Богумил Райнов - Умирать - в крайнем случае Страница 51

- Неужели вы не потрудились ее навестить после того, как расстались?

- Да, но она еще спала. И я удовлетворился тем, что последовал ее примеру. А этим утром улизнул из дома очень рано.

- Вы поступили, Питер, не по-джентельменски, явно не по-джентельменски, - укоризненно покачивет головой Дрейк. - Бывают моменты, когда слабую беззащитную женщину не следует оставлять одну.

- Из меня вышла бы плохая нянька, сэр.

- У меня тоже нет таких способностей, дружище. Но все же этой ночью я уделил известное время фрейлейн Хильде...

Он выпивает еще глоток виски, потом опускается в кресло напротив меня и говорит:

- Да, я потерял известное количество времени. И должен вам заметить, что не жалею об этом. Эта Хильда, хотя и не столь высокого мнения о себе, как ваша Линда, все же оказалась довольно породистой кошечкой... она вполне удовлетворительна для такого старого и одинокого человека, как я... Вообще говоря, Питер, это вопрос самонастройки, и в конечном счете разница между той или иной женщиной, если она вообще существует, очень незначительна. Женщины как виски. Ты внушил себе, что больше всего тебе нравится "Баллантайн", но если бываешь вынужден перейти на "Джонни Уокер", то очень скоро убеждаешься, что оно нисколько не хуже.

Покончив таким образом с женским вопросом, шеф снова бросает на меня испытующий взгляд и неожиданно, вне всякой связи с этой темой, спрашивает:

- Вы случайно не видели где-нибудь поблизости Марка?

- Не имел счастья, - отвечаю я. И в свою очередь задаю вопрос: Надеюсь, что ассоциация между мною и Марком - это вопрос чистой случайности?

- Чистая случайность, Питер, - успокаивает меня, Дрейк. - Ведь я же вам сказал: вы мне еще нужны.

Он протягивает руку к стакану, но, обнаружив, что он почти пуст, немедленно восстанавливает дозу и, разумеется, пробует ее на вкус.

- Что вас привело ко мне, Питер? Что-нибудь особенное?

- Я хотел спросить вас, как обстоит дело с моим вознаграждением. Я все еще не получил своих двух процентов, мистер Дрейк.

- Да, в самом деле, - соглашается рыжий, - но почему вам потребовались деньги именно сегодня? Не находите ли вы, что мой сейф более надежное место, чем ваш карман? Вы знаете, что значит Сохо, дружище. Как только разнюхают, что вы разгуливаете с крупной суммой в бумажнике, вас немедленно прикончат.

Он замолкает и смотрит на меня в упор:

- Или вы намерены с нами расстаться?

- Мне некуда идти, cэр. Если не считать, конечно, то тихое, но скорбное место, куда в один прекрасный день вам придет в голову меня отправить.

- Я уже сказал, что вы мне нужны.

- Я думал над этим вопросом. Как раз нынче утром. И, должен вам признаться, пришел к совсем противоположному выводу. Как только вы убедитесь, что товар прибыл по месту назначения, канал перестанет вас интересовать. Впрочем, как и я. И вы или уберете меня, или же бросите на произвол судьбы. Второе весьма сомнительно.

- О Питер! Сегодня вы очень пессимистично настроены. Думаю, это от погоды. Эта мрачная погода даже на меня действует угнетающе.

- Я знаю, что вы достаточно уважаете деньги, что безболезненно расстаться с теми пятью тысячами фунтов стерлингов, которые полагаются мне, - продолжаю я. - Поэтому в качестве небольшой компенсации предлагаю вам следующую сделку: задержите эти деньги у себя, а мне верните компрометирующие документы, которые хранятся в вашем сейфе, то есть снимки и рукописи моего доклада о канале. Эти документы и без того вам не нужны, поскольку и я сам вам больше не нужен.

- Предложение ваше весьма заманчиво, - соглашается рыжий, - но я был всегда устойчив к искушениям, мой друг. И невинные материалы, которые вы имеете в виду, будут находиться здесь, в моем сейфе, до тех пор, пока и вы находитесь на этом свете. Что же касается денег, то вы не беспокойтесь: вы их получите, хотя и несколько позже. Я вообще намерен рассчитаться с вами целиком и полностью.

- Послав Марка свести со мной счеты.

- Вы оскорбляете меня вашей подозрительностью, - ворчит шеф, встав с кресла и направляясь к письменному столу. Но по дороге внезапно останавливается, словно вспомнив о чем-то, и бормочет себе под нос: - Но где же он запропастился, этот Марк?

- Я не удивился бы, узнав, что вы послали его навестить Линду.

Он некоторое время рассеянно смотрит на меня, словно обдумывает мою гипотезу.

- В сущности, вы не так далеки от истины, Питер. Я на самом деле послал его к мисс Грей, хотя вовсе не за тем, что вы вообразили себе с присущей вам мнительностью. Я просто послал его за ней. И поскольку он очень задержался, мне пришлось послать ему вдогонку Боба узнать, что там стряслось. И представьте себе, оказывается, в квартире он не обнаружил никаких следов ни Марка, ни мисс Грей.

- И даже следов крови?

- Боюсь, что у нас стали твориться странные вещи, - вздыхает Дрейк, пропуская мимо ушей мое замечание.

- Вы имеете в виду ЦРУ?

- Я не знаю, что вы имеете в виду, Питер. Для чего ваша Линда понадобилась ЦРУ?

И поскольку голубые глазки смотрят на меня с неприятной настойчивостью, я вынужден подсказать ему:

- Относительно Линды вы правы, но, возможно, ЦРУ нужен Марк. Если не ошибаюсь, именно Марк убрал Ларкина.

- А откуда ЦРУ известно, кто кого убрал, мой друг?

- Весь свет знает, каковы функции Марка на этой улице.

- Да, вы правы, - кивает головой рыжий. - И, возможно, вы в самом деле непричастны к этим нелепым исчезновениям. Хотя сам факт все же следует проверить.

Дрейк направляется к письменному столу, и я отлично понимаю, что, если он дойдет до него, ему ничего не будет стоит нажать кнопку секретного звонка. Поэтому я выхватываю из внутреннего кармана пистолет и командую:

- Ни с места, Дрейк, если не хотите, чтобы я размозжил вашу голову! Повернитесь ко мне и - руки вверх!

Шеф лениво поворачивается ко мне и так же не спеша выполняет мою команду. По его лицу видно, что он потрясен.

- Питер, Питер! До чего я дожил?!

Я делаю несколько шагов к двери, не спуская с него глаз, и задвигаю увесистый засов. Потом подхожу к рыжему, ощупываю его со всех сторон на всякий случай и вытаскиваю из заднего кармана его брюк миниатюрный браунинг. Что же касается интересующего меня ключа, то он торчит в самом сейфе. Открываю дверцу и, одной рукой сжимая рукоять пистолета, направленного Дрейку в живот, другой исследуя содержимое сейфа, пока не натыкаюсь на интересующие меня материалы: снимки, негативы и собственноручно написанный мною доклад. И, чтобы не обременять свое сознание этой скромной документацией, бросаю ее в пылающий камин.

- Все было бы прекрасно, если бы вы могли ликвидировать таким же образом и себя, - замечает шеф, следя за игрой языков пламени. - Только вы едва ли решитесь на это, так что и в этом случае мне придется вам помочь.

- Вы даже не смогли оценить должным образом моего жеста: я не притронулся к вашим деньгам...

- Настоящая деталь не меняет характера вашего поступка. Это же форменный грабеж, приятель. А на острове каждое ограбление наказывается со всей строгостью закона. И особенно здесь, в Сохо.

- Боюсь, что Марк больше никогда не будет готов к вашим услугам. По технической причине.

- Это вы его ликвидировали, Питер? - бросил на меня гневный взгляд Дрейк.

- Для любого дела найдутся подходящие люди, - отвечаю я туманно.

- Действительно. Люди найдутся и для вас.

- А вы о себе не подумали? - задаю я вопрос, вороша каминными щипцами обгоревшие остатки документов. - Вы конченый человек, мистер Дрейк. Несмотря на всю вашу опытность, вы не смогли усвоить одно элементарное правило, согласно которому мелкий гангстер должен знать свое место и не тягаться с особами поважнее его...

Обрываю свое нравоучение, уловив быстрое движение Дрейка. Воспользовавшись тем, что я переключил свое внимание на манипуляции с каминными щипцами, он не упускает возможности нажать на кнопку звонка, монтированного в край стола. В ответ на эту вольность и, чтобы пресечь ее повторение, я прицеливаюсь и попадаю в него, правда не из пистолета, а кулаком. Рыжий валится на ковер и застывает в неподвижности.

Поздно. Кто-то с силой нажимает на ручку двери, я уверен, что это Ал, возможно, в компании с Бобом. Наконец ручку оставляют в покое, чтобы обрушить на дверь град ударов, намереваясь в конечном счете ее одолеть.

Я бросаюсь к одному из двух окон. Давно уже пора узнать, что же в конце концов скрывается за этими вечно задернутыми шторами. Оказывается, они скрывают унылый, уже окрашенный в темные тона пейзаж заднего двора. Открываю или, точнее, поднимаю окно, потому что в старых лондонских домах рамы поднимаются вверх, как в старых железнодорожных вагонах. Расстояние от окна до земли, вероятно, около четырех метров и, поскольку двор выложен плитами, то этого вполне достаточно, чтобы сломать себе ногу, но в моем распоряжении оказывается водосточная труба и я, недолго думая, хватаюсь за нее и начинаю спускаться вниз, пока не чувствую под ногами землю.