Анна ЛИТВИНОВЫ - КРАСИВЫЕ, ДЕРЗКИЕ, ЗЛЫЕ Страница 51

   – Ах, как жалко!.. – искренне огорчилась Инна Петровна. В ее голосе даже в какой-то момент зазвучали слезы. Однако довольно быстро она справилась с собой и бодро сказала: – Что ж, в таком случае я жду вас в начале той недели. Раз не удалось заманить вас на рулет, я придумаю что-нибудь новенькое. «Муравьиную кучу», например...

   Поговорив, Алиса с неудовольствием сказала себе: «Ну вот, приручила я старушенцию на свою голову», – но с удивлением обнаружила, что ее недовольство звучит фальшиво и, в сущности, ей приятна привязанность пожилого человека.

   После смерти родителей в ее жизни было так мало тепла!..

   Затем она позвонила частному детективу, раскопавшему для нее подноготную Инны Петровны. Тот с готовностью откликнулся на просьбу о встрече: «Подъезжайте в любое время в мой офис». Каждому мастеру нужны богатые клиентки, а Алиса воспринимала детектива именно в качестве мастера, наподобие классного парикмахера или автослесаря. И, как со всяким мастером, она предпочитала при разговоре с сыщиком не растекаться аморфными пожеланиями, а давать ему ясные, точные инструкции.

   И пока Алиса печатала на принтере в кабинете мужа фотографии, сделанные вчера ночью дома у пенсионерки, а потом рулила со своего Осташковского шоссе на Шереметьевскую, в офис к детективу, у нее сами собой сформулировались конкретные поручения для него.

   В офисе сыщика Алиса положила на стол два снимка.

   – Итак, я хочу знать. Первое... – На одной из карточек была запечатлена подпись на обороте фотографии, подаренной Валентиной своей тетушке в восемьдесят шестом году. На другой – несколько предложений с иностранной открытки, найденной Алисой в залежах писем у пенсионерки. – Один ли человек писал оба этих текста? Мне не нужна точная графологическая экспертиза...

   – Почерковедческая, – машинально поправил детектив.

   – Что?

   – Графология – это лженаука. Графологи по почерку якобы характер узнают и судьбу предсказывают. А почерковеды – реальные эксперты. Они определяют, кто писал тот или иной текст.

   – Неважно, как это называется. Не прерывайте меня. Я хочу знать: один и тот же человек писал обе эти записки? Не нужно точного экспертного заключения, с печатями и подписями. Мне с ним в суде не выступать. Но я хочу знать наверняка. Это один человек? Или все-таки разные? Вам понятно?

   – Без проблем. Бу сделано.

   Сыщик аккуратно спрятал снимки в папку, а затем положил ее в ящик. Ментовская привычка: ничего лишнего на столе. Враг не дремлет.

   – Второе. Я хочу выяснить, где это. – Алиса выложила на стол еще одну фотографию с лицевой стороны, предположительно присланной Валентиной: средневековый собор, пальмы, древняя стена. – И еще: откуда, желательно точно – страна, город, почтовое отделение – послана эта открытка. Текст у вас уже есть. Вот почтовый штемпель крупным планом.

   – Будем искать.

   Новая пара фото была засунута в другую папку, а затем отправлена в ящик стола.

   – И третье. Я хочу, чтобы вы поставили на постоянную, круглосуточную прослушку квартирный телефон одного человека. Эта особа – самая обыкновенная: не мафиози, не чиновник, не мент.

   – Пожалуйста, подробнее.

   – Мне нужно, чтобы вы постоянно слушали телефон, кстати, старой знакомой, – с тем чтобы среди других звонков засечь одного абонента. Только одного. Вот его голос. – Алиса положила на стол микрокассету. На нее она скопировала записанный ночью голос Валентины, ведшей шутейный репортаж с места вручения ей диплома. – Меня не интересует содержание разговора. Мне нужна только та особа, которая позвонит. Я хочу ее найти. Вы должны выяснить: откуда конкретно она звонит.

   – Боюсь, я не смогу выполнить эту работу.

   – Почему?

   – Не хочу из-за вас зону топтать.

   – Не поняла?

   – Сделать то, что вы предлагаете, значит нарушить закон о частно-розыскной деятельности. И Уголовный кодекс, кстати, тоже.

   – Давайте. – Алиса решительно придвинула к себе микрокассету с записью голоса Валентины. – И фотографии, кстати, верните тоже. Я найду другого профессионала. Менее целомудренного.

   – Постойте! Вы меня неправильно поняли. Здесь вопрос лишь тактики...

   – Меня, знаете ли, вопросы тактики не интересуют. Это – ваши проблемы. – Алиса поднялась. – Всего доброго.

   – Постойте! Я всего лишь хотел спросить: у вас есть доступ в квартиру объекта? Ну, той дамы, которую вы хотите слушать?

   – Предположим, есть.

   – А вы, Алиса Викторовна, могли бы сами, находясь там, подключить к телефону небольшой прибор? С его помощью я бы смог...

   Алиса представила себе, что ей опять придется обманывать несчастную пенсионерку, и отрезала:

   – Исключено.

   – Да вы садитесь, садитесь, ради бога!.. Я ведь не сказал вам «нет». Просто боюсь, что данная работа потребует с моей стороны весьма значительных материальных затрат.

   – Вот это – деловой разговор, – расхохоталась Алиса и села.

   – Итак, пожалуйста, вводные данные. Кто и откуда, предположительно, будет звонить на телефон объекта?

   Через неделю частный сыщик сам позвонил Алисе на мобильный.

   – По первому вашему вопросу, об идентификации почерка, готов сообщить: проведена экспертиза. Ответ положительный. Оба текста писал один и тот же человек.

   – Я догадывалась.

   – По второму вопросу: на открытке изображен собор, находящийся в Испании, на острове Майорка, в местной столице – Пальма-де-Майорка. Открытка послана оттуда же, обработана центральной почтой города. Это пока все.

   – Что по звонку?

   – Работа началась. Однако интересующий вас человек объекту пока не звонил.

   Звонок детектива застал Алису в дороге. Она рулила в Марьино, к даме, которая и не подозревала, что стала «объектом» для частного сыщика, – к пенсионерке Инне Петровне. Девушка уверяла себя, что едет по делу: у нее появилась новая идея – как разыскать Валентину.

   Алиса не признавалась самой себе, что ей хочется проведать старушку. Она почему-то чувствовала себя ответственной перед ней. И отчасти виноватой.

   Инна Петровна встретила Алису против ожидания совсем неласково. Поджала губы.

   – Здравствуйте. Проходите.

   – Что-нибудь случилось? Как вы себя чувствуете?

   – Чувствую я себя хорошо.

   – Это вам, – Алиса протянула пенсионерке бутылку сладкого французского вина и маленький тортик «Черный лес».

   – Поставьте на стол.

   Вдруг Инна Петровна, мрачная как туча, словно бы на что-то решилась.

   – Алиса, а где вы живете?

   Кровь прихлынула к лицу девушки.

   – Как – где? Здесь, в нашем доме.

   – Не врите.

   – О чем вы?

   – Вас не было всю неделю. Ну ладно: вы сказали, что до воскресенья будете с мужем на даче. Но вас не было и позавчера, и вчера. И тогда я забеспокоилась: а не случилось ли с вами что? И тут сообразила, что не знаю даже номера вашего телефона. Я пошла в квартиру, в которой вы, как мне говорили, живете, – триста двадцать шестую. Мне открыла молоденькая девчонка и сказала, что никакой Алисы здесь нет и что она вас знать не знает и вы там никогда не жили... И я хочу выяснить: зачем вы врете, Алиса? Зачем ко мне подбираетесь? Что вам от меня нужно?

   Во время обличающего монолога пенсионерки Алиса лихорадочно думала: «Вот я и влипла. Провалилась на пустяке. В шпионских романах пишут, что обычно так и бывает. Что мне теперь делать? Как прикажете оправдываться?.. Рассказать правду: я, мол, дочка человека, убиенного вашей племянницей? Она сломала мне жизнь, и я теперь подбираюсь к ней. Просто хочу в глаза посмотреть. Может, вы, дорогая Инна, знаете, где она живет?.. И что дальше?.. Скажу я это – и тогда конец игры. Инна Петровна свою племянницу все равно не выдаст. Не тот она человек. Да еще и Валентину предупредит. А меня взашей вытолкае?.. Надо соврать. Но что? Как же убедить старушку... Любое вранье, чтобы в него поверили, должно быть: а) наглым, б) близким к правде. Итак?..»

   Алиса расхохоталась.

   – А почему вы не зашли в триста двадцать седьмую?

   – Седьмую?.. Но мне вы сказали, что живете в триста двадцать шестой...

   – Да нет же! В триста двадцать седьмой! Хотите: пойдем ко мне в гости. А? Прямо сейчас!

   Ужасно наглый и опасный блеф.

   – Да мне как-то...

   – Пойдемте-пойдемте! У меня, правда, совсем не убрано, и к чаю ничего нет, но не беда: возьмем этот тортик, – Алиса схватила со стола «Черный лес». – Вперед, в гости! – Она бросилась поднимать Инну Петровну со стула.

   – Но...

   – Не люблю всяких недомолвок, кривотолков и подозрений. Вперед!

   – Ах, Алисочка! – Женщина вдруг закрыла ладонями лицо и заплакала. – Простите меня! Простите!.. Но та девочка в триста двадцать шестой сказала, что она вас даже не знает... И кошек никаких у них на площадке нет...