Heлe Нойхаус - Кто посеял ветер Страница 51

— Марк! — В дверях стояла мать. В ее голосе прозвучала озабоченность. — Что случилось? Ты заболел?

— Да. — Он нажал ручку смывного бачка. — Наверное, съел что-нибудь не то. Я сегодня останусь в постели.

Он прошел мимо матери обратно в свою комнату и рухнул на кровать. Мать последовала за ним и принялась что-то говорить ему, но он закрыл глаза и ждал, когда его оставят в покое.

Черт возьми, ведь сейчас он сам солгал! Он был не лучше Рики и Яниса, этих лжецов.

Пришла еще одна эсэмэска от Рики. « Марк! Ответь же!»

Отвечать он не собирался. Разочарование глубоко проникло в его душу, и внутри у него все кипело от ярости. Ее светлый образ, сформировавшийся в его сознании, безнадежно померк. В его представлении Рики была необычным человеком, и он хотел восхищаться ею, как прежде восхищался Мишей до того самого момента, когда ему стало ясно, что тот его обманул и предал.

Пришла третья эсэмэска от Рики. На этот раз он ответил. « Я в школе. Звони».Больше ничего. Он в первый раз солгал Рики.

Кем и Катрин уехали, Остерманн собрал бумаги и скрылся в своем кабинете, Боденштайн и Пия остались сидеть за столом. После вчерашнего вечера, проведенного с отцом, в подсознании Оливера брезжило какое-то смутное воспоминание — как слово, которое вертится на языке, но никак не вспоминается.

— Мой отец может попытаться вспомнить человека, который заговорил с Хиртрайтером, — произнес он после некоторой паузы. — К сожалению, это не Тейссен и не Радемахер. Тем не менее он обладает приметной внешностью — по крайней мере, не ниже Хиртрайтера, а это метр девяносто.

— Ты все-таки думаешь, что это киллер?

Пия продолжала рисовать в блокноте, не поднимая головы. Он понимал, что она злится на него. Конечно, ему нужно было вчера взять трубку.

— Нет. Вряд ли киллер стал бы подвергать себя риску, обращаясь к Хиртрайтеру в присутствии свидетеля на парковочной площадке. — Боденштайн в задумчивости подпер кулаком подбородок. — Но этого мало для того, чтобы объявлять его в розыск.

— Давай подождем и посмотрим, что удастся выяснить Кему и Катрин, — предложила Пия, и ее пальцы принялись жонглировать шариковой ручкой.

Кольцо, которое он на днях заметил на ее пальце, блеснуло в свете потолочной лампы, и в его голове молнией пронеслось воспоминание. Но в этот момент зазвонил телефон, и воспоминание вновь погрузилось в глубины сознания. Проклятье!

— Боденштайн, — раздраженно ответил он.

— Это я. Где ты находишься? — В трубке звучал своеобразный голос его отца.

— В кабинете. А что такое? — встревоженно спросил Оливер — Что-нибудь случилось?

— Случилось. Ты можешь приехать в Кенигштайн? Я сижу в кафе «Крейнер».

— Мы сейчас приедем.

Боденштайн-младший встал со стула и хотел было закончить разговор, но отец добавил:

— Пожалуйста, приезжай один. Дело… довольно щекотливое.

— Хорошо. Я приеду. — Он закончил разговор.

— Что случилось? — спросила Пия.

— Ты же все слышала, — ответил Оливер. — Я должен ехать в Кенигштайн. К сожалению, один.

— Понятно. — Пия откинулась назад, скрестила на груди руки и воззрилась на него с непроницаемым выражением лица.

Боденштайн достаточно хорошо знал ее и понимал, что она обижается на него. Однако он не мог объяснить ей, что с ним творится с вечера среды. В конце концов, он сам не вполне это понимал. Это было совершенно не похоже на то, что было между ним и Хайди несколько месяцев назад. Она выступила в роли утешительницы, не более того. Ника же затронула потаенные струны его души, о существовании которых он до сих пор даже не подозревал. Когда он думал о ней — а делал он это почти непрерывно, — у него в животе порхали бабочки. Ничего подобного с ним никогда прежде не случалось, и это смущало его и лишало уверенности в себе. Он был не в состоянии противостоять этому чувству.

Пия смотрела на него, склонив голову набок, и ждала объяснений, которые он, к его искреннему сожалению, не мог ей дать. После короткой паузы она тоже поднялась на ноги и холодно произнесла:

— Тогда встретимся позже. И если твой путь совершенно случайноприведет тебя в зоомагазин госпожи Францен, поинтересуйся у нее хомяками.

Она закинула на плечо рюкзак и вышла из совещательной комнаты, не удостоив шефа взглядом.

У Ахима Вальдхаузена, заместителя министра охраны окружающей среды земли Гессен, не было времени для того чтобы приехать в Хофхайм, и поэтому Пия отправилась в Висбаден.

Она не знала, что делать с Боденштайном. Неужели он действительно влюбился в эту лживую мышь из зоомагазина? Пия не могла себе это представить, ибо та была совершенно не во вкусе шефа. Однако, возможно, это реакция на шок, пережитый им в среду вечером. Посттравматический синдром может проявляться в самых разных формах. Пия старалась убедить себя в том, что ей безразлична личная жизнь Боденштайна. Однако пришлось сознаться себе в том, что его поведение по отношению к ней вызывало у нее обиду. Она увеличила громкость радиоприемника, закурила сигарету и немного опустила оконное стекло. Ломать голову по поводу Боденштайна не имело никакого смысла, поэтому она отогнала мысли о нем и задумалась о предстоящем разговоре. Если ей повезет, она сможет получить свидетельства, обосновывавшие ее подозрения в отношении этого высокомерного негодяя Теодоракиса.

Вальдхаузен ждал Пию в своем кабинете и тут же, не дав сказать ей ни слова, разразился гневной речью. Да, Теодоракис когда-то был его коллегой, и даже почти другом, но теперь он показал свое истинное лицо. Перейдя с государственной службы в частный сектор, он начал беззастенчиво использовать свои связи и пытался подкупать своих бывших коллег, дабы обеспечивать своему работодателю разного рода преимущества.

— Откровенно говоря, — прервала Пия словесный поток заместителя министра, — меня не интересует, кто кого подкупал. Мы расследуем два случая гибели людей, и я хочу знать, передавали ли вы Теодоракису результаты экспертиз, проведенных по поручению фирмы «ВиндПро» с целью получения разрешения на создание парка ветрогенераторов в Эльхальтене.

— Конечно, нет! — Изумлению Вальдхаузена не было предела.

— Позавчера вечером, во время собрания общественности, он упомянул ваше имя. И утверждал, что вы являетесь источником информации Тейссена в министерстве охраны окружающей среды, что вы, вопреки здравому смыслу, санкционировали процедуру предоставления фирме «ВиндПро» разрешения на производство строительных работ.

— Это на него похоже. — Вальдхаузен зло усмехнулся. — После проведения тщательной проверки результатов всех экспертиз и исследований влияния реализации данного проекта на окружающую среду мой отдел, в соответствии с общепринятой практикой, выдал разрешение на создание парка ветрогенераторов. Для отказа не было никаких оснований.

— А что вы думаете по поводу аргументов общественного инициативного комитета? — поинтересовалась Пия.

Вальдхаузен округлил глаза.

— Видите ли, — сказал он после короткой паузы, — все стоят горой за источники регенеративной энергии, все категорически возражают против атомных электростанций. Но никто не хочет иметь рядом со своим домом парк ветрогенераторов или завод по переработке биогаза. Политика саботажа, проводимая подобными общественными инициативными комитетами, обходится в миллионы евро не только инвесторам, но, прежде всего, налогоплательщикам, поскольку она затягивает процедуру предоставления разрешения на строительство. И в большинстве случаев за ней кроются эгоистические интересы.

— В случае с парком ветрогенераторов в Эльхальтене тоже?

— О да. — Вальдхаузен закинул ногу на ногу. — Теодоракиса совершенно не интересует парк ветрогенераторов. Он просто хочет отомстить своему бывшему работодателю, и в этом его желании для него все средства хороши.

— Хм. Вы знакомы лично с доктором Тейссеном?

— Да, конечно. Это не первый парк ветротурбин, который его фирма создает в Гессене.

— Как будут развиваться события теперь, когда выяснилось, что результаты экспертиз, которые в значительной степени способствовали предоставлению разрешения на создание парка ветрогенераторов, фактически сфальсифицированы?

Вальдхаузен некоторое время молча смотрел на нее.

— А для чего нужно было фальсифицировать результаты экспертиз? — ответил он в конце концов вопросом на вопрос. — Парк ветрогенераторов, не функционирующий надлежащим образом, — это выброшенные на ветер миллионы евро.

— Для кого?

— Для заказчика.

— И кто же является заказчиком парка ветрогенераторов в Эльхальтене?

— Этого я точно не знаю. Меня не посвящали в детали данного проекта, им занимались сотрудники других отделов нашего министерства. Вообще, я не вполне понимаю, куда вы клоните.