Дарья Калинина - Делай все наоборот Страница 55

– Видишь, что ты наделала, – с укоризной обратилась Мариша к собаке. – Что мне теперь делать?

Что-то делать и в самом деле надо было, лучшим выходом из положения Марише представлялось уйти по-английски, не попрощавшись. Этому сильно мешал тот факт, что единственным выходом уже воспользовалась хозяйка дома, а сталкиваться с ней Марише никак не хотелось. Ну могут быть у каждого свои слабости?

Для того, чтобы избежать незапланированной встречи, Мариша толкнулась в соседнюю дверь и оказалась в спальне хозяев. Тут стояла огромная двуспальная кровать, пара платяных шкафов и зеркало. Кроме этого, в комнате был потолок, заслуживающий особого упоминания из-за того, что в него было вделано еще одно зеркало, занимающее собой все свободное пространство.

Пока Мариша в упоении рассматривала зеркальный потолок, хозяйка успела преодолеть подъем и теперь обследовала все комнаты подряд. Мариша поздравила себя с тем, что успела навести порядок в кабинете, и удивилась беспечности хозяйки дома.

– Даже в такой глуши нельзя лезть на рожон, ведь тут могли оказаться настоящие грабители. Что бы она тогда им сказала? – посетовала Мариша, забираясь в шкаф.

Сделала она это исключительно ради того, чтобы не беспокоить хозяйку, если той вздумается заглянуть и в спальню. Той вздумалось. Мало того, она не удовольствовалась поверхностным осмотром и начала заглядывать во все потайные уголки. Таковых тут насчитывалось немного, поэтому очень скоро дело дошло до шкафов, в одном из которых притаилась Мариша. В шкафу висела масса одежды, но вся она представляла собой исключительно облегченный вариант. Не было ни одной основательной шубы, за которой можно было бы хорошенько спрятаться. Должно быть, теплая одежда хранилась в другом месте, и Мариша от души пожалела, что она не находится в том самом другом месте.

В момент, когда хозяйка взялась за витую ручку дверцы шкафа, Мариша вспомнила про пистолет, изъятый ею в кабинете. Не имея ни малейшего намерения устраивать тут стрельбу, Мариша все же достала его. Просто на всякий случай. После этого она с силой распахнула дверь шкафа.

Собака сочувственно взвыла. Она уже испытала на себе этот прием и примерно представляла, что сейчас должна была ощутить ее хозяйка.

– Ох, – сказала та, поспешно хватаясь за нос и садясь на пол.

Мариша, не дожидаясь, пока она придет в себя, выпрыгнула из шкафа, отпихнула ногой деморализованную собаку и устремилась прочь из этого негостеприимного дома. Уже на лестнице она наткнулась на двух постных личностей с выражением лиц, которое больше подошло бы мороженой треске, не первый день лежащей на прилавке. Они поспешно отступили, давая Марише дорогу. Удивившись тому, какие здесь благовоспитанные жильцы, Мариша проследовала мимо них. Только в самом низу она сообразила, что в руке у нее до сих пор судорожно зажат пистолет, которым она в порыве желания поскорей уйти из этого дома судорожно размахивает в разные стороны.

Внизу лестницы ее благовоспитанно поджидал тот симпатичный мужчина, которого Мариша уже видела, входя в дом, когда он занимался с детишками на улице. Тогда у него было значительно более мирное выражение лица. Сейчас он выглядел очень сердитым, что-то в нем заставило Маришу вспомнить своего учителя русского языка и литературы, с которым она общалась в средней школе. Что-то у них было общее, невзирая на то, что этот высок и красив, а тот был маленьким, кругленьким и толстеньким с редкими светлыми волосиками, которые к концу урока всегда прилипали у него к макушке. Но, невзирая на комичную внешность, он вселял ужас в сердца своих учениц манерой в самый неожиданный момент устраивать контрольный диктант на тему, которой не объяснял и про которую никто слыхом не слыхивал. Результаты всегда оказывались плачевными.

Теперешний преподаватель был широк в плечах, мужествен и черноволос, но тем не менее своими повадками он точь-в-точь походил на Маришиного учителя. От него веяло такой угрозой, что Мариша задрожала и почувствовала себя маленькой провинившейся девочкой, которой грозит двойка в последней четверти, и в сочетании с двойкой в прошлом полугодии это плавно вытекает в двойку в году. Она уже подумывала о том, чтобы удариться в слезы, но вовремя вспомнила, что никогда раньше это к желаемым результатам не приводило, а стало быть, не приведет и сейчас.

– В таком случае руки вверх, – дрожащим голосом произнесла она.

Черноволосый удивился, но рук не поднял, вместо этого он спросил:

– Откуда у тебя пистолет?

– Из кабинета, – правдиво ответила Мариша, прежде чем вспомнила, что говорить правду учителям и родителям нужно только в самом крайнем случае.

– Лучше бы тебе отдать его мне, – дружески посоветовал черноволосый.

Вместо ответа Мариша отрицательно помотала головой.

– Он же не заряжен, – поставил ее в известность черноволосый. – Я – секретарь отца Елизара и точно знаю, что в пистолете нет патронов.

Для Мариши это была новость, она принялась судорожно обдумывать, что ей ответить на это заявление, выходило, что лучше промолчать. Наконец ее осенило.

– Я его зарядила, – не покраснев, соврала она.

Черноволосый красавец-секретарь немного побледнел и сделал пару шагов в сторону. Марише все эти штучки были знакомы с младенческого возраста, поэтому она не поддалась и вперед не пошла, сделав вместо этого пару шагов назад и подняв пистолет повыше, чтобы лучше было его видно. Секретарь сделал еще полшага назад, Мариша отступила на столько же. После обмена взглядами секретарь отступил еще на четверть шага, Мариша поступила так же. Передергивание затвора вынудило секретаря отступить еще на осьмушку, Мариша уже почти торжествовала победу, когда внезапно сзади раздался подозрительный шум и ей на голову набросили что-то темное и вдобавок издающее тот неповторимый аромат, который исходит от старых носков после недели интенсивной носки.

Чувствуя, что теряет с таким трудом завоеванные позиции, Мариша нажала двумя руками на спуск пистолета. К ее полному изумлению, а также изумлению остальных, раздался выстрел. Пуля ушла в пространство, которое в этом доме было обильно насыщено различными предметами роскоши. К ним относилась и роскошная люстра с бесчисленными стеклянными подвесками, висевшая под самым потолком. По счастливому стечению обстоятельств, выстрел перебил шнур, на котором она висела. И люстра с прощальным звоном полетела вниз.

– Ай! – сказали у Мариши за спиной, и давление на ее шею и голову ослабло.

Мариша не стала ждать более благоприятного момента и сдернула с себя сильно мешающий ей мешок. Зрелище стоило того, чтобы ради него немного пострадать. Секретарь приобрел сильное сходство с новогодней елкой, усыпанной блестками и увешанной гирляндами.

– Не подходить! – завопила Мариша, стремясь упрочить завоеванные позиции, и на всякий случай добавила: – Стрелять буду!

Никто к ней и не думал приближаться. Двое рыбоподобных типов испуганно скрючились возле стены, закрыв головы, а секретарь был скован по рукам и ногам упавшей люстрой и ни к каким решительным действиям не был сейчас способен.

Мариша обвела торжествующим взглядом пространство и медленно тронулась к выходу. Когда она уже почти его достигла, секретарь проявил свою истинную вредоносную сущность, открыл, так сказать, свое истинное лицо и завопил:

– Чего вы смотрите, пистолет не заряжен!

После только что прозвучавшего выстрела его заявление выглядело по меньшей мере странно. Видимо, тоже сообразив это, он добавил:

– Там оставался только один патрон, и тот был в стволе. Пистолет больше не опасен. Я сам вынул обойму.

– Ха-ха! – сказала Мариша. – Ты вынул, а я вставила.

Определенно она приобретала вкус ко лжи, с каждым разом у нее получалось все лучше и лучше. Блеф удался на славу. Пятясь задом, она даже сама поверила в то, что у нее в руках смертельно опасная штука, тем более опасная, что находится у человека, плохо представляющего, как с ней обращаться.

Пятясь таким образом, она неожиданно ощутила спиной подающуюся поверхность.

– Что за пенки? – удивилась Мариша, испугаться больше, чем она уже была напугана, у нее не получилось.

Отступать некуда, поэтому она продолжала свой путь. Оказалось, что стена вовсе не ведет в неизвестное измерение или в другое время, в ней просто были сделаны двери, плавно вращающиеся в обоих направлениях, повинуясь лишь самому слабому нажиму, в данном случае Маришиных лопаток. Мариша продолжала сжимать перед своей грудью пистолет, угрожая врагам вероятной расправой в случае, если они не будут благоразумны и попытаются напасть. Не вполне доверяя силе оружия, Мариша постаралась придать своему лицу, как она полагала, несвойственные ему черты жестокости и легкого безумия. Эффект превзошел самые смелые ее ожидания, все враги отшатнулись, словно вампиры от святой воды, вдобавок преподнесенной им в серебряной лохани.