Андрей Константинов - Решальщики. Движуха Страница 51

— О как? И после этого вы продолжаете настаивать, что я «прибедняюсь»?

— В смысле?

— Я даже словосочетания такого, хотя бы и теоретически, представить не могу — «оперативно заказать биллинги», — хмыкнул Геннадий. — Да я за всю свою оперскую жизнь подобные распечатки и видел-то от силы полдюжины раз.

С этими словами Шалимов разбудил свою мобилу, набрал «мегафоновские» цифры и, дождавшись отзыва, принялся с ходу «жарить экспромту» — убедительно, естественно и безо всяких «корочек» об актерском мастерстве.

В ожидании приезда Гордеева за машиной на правах гостеприимного хозяина Шалимов сварил решальщикам «трофейного» кофе, коробка с которым некогда была отжата у залетных контрабандистов. И даже гомеопатически плеснул для аромату трофейного же коньяку. Под благородный напиток и благородный сигаретный дым сама собой сложилась-потекла беседа на отстраненные околофилософские темы о вечном. В частности, о том, в чем заключаются плюсы и минусы жизни на «гражданке». И — легко ли это: «Сначала — долго-долго быть, а затем вдруг — раз, и перестать быть ментом?»

— Ну и как оно, парни, на вольных хлебах?

— «Что воля, что неволя — всё равно», — усмехнувшись, процитировал старую киносказку Петрухин.[30]

— Не скажи. Все ж таки у самого Брюнета служите! Как там, призраки мальчиков кровавых по офису ночами не разгуливают?

— Может, и разгуливают, — подыгрывая собеседнику, согласился Дмитрий. — Но у нас с Купчиной распорядок дня офисного планктона: ровно в 18:30 по заводскому гудку из конторы сваливаем. Так что до привидений просто-напросто не досиживаем и, в отличие от тебя, глубоко несчастны.

— Это как?

— Те, которые счастливые, они же часов не наблюдают?

— А! В таком разрезе — да. Подобного «счастья» у меня полные галифе, — заржал Шалимов. — Я к чему веду: тут, примерно с недельку назад, довелось мне пообщаться с одним хорошим знакомым — крупным коммерсантом, председателем наблюдательного совета одной известной компании с международным капиталом. На минуточку — долларовым миллионером!

— Ух ты! Действительно… хм… хороший какой.

— Не виделись мы с ним около года. И вот, узнав, что я по-прежнему работаю опером, причем все в том же отделе, он ошарашил меня вопросом про цель.

— Вглубь или вширь? — уточнил Купцов.

— Здесь — в прямом смысле «цель», не в философском. И от такого лобового вопроса я, понятное дело, призадумался.

— Да уж, тут призадумаешься. Он бы еще, до кучи, за смысл жизни спросил.

— А призадумался я, парни, вот о чем: последние десять с хвостиком лет я занимаюсь сыском и за это время формально превратился из лейтенанта милиции в майора полиции. А из оперуполномоченного — в старшего оперуполномоченного.

— Негусто.

— Но сейчас не об этом. Ключевое слово «формально». Так как за это время, по сути, ничего вокруг меня не изменилось. Я по-прежнему раскрываю преступления. Делаю ту же работу, что и раньше.

— И тут — бац, вопрос про цель?

— Именно. В общем, подумал-подумал я и отвечаю: «Хорошо делать свое дело, наверное?» А он мне: «Ни фига подобного, это не цель». Якобы нужно обязательно стремиться расти, делать карьеру и желать большие звезды на погоны.

— Похоже, товарищ долларовый миллионер слегка не в теме? — предположил Леонид.

— Есть маленько. По поводу званий я ему, как смог, объяснил. Рассказал, что в розыске нет большой разницы — быть лейтенантом или, скажем, подполковником. Что все равно все обращаются друг к другу на «ты», в форме на службу не ходят и работают рука об руку. Что авторитет и уважение к званию никакого отношения не имеют.

— Да и по деньгам небось «дельта» в районе трех-четырех тысяч? — меркантильно заметил Петрухин. — Вряд ли больше?

— Не больше. Другими словами — по званию можно судить только о выслуге, более оно не влияет ни на что. А что касается служебной лестницы, то должности у нас, как известно, принципиально делятся на «руководящие» и «оперативные». И чем выше руководитель, тем больше он администратор и тем меньше опер.

— Да не сочти, дружище, за крамолу, но, наверное, это и правильно? С точки зрения больших систем координат?

— А где тут «крамола»? Отнюдь. Ты, Дмитрий Борисыч, всё правильно сейчас говоришь. Другое дело: что должно двигать нормальным оперативником, чтобы он захотел стать начальником?

— Для начала — опять-таки жалованье. Вот только никакой существенной разницы в окладах нет. И главное — каких-то иных здоровых бонусов тоже.

— Верно. И вот в этом, возможно, одна из фундаментальных проблем системы МВД — отсутствие правильных стимулов. В итоге 90 % руководителей — люди, которые просто сильно хотели руководить. И это основное их качество…

— А плоды их деятельности мы внизу все вместе хлебаем большими ложками, — докончил Петрухин, вызвав у присутствующих, включая самого себя, здоровую гомерическую реакцию.

— После встречи вернулся я в отдел, — отсмеявшись, продолжил Шалимов, — и, улучив момент, в кабинете с ребятами тоже невзначай про цели заговорил. В порядке эксперимента.

— И как?

— Да нет, говорят, все правильно я бизнесу ответил.

— Поздравляю, дружище! Значит, у тебя здоровый коллектив.

— В целом — да. Но имеются нюансы.

— А куды без них?

— Тоже верно, — согласился Геннадий и потянулся к затрезвонившему на столе телефонному аппарату. — Слушаю… Пришел? Отлично, ведите его ко мне. С предельным, так сказать, участием… — Шалимов положил трубку и весело поведал решальщикам: — М-дя… А ведь я был лучшего мнения об умственных способностях вологодского товарища.

— Неужто явился?

— Ага. Нашлась пропажа у дедушки в штанах!..

Через пару минут в дверь осторожно постучали.

Кирилл Гордеев зашагнул в кабинет, мазнул быстрым взглядом присутствующих, секундно задержался на Купцове и…

И машинально сдал назад, уткнувшись в стоящего за спиной сержанта-сопровождающего.

— Даже не думай! — предупредил Леонид, угадав происхождение рефлекса.

— Добрый день, Кирилл Николаевич, — расплылся в радушной улыбке Шалимов. — Рад видеть вас снова и в добром здравии.

Тут оперативник неожиданно и вполне профессионально принюхался и дистанционно вынес авторитетное заключение:

— Да вы никак выпимши?

— А… э-э-э-э… я-а…

— Нехорошо, товарищ Гордеев. Совсем нехорошо. Как же вы в таком состоянии собирались забирать свою шикарную иномарку? Впрочем, к машине мы еще вернемся. А пока с вами страстно желают пообщаться вот эти два господина.

— Мало ли кто чего желает, — немного приходя в себя, исторг неуверенное Кирилл. — А может, я не желаю?

— Желаешь-желаешь. Просто ты пока еще об этом не догадываешься, — возразил Петрухин. В данный момент он с интересом рассматривал персонажа, пытаясь определить, на какую именно наживку эта рыбина станет лучше всего клевать. — Ну что, Кирилл? Жадность фраера сгубила?

— Я не… Я не понимаю, что здесь…

— А вот я тебя прекрасно понимаю. «БМВ-320» — хорошая тачка. Западло такую ментам оставлять. Хотя… по мне так: лучше пешим, да на воле. Кстати, не подскажешь: командировочку нынешнюю питерскую тебе кто конкретно выписал? Бажанов или Тарас?

— А при чем здесь Тарас? — напрягся Гордеев.

— Э-э-э, брат, очень даже при чем… Короче, перспективы у тебя следующие: если сейчас ты нам всё, как на духу, выкладываешь… Леонид Николаевич, диктофончик приготовь… то мы всего лишь передадим тебя в чистые руки знакомого тебе майора Шалимова. Который оформит явку с повинной.

— Какую явку?

— ТАКУЮ! — не выдержав, рявкнул Купцов. — СТАТЬЯ 264! «Нарушение ПДД, повлекшее причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью!» Слыхал? Или тебе кодекс подарить?!

Кирилл деморализованно втянул голову в плечи. Кстати сказать, хмель из нее улетучился практически сразу, едва только Гордеев распознал в кабинете купцовскую персону.

— Но если продолжишь косить под идиота, — зашел с другого бока Петрухин, — мы отвезем тебя к твоему боссу. Которого ты, Кирюша, капитально подвел под монастырь. Минимум, Соловецкий. Догадываешься, что Тарас с тобой сделает? А?.. Правильно. Либо замочит тебя сам, по-тихому. Либо — что хужее — упакует в посылку и отправит другому боссу, нашему. И вот тогда лично я тебе не то что не позавидую, а даже немного пожалею. Невзирая что ты, Гордей, — мразь конченая. Ну? Каков твой положительный ответ? Будем разговаривать?

— Будем, — обреченно кивнул Кирилл.

— Вот и ладушки, — резюмировал Дмитрий и сменил тональность на доверительно-миролюбивую: — Да не маячь ты в дверях, бери стул, присаживайся. Тем более что разговор у нас не на пять минут, а ноги, чай, не казенные… О, кстати! Чаю хочешь? С сушками?