно, продавай, раз ты не можешь им пользоваться».

– Что значит хороший покупатель?

– Ну, предложил хорошие деньги. Двести тысяч. И рекомендовал его Витя Чкония. Малхаз Вите доверял.

– Этим покупателем был Сергей Петрович?

– Да.

– Муж говорил вам что-нибудь о нем?

– Сказал только, что приличный человек, которому вполне можно доверять.

– Почему же тогда вы уверены, что мужа убили из-за перстня?

– Когда Малхаз уехал, я что-то предчувствовала. Интуиция, наверное. А потом… Дело в том, что я нашла у Малхаза пистолет. Перед самым его отъездом.

Опять пистолет! Уже был «беретта», сданный Челидзе, был «байярд», найденный у Джомардидзе при задержании. Теперь еще один!

– И как же вы его обнаружили?

– В то утро мы очень рано встали. Малхаз спустился вниз проверить машину. Я перед его отъездом всегда смотрю, не забыл ли он что-нибудь. Платок, сигареты, зажигалку. Открыла гардероб, сунула руку в карман куртки, а там пистолет.