Сергей Царев - Предательство. Последние дни 2011 года Страница 54

— Сама знаешь, что у нас полный завал перед государственными приемочными испытаниями рефрактометра. Домой приду поздно, а там любимая жена приготовила вкусный обед и что-нибудь вкусное испекла.

— Например? — поинтересовалась Венера Григорьевна.

— Например торт.

— Прошу уточнить, — вступил в разговор Юрий Ильич, заведующий лабораторией.

— Например торт, коржики по рецепту «Людовик XV», а крем от торта «Генрих V». И я должен отказаться, чтобы не прибавить несколько грамм веса? Не оценить и не поощрить труд жены? — задал риторический вопрос Сергей Георгиевич.

— Значит, Сергей, завтра у нас торт? — спросила Ира.

— Не знаю, торт или что-то другое, но каду гарантирую.

— По такому случаю, Венера, приготовь всем кофе, заодно и поговорим о делах, — предложил Юрий Ильич. — Сейчас подойдут ребята, их не забудь.

Дружный и творческий коллектив, в котором все любили вкусно поесть, погрузился в обсуждение текущих проблем, а в лаборатории стоял устойчивый запах ароматного кофе, сваренного в турке. Как всегда, на столе оказались домашние варенье и выпечка, магазинное печенье и еще что-то, а список этого «что-то» был разнообразным и переменным. Спокойный разговор за столом особо подчеркивал единство лаборатории и создавал атмосферу научного взаимопонимания и практической взаимопомощи.

В жизни человека много серости и мало праздника. Почему прием пищи не делать праздником, воспринимать его таковым? Наверное, мир от этого не изменится, но будет восприниматься иначе, чуть-чуть радостнее и добрее?

— Теперь приступаем ко второму блюду. И без разговоров, мясо подогревать не буду, — предупредила Татьяна Александровна.

Наташа и Маша помогали Татьяне Александровне, а Сергей Георгиевич отправился за бутылкой красного вина. У винного шкафа он задержался, перебирая разные бутылки.

— Сергей, ты идешь, мясо стынет, — позвала Татьяна Александровна, недовольная его отсутствием.

— Иду, уже иду, — ответил Сергей Георгиевич, сделав окончательный выбор на бутылке аргентинского вина. — Не волнуйся, мясо не успеет остыть.

Татьяна Александровна и Маша отказались от вина, а Сергей Георгиевич налил себе и Наташе по фужеру. Настроение у всех было праздничное, шутили. Наташе пришлось напомнить:

— Не забыли, что Марик спит? Быстро сообразит, что здесь весело, и спустится.

— Тогда будет еще веселее, но нормально поесть он не даст — начнутся игры, — Сергей Георгиевич предсказал возможное развитие событий. — И тогда напрасны твои старания.

— Что же, придется избавиться от салата, он очень нежный и до завтра не доживет, — заключила Татьяна Александровна.

Маша замешкалась, потом решилась и спросила:

— Сергей Георгиевич, я слышала, что большой объем пищевых продуктов выбрасывается, это правда?

— Да, — согласился Сергей Георгиевич. — Американцы ежегодно выбрасывают на помойку почти половину купленных продуктов. А это порядка ста шестидесяти пяти миллиардов долларов.

— Не может быть, — усомнилась Наташа.

— Это не мои фантазии, это данные американской неправительственной организации «Совет по защите природных ресурсов». Надо учесть, что каждый шестой американец недоедает, тем не менее сорок процентов продуктов питания американцы не съедают, а выбрасывают на помойку. Можно сказать, что с продуктами питания «выбрасывается» двадцать пять процентов запасов пресной воды, потребляемой в США.

Один из авторов доклада Дэн Гандерс или Гендерс, не помню, отметил, что жители США избавляются практически от половины приобретенных ими продуктов питания. А вот жители Юго-Восточной Азии выбрасывают в десять раз меньше еды, чем американцы.

— Почему так получается? — поинтересовалась Татьяна Александровна.

— Большую часть составляют скоропортящиеся продукты — например, овощи и фрукты в магазинах. Другая проблема в том, что продукты приобретаются в больших количествах. Причина в том, что затраты на еду занимают лишь небольшую часть бюджета американцев.

— А как у нас? — спросила Маша.

— Надо полагать, тебя интересуют продукты? Сама знаешь, что на продукты россияне тратят процентов сорок бюджета. А по пищевым отходам у нас такие же проблемы, только масштабы поменьше. В среднем объем пищевых отходов в общем количестве мусора составляет десять процентов. Даже кризис не повлиял на нас. Однако надо заметить, что у нас есть и своя специфика, влияющая на появление отходов. Это — плохие условия хранения, скверная организация перевозок продуктов.

— Я стараюсь доставить вам удовольствие, а вы обсуждаете продовольственные отходы. Все, закрываем тему, — решительно предупредила Татьяна Александровна.

Никто не стал ей перечить.

— Все, закрыли тему, — предложил Сергей Георгиевич.

— Не злись, ректор попросил передать его просьбу, я передал, — попытался объяснить свое обращение Владимир Евгеньевич, проректор университета, сохранивший свою должность после реорганизации, устроенной ректором.

— Меня задвинул, не посчитав нужным предварительно поговорить, сообщить заранее. На совещании огорошил новой структурой университета и новым назначением, — после небольшой паузы сказал Сергей Георгиевич. — Хоть тебя я сумел отстоять, ведь и тебя он собрался снимать с должности.

Они сидели в кабинете, в котором десять лет назад начал работать Сергей Георгиевич. За десять лет ничего не изменилось. Та же мебель, те же обои, только окна стали хуже открываться, одно и вовсе перестало.

— Хочешь уйти? — осторожно спросил Владимир Евгеньевич.

— Хотел бы, но нельзя. Этого хочет Вячеслав Иванович, — отметил Сергей Георгиевич. — Он специально придумал это шутовское агентство в структуре университета с генеральным директором во главе, чтобы меня унизить. Хочет, чтобы я ушел из университета? Пусть об этом сам скажет, зачем ему облегчать жизнь?

— Не скажет, разговор будет тяжелым, а этого он и боится. Я предполагаю, что он готовит преемника, а ты можешь ему помешать.

— Так и есть. Помог университет сохранить в лихие девяностые годы, при отсутствии финансирования организовал денежные потоки, решил ряд проблем, а теперь стал ненужным. Мешаю ему чувствовать себя полновластным барином по происхождению и могучим хозяином по положению. Ни то ни другое у меня не пройдет. Будь таким, какой ты есть, уважай сотрудников и не унижай их. А возникла проблема, сразу же обратился ко мне.

— Он говорил с тобой? — удивился Владимир Евгеньевич.

— Конечно, как только Иса и Роман появились, сразу же позвонил. И они были у меня.

— Не думал, что их снова увижу в университете, — признался Владимир Евгеньевич. — Мне передали, что они были в общежитии. А в чем причина конфликта?

— Вячеслав Иванович как-то с ними пересекся, может быть, они приходили, не знаю и знать не хочу, но он обещал им сдать в аренду помещение под магазин в общежитии. Несколько раз они приходили, место присматривали. Потом Вячеслав Иванович понял, чем это грозит, решил отказать им и на меня свалить проблему.

— Нельзя их впускать в общежитие, еле очистились от наркотиков.

— Для этого они выбрали магазин. Я переслал тебе схему, где они указали расположение магазина, но они согласны и на киоск. Они выбрали самое неудобное место для торговли, но очень удобное для сбыта маленьких незаметных пачек и пакетиков, — высказал свое мнение Сергей Георгиевич.

— Что делать?

— Постарайся получить от пожарников отрицательное заключение. Хорошо бы взять заключение и от санитарных врачей, — предложил Сергей Георгиевич.

— Думаешь, что законными путями сможем снять проблему?

— Не думаю. Просто немного выиграем время. Иса и Роман изменились, теперь они матерые. Будут гнуть свою линию до конца. Конфликта не избежать. Ведь предупреждал ректора: надо четко определять свою позицию. Все полунамеки, расплывчатые обещания трактуются ими в свою пользу, и возникает предмет спора и выяснения отношений.

— А это было давно? — с обидой спросил Владимир Евгеньевич. — И мне ничего не сказал?

— Ты был в отпуске, пару раз пообщались, я сказал, что нам запретили сдавать помещения под магазин в общежитии. Предложил подумать про другое место. На этом все, столько месяцев их не было, а теперь появились с проектом, который им сделал какой-то архитектор.

— Получается, что ректор с ними как-то общался?